раздражало. Он посмотрел на девушку, она с улыбкой кивнула ему. Ее уверенность в том, что она говорила и ее необъяснимый теплый внутренний свет вызывали в нем интерес. Майкл демонстративно защелкнул свои веки и попробовать сделать так, как она сказала. Он представил, что из его сердца по воображаемой трубочке в флакончик вытекает вся его любовь к сестре. Он медленно открыл глаза и странно себя почувствовал. Ему стало легко — будто изнутри вышла сковывающая душу темнота.

— Ну и что, дальше? — спросил он, не подав вида своих внутренних изменений.

— А дальше послушайте аромат, что внутри.

Майкл поднес флакончик к носу и … Оказался в детстве. Он будто наяву увидел, как его мама сажает у дома лаванду, а он рядом поливает саженцы из маленькой леечки. Почувствовал эту смесь из свежей лаванды, теплого солнца, скошеной травы и маминых волос. Ее волосы всегда пахли яблочным пирогом, который она готовила по воскресеньям. Вспомнил зимние вечера, которые он любил проводить за хрустящей новой книжкой. Вспомнил, как учил сестру читать. Он часто ругал ее за то, что она не могла запомнить и произнести букву Р, а она утверждала, что это он не правильно произносит Р. Мама, наблюдая за ними, всегда смеялась, будто смотрела комедию. Увидел, как стоит у гроба матери, который медленно спускался в черную дыру земли. Он тогда держал холодную, липкую от пота ручонку сестры, и сейчас он будто чувствовал тот ее пот на своих ладонях. Услышал шум волн и разговор тёплого морского ветра, тех самых, к которым он с друзьями-студентами сбегал после занятий. Вспомнил день, когда он лежал на траве в саду у дома. Он утопал в аромате лаванды и рисовал свое волшебное будущее: он великий ученый, врач, который борется с системой, делает великие открытия и лечит по-своему уникальному методу наперекор старым устоявшимся правилам. Потом он услышал от сестры “Майкл, тебе письмо”. А потом были страх, злость и отчаянье от криво напечатанных слов, призывающих его на войну.

Он открыл глаза. Перед ним были два бездонных голубых глаза, которые уже не смялись, а с любовью смотрели на него.

— Это… Это… Вы очень странная леди… Как Вы это сделали?

— Ну не только Вы, Майкл такой уникальный. Ну и не только я это сдела. Вам подходит парфюм?

— Совершенно! Я только что вдохнул самые сильные свои воспоминания! Что в этом флаконе?

— Так я Вам и сказала! — ответила блондинка, запечатывая флакон. — С Вас 111 долларов.

Девушка протянула ему флакон. Майкл потянулся за ним и коснулся ее белой руки. Нежность разлилась по его телу теплой волной. Он положил флакон в нагрудный карман пиджака, расплатился и направился к двери.

— А как Вас зовут? — спросил он, обернувшись.

— Ева Спес. — ответила блондинка и ее глаза опять засмеялись. — И кстати, с тем же чувством и мыслями, с какими Вы сейчас держали флакон, чтобы дополнить его последним ингредиентом, отдайте его Вашей сестре.

— Хорошо, спасибо. До свиданья, Ева Спес. Спасибо Вам за волшебство!

— Пожалуйста. А Вам спасибо за уникальную беседу.

На следующий день Майкл вернулся в парфюмерный магазин № 9, но застал там двух незнакомых ему продавщиц. Одна, маленькая, худенькая с двумя косичками, будто только что пришла из школы на подработку, разговаривала с покупателем, другая, тучная женщина в очках с толстыми линзами и в фиолетовом фартуке, который с большим напряжением перетягивал ее талию, тяжело кряхтя протирала витрины.

— Добрый день! — спросил Майкл. — Подскажите пожалуйста, а могу я увидеть Еву?

— Ее сегодня нет. — ответила тучная женщина, не отрываясь от дела.

— А Вы не подскажите, когда она будет?

— Она нам не докладывает.

— Ну она же работает здесь, как Вы можете не знать, когда ее смена в магазине?

Тучная женщина медленно повернулась к Майклу, спустила на нос очки и посмотрела на него как на школяра, который не выполнил домашнее задание и плюсом ко всему разговаривал с соседом по парте во время урока.

— Молодой человек, Ева вообще-то хозяйка этого парфюмерного салона! — слово “салон” она произнесла медленно и строго, явно давая понять, что слово “магазин”, сказанное Майклом, в этих стенах употреблять неуместно. — Ева Спес может появиться в любой момент.

— Хозяйка? — удивленно спросил он, точнее даже задал этот вопрос себе.

— Не просто хозяйка. Он вообще-то, молодой человек, лучший парфюмер в округе! Да что уж там и говорить, во всей стране! Она такая одна!

— Где-то я это уже слышал…

— Конечно слышали! О ней даже писали в газете “World Post”! — влезла в разговор вторая с косичками.

— Этого я не знал. Спасибо за информацию. Не могли бы вы ей кое-что передать? — Майкл протянул маленький сверток бумаги, в котором были веточки лаванды. Обе женщины переглянулись.

— Хорошо передадим. — Тучная продавщица протянула Майку свою руку, пережатую золотыми часами.

— Только осторожнее пожалуйста, там открытка внутри. — Майкл медленно отдал продавщице букетик, сурово посмотрел на нее и вышел из магазина.

Прошло несколько дней. От Евы не было новостей. Майкл несколько раз заходил в парфюмерный магазин, но каждый раз видел там только двух недоброжелательных работниц. Ему уже начало казаться, что встреча с девушкой была сном и блондинки с смеющимися глазами не существует.

Прошло еще пару дней. В тот воскресный вечер стояла невыносимая жара. Горячий, плотный городской воздух душил, и Майкл решил спрятаться от духоты в парке. Он шел под зеленым навесом деревьев и глубоко вдыхал теплый запах зелени и цветов, который успокаивал рваные мысли Майкла, навеянные предстоящей войной и мистической встречей Евой.

Он дошел до окраины парка и увидел вдалеке на скамейке девушку, которая перебирала в коробке маленькие стеклянные колбочки. На ней был короткий голубой жакет, бережно обхватывающий тонкую талию, легкая шелковая юбка, лазурными волнами развевающаяся на ветру. Пышные волосы были убраны в небрежный пучок, поэтому некоторые белые пряди, то нежно закрывали ее светящееся лицо, то открывали его. На нагрудном кармане ее жакета была приколота знакомая ему веточка лаванды. Майкл узнал Еву. Она была прекрасна. Холодная дрожь пробежала его по телу. В виске начала сильно пульсировать вена, а сердце будто выползло в горло и начало