Она поспешила к противоположной стене гостиной и вдруг резкоостановилась, испуганно вскрикнув. Уже третий раз с ней случалось одно и то же:она словно хотела попасть в столовую, пройдя сквозь стену.

Развернувшись, она вышла в холл и направилась в столовую, докоторой было довольно далеко, и она подумала, что зимой здесь будетхолодновато. Центральное отопление подключено только в гостиной и столовой.«Надо пробить в стене дверь, чтобы можно было проходить из одной комнаты вдругую, — подумала она. — После обеда я поговорю об этом с мистеромСимсом».

Мистер Симc, подрядчик и декоратор, немолодой мужчина схрипловатым голосом, обладал большим даром убеждения и никогда не расставался сзаписной книжкой, куда он заносил все ценные идеи, приходящие в головы егоклиентов.

Когда Гвенда проконсультировалась с ним, он немедленносогласился с ней.

— Нет ничего проще, миссис Рид. Так действительно будетнамного лучше.

— А сколько это будет стоить?

Она уже научилась относиться скептически к проявлениямэнтузиазма мистера Симса, так как ей пришлось столкнуться с расходами, непредусмотренными в смете.

— Сущие пустяки, — небрежно махнул рукойподрядчик. Услышав это, Гвенда насторожилась еще больше, так как именно«пустяки» мистера Симса таили в себе наибольшую опасность: устные оценкиподрядчика всегда выглядели до крайности заниженными.

— Послушайте меня, миссис Рид, — убедительнозаговорил он. — Во второй половине дня, когда Тэйлор закончит туалетнуюкомнату, я попрошу его взглянуть на эту стену. Тогда я точно смогу сказать вам,сколько это будет стоить. Все зависит от материала, из которого стенапостроена.

Отпустив мистера Симса, Гвенда написала Джоан Уэст письмо, вкотором благодарила за приглашение и сожалела о том, что из-за ремонта пока неможет отлучиться из дома. Затем вышла прогуляться по набережной и подышатьморским воздухом. Вернувшись, она застала Тэйлора, прораба мистера Симса,стоявшим на коленях у стены, разделявшей гостиную и столовую. Увидев ее, онвстал и улыбнулся.

— Никаких проблем, миссис Рид, — сказал он. —Именно в этом месте когда-то была дверь. А потом, видно, сочли, что она ненужна, и ее просто покрыли штукатуркой.

Гвенда испытала чувство приятного удивления. «Вотпоразительно, — подумала она. — Мне ведь с самого начала казалось,что здесь должна быть дверь». И вдруг она почувствовала смутное беспокойство.Ведь это странно, если призадуматься… От бывшей двери не осталось ни малейшегоследа, так как же она могла догадаться, — точнее, знать, — что именноздесь когда-то была дверь? Разумеется, дверь в столовую должна быть, но почемуона, ни секунды не сомневаясь, пошла именно сюда, как выясняется, к бывшейдвери?

«Я надеюсь, — с беспокойством подумала Гвенда, —что не обладаю даром ясновидения или еще чем-либо в этом роде…»

Она никогда не замечала за собой никаких склонностей кметафизике и не принадлежала к категории людей, интересующихся этим. А можетбыть, принадлежала? Взять, к примеру, ее желание проложить тропинку от террасык лужайке. Не явилось ли оно проявлением ее подсознательной уверенности в том,что эта тропинка когда-то уже существовала?

«Кто знает, может быть, я действительно медиум, — сопаской подумала Гвенда. — Или во всех испытываемых мною ощущениях виноватдом?»

Почему ей вдруг пришло в голову при первом же визитеспросить миссис Хенгрейв, нет ли здесь привидений? Миссис Хенгрейв оченьудивилась. А может быть, в ее поведении все же проглядывала определеннаясдержанность и осторожность?

«Боже правый, что за мысли приходят мне в голову!» —остановила себя Гвенда.

— У меня к вам еще одна просьба, — началаона. — Дверца одного из шкафов в моей спальне замазана краской. Я быхотела открыть ее.

Тэйлор поднялся вместе с ней в комнату и осмотрел дверь.

— Ее неоднократно покрывали краской, — заявилон. — Если вам это удобно, завтра я пришлю рабочих и они откроют ее.

Гвенда согласилась, и Тэйлор ушел.

В тот вечер, сидя в гостиной, она пыталась занять себячтением, но все время прислушивалась к малейшим шорохам. Пару раз онаоглянулась и даже вздрогнула. Она уверяла себя, что нет ничего странного вслучае с дверью… с тропинкой. Обычное совпадение.

Мысль о том, что ей придется идти наверх в свою спальню,тревожила ее, но она старалась не думать об этом. Когда она наконец встала,погасила свет и открыла дверь в холл, ей стало страшно. Тем не менее онавзбежала по ступенькам, быстро прошла по коридору и распахнула дверь в комнату.Все опасения сразу исчезли. Здесь, в этой уютной спальне, она чувствовала себяв безопасности и совершенно счастливой. «И чего ты боишься, глупышка?» —выругала она себя, глядя на разложенную на кровати пижаму и комнатные туфли наковрике.

С чувством облегчения Гвенда скользнула в постель и быстроуснула.

На следующее утро она уехала по делам в город и вернуласьтолько к обеду.

— Рабочие открыли дверь вашего шкафа, мадам, —объявила миссис Кокер, ставя перед ней тарелку с жареной рыбой, картофельнымпюре и морковью в сметане.

— Чудесно! — воскликнула Гвенда.

Она была голодна и пообедала с аппетитом. Затем выпила кофев гостиной, поднялась в спальню, подошла к шкафу и распахнула дверцу.

Она невольно вскрикнула, и в глазах у нее потемнело.

Внутренняя часть шкафа была обклеена теми самыми обоями. Гвендас изумлением обнаружила, что когда-то эта комната была обклеена веселыми обоямис букетиками маков и васильков…

Гвенда долго не могла отвести глаз от увиденного. Наконец,неуверенными шагами отойдя от шкафа, села на кровать.

Она жила в доме, который никогда не видела; дом этотнаходился в стране, где она раньше никогда не бывала; два дня назад, мечтая одетской, она вообразила обои, рисунок которых точно соответствует обоям,некогда покрывавшим стены этой комнаты.

В голове мелькали беспорядочные объяснения случившемуся.Может быть, вместо того чтобы вспоминать, она видела будущее…

Если тропинку в саду и дверь между гостиной и столовой ещеможно было счесть совпадением, то с обоями дело обстояло совершенно иначе. Вообразитьсебе обои определенного рисунка и обнаружить их именно там, где ей хотелось ихувидеть, — это не просто совпадение… Объяснение этим событиямсуществовало, и хотя Гвенда еще не нашла его, оно уже пугало ее. Время отвремени она видела дом не таким, каким он станет, а таким, каким он былкогда-то. Дом пугал ее… Впрочем, он ли ее пугал? Может быть, она стала боятьсясебя?