– Почему ты не захотел быть диваном?

– А ты хочешь быть куклой?

– Я не могу быть куклой – я девочка! – возмутилась Ляля.

– А я не могу быть мебелью – я ёжик! – сердито ощетинился ёж.

Когда его колючки встали дыбом, Ляля увидела под ними тканевую обивку, простроченную ромбиками. На вершинах ромбиков красовались маленькие пуговицы в тон обивке.

– Ты пуфик с колючками!

В подтверждение своих слов Ляля хотела ткнуть в пуговицу, но промахнулась и больно уколола палец.

– А ты – кукла из мяса и костей, – парировал ёжик, глядя, как Ляля слизывает с пальца каплю крови.

– Неправда, – Ляля чуть не расплакалась от обиды. – Я девочка!

– А теперь представь, как бы тебе жилось, если бы тебя принимали за куклу и только ты знала, что ты девочка?

– Так не бывает…

– Бывает. В вашем мире я видел мальчиков, которые на самом деле были девочками, собак, казавшихся кошками, детей, прикидывающихся родителями, художников, работающих продавцами, и наоборот…

Ляля изумилась. Все её знакомые девочки были девочками, и родители никогда не требовали, чтобы их считали детьми. И тут она вспомнила:

– Виолетта Артуровна! Все думают, что она учительница балета, а на самом деле…

Ёжик испуганно закончил фразу за Лялю:

– …ведьма!

И попытался свернуться, но ничего у него не вышло. Квадратные бока никак не складывались, то один выбивался наружу, то другой. Совсем как у конвертов с подарками, которые Ляля с Дианкой клеили родителям на Новый год. Увидев, что ведьмы рядом нет, ёжик расправил бока и набросился на Лялю:

– Нельзя имя ведьмы произносить просто так. Вдруг она услышит и придёт.

– А-а-а… так я же не знала, что она теперь у вас…

Ляля и родителям рассказывала, что её училка по балету ведьма, и бабушке, и сестре – но никто ей не верил. А тут даже ёжик правду знает. Виолетта Артуровна работала в студии балета, потому что хотела варить и есть детей. Она на одного мальчика смотрела часто и приговаривала: «Ах, какой жирный мальчишка, не быть тебе танцором!» А потом он пропал. Мама Ляле тогда сказала, что родители мальчика переехали в другой район. Но Ляля-то знала, что его ведьма съела. Она бы и до Ляли добралась, да родители её вовремя забрали с балета.

– Ведьма ест не только маленьких детей, но и зверей, и птичек, даже змей ловит, высасывает из них яд, а из шкурок шьёт себе сапоги. Она у нас давно, неужели никто не заметил её пропажи? – спросил ёжик.

– Не знаю… Она жила одна… и друзей у неё не было…

– К нам часто попадают одинокие люди…

– Но моя сестра Дианка не одинока!

– Откуда ты знаешь?

Ляля не ответила, она решила поскорее добраться до сестры и обо всём её расспросить. Да и дракон Ваня вдоволь напился какао, а значит, можно было лететь дальше.

Когда они набрали высоту, Ляля уже не боялась смотреть по сторонам. И она разглядела вдалеке блестящую кляксу озера с ярким пятнышком в центре.

– Смотри внимательно, мы подлетаем к дворцу, – шепнул ей Не-суй-нос-не-в-своё-дело.

Никогда раньше Ляля не видела такого красивого здания. На сиреневых шпилях играли последние солнечные лучи, стены дворца были украшены фиолетовыми топазами и сапфирами, они переливались яркими, причудливыми оттенками. Дворец возвышался над парком, таким аккуратным, что он походил на ковёр с тёмными квадратами и светлыми завитушками. Садовник потрудился на славу, подстригая кусты сирени и придавая форму клумбам с фиалками! Парк от остального мира отделяла широкая полоса воды – он стоял посреди озера, и никакие дороги или мосты к нему не вели. «Как же люди попадают во дворец?» – подумала Ляля. И тут она заметила бородатого дядьку с собакой в лодке. Вид у него был такой сердитый, что Ляля испугалась: не хочет ли он утопить бедную животинку? Когда дракон, снизившись, пролетал над озером, дядька закричал:

– Куда без билетов! А ну вернитесь!

Но Ваня и не подумал слушаться, вместо этого он дыхнул на воду и вморозил лодку в льдину. Ляля даже огорчилась, когда дракон без приключений опустился на широкую площадку неподалёку от дворца. От контролёров улетать так весело!

***

По парку вальяжно прогуливались две молодые дамы в фиолетовых шляпках с бантами. Заметив принца, дамы принялись кокетничать.

– Как вы находите, новая шляпка не слишком меня бледнит? – спросила первая дама.

– Нет, в ней вы ещё очаровательней, – вежливо ответил принц.

– А моя новая шляпка подходит к цвету глаз, не правда ли? – спросила вторая дама.

– Любая вещь – лишь фон для ваших прекрасных глаз!

Ляля решила внести ясность:

– Ваши шляпки одинаковые – фиолетовые с бантами!

– Разумеется, одинаковые, иначе мы бы сошли с ума, выбирая утром, шляпку какого цвета сегодня надеть, как она будет смотреться с остальным гардеробом, не окажется ли слишком броской на фоне других. Но ты ещё слишком мала, чтобы понять, как тяжело быть придворной дамой. Мы не хотим ничего решать! Мы хотим быть великолепными в любой одежде.

Уязвлённые бестактностью ребёнка, дамы холодно попрощались и ушли. А Ляля обратилась к принцу:

– Один раз моя мама увидела в театре тётю в таком же платье, как у неё, так она весь антракт из зала не выходила, не хотела, чтобы их видели одновременно. Почему дамы не купят себе шляпки в разных магазинах?

– Есть только один магазин и в нём продают только фиолетовые шляпки.

– Но почему?

– Это – целая история…

Давным-давно, когда «лучший» мир был не фиолетовым, а чёрно-белым, на берегу озера стояли два магазина – в одном продавали белые шляпки, в другом чёрные, чтобы каждая дама могла выбрать шляпку на свой вкус. Но тут выяснилось, что у некоторых дам нет своего вкуса, и они покупают то, что им посоветуют.

Первым среагировал продавец магазина белых шляпок: он нанял почтальона отнести всем дамам королевства открытку с предложением купить белые шляпки, так как они наряднее чёрных. И дамы пошли покупать белые шляпки. Продавец магазина чёрных шляпок рассердился и сломал дверь в магазине белых шляпок. Дамы, получившие открытки, приходили купить белую шляпку, не могли войти, возмущались и шли покупать чёрную. А когда продавец белых шляпок починил дверь, к нему уже перестали приходить покупатели, потому что продавец чёрных шляпок разослал всем дамам открытки с надписью «Покупайте чёрные шляпки – они элегантнее белых». Так они и пакостили друг другу, пока это не надоело дамам. Весёлые поклонницы белых шляпок воображали, что их считают мрачными, когда получали