– Я – да. Я на тебя упал, – голос мелкого был почему-то виноватым.

– Где это мы?

– Не знаю… Трава кругом, и никого.

Да уж, сын прав: поинтересоваться своим местоположением не у кого. Степь какая-то. И ветер. Не то, чтобы очень сильный и холодный, а даже сквозь джинсовую курточку пробирает.

– На вот, намажься. – Ваня, оказывается, пока мама смотрела по сторонам и пыталась хоть что-то понять, покопался в её рюкзаке и распотрошил аптечку. Гель от ушибов – да, сейчас это самое то.

И только сейчас, протянув руку за тюбиком, Яна заметила, что до сих пор сжимает в кулаке обрывок рубашки того… таксиста.

Значит, это не было кошмарным сном…

Кое-как расцепила сведенные, будто в судороге, пальцы, и в траву из скомканного куска ткани скользнула серебряная змейка. Искать её долго не пришлось: серебро было то ли новым, то ли хорошо начищенным. Что ж, обычная мужская цепочка-«бисмарк». Колечко, на котором держался карабин, порвалось и потерялось, видимо, ещё там, а сам карабин сиротливо болтался в ушке застёжки. На цепочке, поддетый на одно из звеньев, болтался довольно массивный и очень красивый кулон в виде круглой бляшки с двумя рельефными иероглифами, по одному на каждую сторону. И… он был ощутимо холодным. Сколько ни держала в ладонях, пытаясь согреть, всё напрасно.

– Может…

– Что, ма?

– Может, в нём всё дело, Вань? Ты ведь тоже помнишь, как машина летела в борт грузовика?

– Помню.

– Значит, и мне не показалось. Мы должны были разбиться, но выжили и сидим в траве. Всё случилось после того, как я зацепила эту штуку, – Яна подбросила на ладони свой нежданный трофей. И сразу вспомнились расширенные от ужаса глаза водителя, когда он понял, что лишился… чего? Волшебного талисмана? Сверхтехнологического устройства по переносу хрен знает куда?.. – Только магических артефактов нам не хватало.

– Я не верю в сказки, – совсем по-взрослому хмыкнул Ваня.

– Тогда что это, Иван-царевич? – мать взмахом руки обвела пол-горизонта. – Пожалуйста, не говори, что мы умерли и попали в рай.

– В рай я тоже не верю. Дедушка говорил, что всё можно объяснить рационально, с научной точки зрения.

– Ты хочешь сказать…

– Да. Мы переместились в пространстве. Или во времени. Или и в том, и в другом. Я книжки читал, только там была фантастика, а мы на самом деле…

Что на самом деле, это и так было понятно. Непонятно было одно: что делать и как отсюда выбираться. Степь степью, но если сюда можно было войти, то, наверное, существовал способ выйти. Яна с некоторой надеждой посмотрела на серебряный кулон и вдруг подумала: «Что если он настроен на определённый момент времени – на тот самый, за долю секунды до столкновения? Возвращение было бы… очень насыщенным, хоть и недолгим». Если, конечно, верна именно эта теория. А если другая?

Проверять верность той или иной теории на практике почему-то не хотелось.

Время – лучший доктор. Но только в том случае, если оно у вас есть.

Понимая, что в такой неопределённой ситуации сидеть на одном месте и ждать милостей от природы суть большая глупость, Яна постаралась как можно скорее привести себя в порядок. Синяки и ссадины, полученные при падении, были щедро смазаны, для внутреннего употребления пошли таблетки антибиотика. Мелкий, естественно, скривился, таблетки глотать он не любил. Пришлось припугнуть: «А если мы на другой планете? Даже если и на Земле, то всё равно микробы тут нерусские. Так захотелось заболеть?»

