Она глубоко вздохнула, встала, надела шляпу, пальто и быстровышла из дома. На почте она отправила телеграмму следующего содержания:

«Лондон Челси Аддуэй-сквер 19. Я передумала. Могу ли яприехать завтра? Гвенда».

Раймонд Уэст и его жена сделали все, чтобы Гвендачувствовала себя у них как дома, и если в их присутствии ей было немного не посебе, то не они были тому причиной. Несколько странная внешность Раймонда — ончем-то походил на ворона, — его растрепанные волосы и неожиданно бурные исовершенно непонятные высказывания ставили Гвенду в тупик, что несколькораздражало ее. Казалось, он и Джоан изъяснялись на одном, только им понятномязыке. Гвенда впервые попала в среду интеллектуалов, и образ их жизни казалсяабсолютно чуждым ей.

— Мы хотели бы сводить вас в театр, — сказалРаймонд Гвенде, которая пила поданный ей джин и сожалела о том, что по приездеей не предложили чашку чая.

При этих словах ее лицо просветлело.

— Сегодня вечером мы пойдем на балет в «Садлерс Уэллс».Завтра, после праздничного ужина в честь моей потрясающей тетушки Джейн, мысходим на «Герцогиню Амальфи»[2] с Гилгудом в главной роли, а впятницу — на «Поступь безногих». Вы просто обязаны посмотреть эту пьесу. Онапереведена с русского языка и, несомненно, является самой значительной драмойза последние двадцать лет. Она идет в театре Уитмора.

Гвенда вежливо поблагодарила. Рано или поздно приедетДжайлз, и они вместе сходят на какую-нибудь музыкальную комедию или на что-то вэтом духе. От мысли, что ее ждет «Поступь безногих», она содрогнулась, новнушила себе, что, может быть, пьеса ей и понравится, несмотря на слово«значительная». На ее взгляд, в большинстве случаев значительные произведенияотличались именно тем, что никому не нравились.

— Вы будете в восторге от моей тети Джейн, —продолжал Раймонд. — Если можно так выразиться, она настоящий музейныйэкспонат. Викторианка до мозга костей. У нее в доме ножки туалетных столиковзакутаны в вощеный ситец. Она живет в маленькой деревушке, где никогда ничегоне происходит, как в пруду со стоячей водой.

— Кое-что у них все же произошло, — напомнила егожена.

— Обыкновенное преступление на почве ревности,вульгарное донельзя и без малейшей утонченности.

— Тем не менее тогда оно заинтересовало тебя, —лукаво заметила Джоан.

— Иной раз я не отказываюсь сыграть в крикет вкаком-нибудь заштатном городишке, — с достоинством парировал Раймонд.

— Как бы то ни было, но тетя Джейн действительноотличилась в разгадке этого убийства.

— О, она отнюдь не глупа. И она обожает решать задачки.

— Задачки? — переспросила Гвенда, подумав обарифметике.

Раймонд неопределенно взмахнул рукой:

— Задачи любого рода. Например, почему, отправляясьпрекрасным летним вечером на собрание прихожан, жена бакалейщика взяла с собойзонтик. Почему банка с креветками оказалась именно там, где ее нашли. Или чтослучилось с пасторским стихарем. Если в вашей жизни есть нерешенная задача,Гвенда, изложите ее тете Джейн, и она даст вам ответ.

Он рассмеялся, и Гвенда последовала его примеру, хотясмеяться ей вовсе не хотелось. На следующий день ее представили тете Джейн, тоесть мисс Марпл, которая оказалась очаровательной леди с приятными, хотя инесколько суетливыми манерами, высокой и худенькой, с розовыми щеками иголубыми глазами, в которых порой вспыхивало лукавство.

После ужина, выпив за здоровье тети Джейн, они отправились втеатр; к ним еще дома присоединились художник средних лет и молодой адвокат. Запраздничным столом художник уделял почти все свое внимание Гвенде, тогда какадвокат большей частью беседовал с Джоан и мисс Марпл, к чьим замечаниям онприслушивался с особым интересом. В театре Гвенда сидела между Раймондом иадвокатом.

Свет погас, и спектакль начался.

Актеры играли с большим подъемом, что произвело на Гвендуглубокое впечатление: ей редко доводилось видеть театральные постановки такогоуровня.

Пьеса шла к концу; напряжение достигло кульминационногомомента. Через огни рампы в зал летел преисполненный отчаяния голос:

— Закройте ей лицо. Я ослеплен. Она умерла молодой…Гвенда закричала.

Вскочив, она вслепую пробралась до центрального прохода ивыбежала из театра на улицу. Даже там она не остановилась и, охваченнаяпаническим ужасом, то шагом, то бегом добралась до Хэймаркета.

Успокоилась она только на Пиккадилли. Остановив такси, онавелела ехать в Челси. Высадившись у дома Уэстов, она достала дрожащими рукамиденьги, расплатилась и поднялась по ступенькам к входной двери. Открывший дверьслуга удивленно заметил:

— Как вы рано вернулись, мисс. Уж не заболели ли вы?

— Я… нет, да… Я… мне просто стало нехорошо.

— Не желаете ли чего-нибудь выпить, мисс? Может быть,немного бренди?

— Нет, ничего. Я сразу же лягу в постель, —ответила она и бегом поднялась по лестнице, чтобы избежать дальнейшихрасспросов.

Войдя в свою комнату, она разделась, бросила одежду на пол илегла под одеяло. Ее била дрожь, сердце отчаянно колотилось.

Она не слышала, как хозяева дома вернулись из театра, новскоре дверь открылась, и в комнату вошла мисс Марпл, неся две грелки и чашкучая.

Гвенда села на кровати, пытаясь унять все еще сотрясавшую еедрожь.

— О, мисс Марпл, мне так стыдно! Я не знаю, что на менянашло… Так ужасно… Они, наверное, сердятся на меня?

— Вовсе нет. Успокойтесь, моя милая. Положите грелки,они согреют вас.

— Мне не нужны грелки…

— Еще как нужны. Вот так… А теперь выпейте эту чашечкучая.

Чай был горячим, крепким и очень сладким, но Гвенда послушновыпила его, и дрожь постепенно унялась.

— А теперь ложитесь поудобнее и спите. С вами случилсяшок, но об этом мы поговорим завтра утром. Главное, ни о чем не волнуйтесь.Просто закройте глаза и спите.

Мисс Марпл укрыла Гвенду одеялом, ласково погладила ее поплечу и вышла.

В это время Раймонд раздраженно говорил Джоан:

— Да что это с ней такое? Заболела она или что?

— Не имею ни малейшего понятия, мой дорогой. Я простоуслышала, как она закричала. Видимо, пьеса оказалась для нее слишком мрачной.

— Да, Уэбстер порой может перепугать. Но я бы никогдане подумал, что… — Увидев вошедшую в гостиную мисс Марпл, он на мгновениеумолк, а потом спросил: