на кровать рядом с Юлдуз. Девушка ощутила исходящий от клиента запах, напоминающий о пережаренном репчатом луке.

— Малышка… — горячо прошептал Антон. — Ну чего ты шарахаешься от меня?..

Он провел рукой по густым волосам Юлдуз — а потом принялся грубо щупать девичью грудь.

Юлдуз переполняли ужас и отвращение. Но она терпела, думая о сестренке и маме. То обращала мысли к Аллаху.

— Раздевайся, — приказал клиент.

Чуть отодвинувшись от Антона — безропотная девушка сняла через голову платьице. Осталась в трусиках и лифчике.

— Раздевайся целиком, — с нотками неудовольствия уточнил Антон.

— Сейчас…

Девушка отползла на середину постели. Дрожащими пальчиками расстегнула лифчик.

«О господь, господь мой!.. Забери меня отсюда…»

Юлдуз сняла — наконец — и трусики под влажным взглядом Антона.

Антон тоже начал раздеваться — и скоро остался в одних семейных трусах в горошек.

Юлдуз аж губу прикусила: таким некрасивым было тело Антона.

Какое-то непропорциональное, кривое. В розоватой сыпи.

Девушка отвела глаза. Но когда Антон спустил трусы — не удержалась и посмотрела. И едва не ахнула, увидев мужской член — да к тому же эрегированный.

«Шайтаний отросток».

Девушка легла и отвернулась, твердя про себя молитвы.

— Презерватив… — вспомнила она.

— Да, шоколадочка.

Купленная Жанной пачка презервативов лежала на ладошке столика. Антон ловко вскрыл упаковку. Распечатал презерватив — и натянул на свой член. Юлдуз вздохнула и зажмурилась.

Антон залез на кровать и подобрался к Юлдуз.

— Иди сюда, детка. Я сделаю тебе приятно…

Он сжал девушку в объятиях. Навалился на нее.

От запаха пережаренного лука Юлдуз чуть не стошнило. Чувство омерзения зашкаливало. Девушка заплакала и попыталась вырваться.

— Нет!.. Я не хочу!.. Отпустите меня!.. Не надо, не надо!..

— Поздно, крошка. Деньги уплачены, — прохрипел Антон прямо в лицо Юлдуз.

— Прошу: не надо!..

Девушка напрягла все силы в стремлении освободиться от Антона.

— Ты знаешь, — хохотнул мужчинка, — меня заводит, что ты брыкаешься.

И Антон — наконец — вошел в Юлдуз.

Девушка вскрикнула от боли.

Антон резко двигался в Юлдуз. Пыхтел над ней, как лев над растерзанной ланью.

Сначала девушка хотя бы дергалась. Потом просто обмякла. И только тихонько стонала.

— Славно!.. — удовлетворенно крякнул Антон.

Он отвалился от Юлдуз, бросил на пол использованный презерватив.

Девушка не могла шевельнуться. Она так и осталась лежать с разведенными ногами. Простыня под ней была темная от крови. Юлдуз почти лишилась сознания.

— Славненько, — Антон похлопал себя по ляжкам.

Как был голый — он сходил в прихожую, где достал из кармана своего пальто зажигалку и сигареты. Вернувшись в комнату — встал у окна и с наслаждением затянулся.

— Жизнь хороша, лапочка. Не находишь?.. — с философским видом выдал Антон, сбивая пепел с кончика «раковой палочки».

Юлдуз не ответила.

Потускневшими глазами она смотрела в белый потолок — не способная даже моргнуть.

Она была сейчас будто выкорчеванное из земли хрупкое деревце. Сломленная физически и морально — девушка плохо понимала происходящее.

Но Антону было все равно.

Утолив первый сексуальный голод — клиент захотел поговорить. И при этом не очень переживал, что «собеседница» не в состоянии отреагировать хотя бы кивком.

Антон пустился рассказывать про свою жену — «чертову фурию, которая давно не устраивает меня в постели». Еще — про то, что давно хотел «попробовать» девственницу.

— Ты только вообрази себе, кошечка. В жизни у меня было то ли двенадцать, то ли двадцать партнерш. Но ни у одной из них я не был первым мужчиной…

Антон выкурил третью сигарету.

— Ладно, милочка. К делу.

Натянув новый презерватив — гость вернулся на кровать.

Юлдуз едва шевельнула губами:

— Нет…

Но Антон уже буравил ее своим членом.

Волосы девушки — черные, как вороново крыло — разметались по белоснежной подушке.

Юлдуз задыхалась по сопящим клиентом. Она не ощущала ничего, кроме дикой боли и жуткого «аромата» жженого лука. Казалось: пытка продлится до страшного суда.

— Антошка, время!.. — подала с кухни голос Жанна.

8. Цветок в грязи

Юлдуз не видела, как Антон ушел.

Ее сознание не сразу уловило: мучителя в квартире больше нет.

Но и когда Юлдуз это поняла — легче девушке не стало. Юная тюрчанка тряслась в беззвучных рыданиях. Подняться с залитой кровью постели у нее не было сил.

Девушка не понимала: почему не рухнут небеса?.. Не закипят моря?.. Не расколется земная твердь?..

С уходом «гостя» ужас не закончился. Ужас навсегда останется внутри Юлдуз. Ее жизнь разделилась на «до» и «после». Юлдуз больше никогда не станет прежней — чистой, наивной девочкой. Сорванный цветок упал в грязь.

Юлдуз ощущала себя так, будто перепачкалась липкой жижей. Жижа проникла в поры. Ее не отмыть.

«Я продала себя… Продала!.. Я занималась сексом за деньги!.. Я шлюха!.. Я проститутка!..»

Жанна встала у окна и с видимым удовольствием закурила. Сказала — вроде бы без издевки:

— Мои поздравления, Звездочка. Ты теперь женщина.

Тут Юлдуз заплакала в голос.

Она змеей извивалась на скомканной постели. Билась головой о подушку. Захлебывалась слезами.

— Дурашка, — сказала Жанна. — Ты заработала уйму денег. Не хочешь перечислить копеечку маме?..

Юлдуз на несколько мгновений затихла.

Потом посмотрела на Жанну мутным взглядом и спросила глухо:

— Где мой телефон?..

Получив в руки гаджет — Юлдуз принялась тыкать тонким пальчиком в сенсорный экран. Она перечислила матери деньги.

Затем Юлдуз кое-как села на постели. Поправила волосы. Вытерла глаза. Прокашлялась.

И набрала номер мамы.

— Мама, салем. Я тебе денежку перевела, как обещала…

Голос девушки прозвучал на удивление ровно.

— Ай, доченька. Я увидела. Спасибо, спасибо тебе!.. Ты такая