Болеть, как выяснилось, Ваня не любил ещё сильнее, чем глотать таблетки, потому дело пошло. Затем, после ревизии содержимого дорожной аптечки – порядок, всё необходимое оказалось на месте – Яна перетряхнула оба рюкзака. Сумка с одеждой осталась… там, где осталась. Ну и бог с ней. Главное при них. Нетбук, к сожалению, треснул и категорически отказался включаться. Не беда. Если тут есть мастерские по ремонту, отремонтируют. Если нет – можно будет хотя бы батарею на «банки» для фонарика разобрать. Хороший, кстати, туристический фонарик, с механической и солнечной подзарядкой, такие долго живут. Золото, драгоценности и кошелёк – на месте. Что им сделается-то… Бельё, пакет с бутербродами, вода, печенье, складной туристический нож с ложкой и вилкой. У сына в рюкзачке почти такой же набор, за исключением ценностей, естественно. Правда, его телефончик, в отличие от нетбука, выжил, и не грех было им воспользоваться для определения собственных координат.

Телефончик исправно включил приложение, но регистрироваться в сети и находить сигнал от спутников GPS отказался напрочь.

Сломался? Не похоже.

Может, скрытое повреждение?

Планшет, что удивительно, тоже уцелел. Исправно поймал запущенные для теста «синий зуб» и вайфай с телефона. Но и он, когда в него поставили сим-карту, тоже ничего не нашёл.

– Ну, точно как в книжках, – восхитился мелкий. – Вот я читал одну, так там люди попали в сорок первый год, и…

– Не надо про сорок первый год, – Яну передёрнуло. – Нам только на войну попасть не хватало. И так от одной еле ушли.

– Хорошо, про сорок первый не буду. Я другую читал, там один айтишник попал в шестьдесят пятый, и у него тоже телефон не мог ничего найти. Так он там потом директором стал.

– Вань, – мать посмотрела на своего отпрыска с нехорошим подозрением. – И много ещё ты таких книжек читал?

– Много. Про самые разные времена, куда наши люди попадали.

– Значит, будешь у нас экспертом. И что нам теперь делать?

– Надо искать людей, ма. А то доедим бутерброды, и всё. А у людей можно будет еду купить.

«Мысль не просто здравая, а невероятно жизненная, – согласилась Яна, выключая электронику и складывая её обратно в рюкзак. – Сынок у меня умница».

– Вон там холм, – вслух сказала она. – Заберёмся на него и осмотримся. Оттуда дальше видно.

– А если не увидим ничего?

– Почему же – ничего? Увидим другой холм. И так пока не найдём людей или хотя бы дорогу.

Солнышко, между прочим, начало припекать, несмотря на прохладный ветер, что навело на мысли о скоротечности времени и отсутствии хоть какого-то укрытия на ночь. Палатки нет. Будь дело в лесу, они вдвоём изготовили бы шалаш. А в степи спасёт только юрта. Где-то тут поблизости наблюдаются материалы для её постройки, или, на худой конец, кочевники с готовыми переносными жилищами? Нет. Индейский вигвам тоже строить не из чего. Значит, сын стопроцентно прав: нужно выходить к людям. Соблюдая при этом разумную осторожность: тут вполне реально нарваться на рабовладельческое общество. Проблем тогда не оберёшься.

Многие знания – многие печали.

В истинности этого утверждения Яна убеждалась не один раз и не только на личном опыте. И ещё добавляла от себя: многие думы – головная боль обеспечена. Сейчас её голова болела о том, как найти людей. Как, найдя людей, не вляпаться в неприятности. Как найти дорогу домой и как здесь прижиться, если поиски окажутся напрасными. Наконец, как уберечь сына от смертельных опасностей. Только за сутки Ваню дважды могли убить, и оба раза она отводила смерть. Один раз осознанно спланировав, второй раз совершенно случайно. Два раза ещё не закономерность, но уже повод насторожиться. Что, если это не за ней, непутёвой, идёт охота, а за… Нет, только не за Ваней! Она не допустит, не допустит, защитит! Нет!