«Для начала сделаю вот так, – подумала она, зажигая свет в гостиной и погасив лампу на кухне, где уже пополз пока ещё слабенький запашок выгребной ямы. – И дверь прикрою, чтобы не сразу с порога углядели. Теперь можно уходить».

Уходить… Сердце больно защемило. В этой скромной «трёшке» они с Димой играли свадьбу, сюда принесли новорожденного сына, вон там в гостиной Ваня сделал свои первые шаги… и там же пять лет спустя стоял большой гроб – от инфаркта, как выяснилось, не застрахованы даже тридцатилетние.

В этом доме Яна пережила и самые счастливые, и самые страшные минуты. Но связь с ним она начала рвать, когда приняла окончательное решение и набрала номер знакомого риэлтора – чтобы нашёл покупателя побыстрее. А напоследок и вовсе осквернила дом убийством. Вот будет новым хозяевам «подарочек», нечего сказать.

Напоследок её обжёг запоздалый ужас: только сейчас дошло, до какой степени она рисковала жизнью сына. А если бы сорвалось?..

Прочь отсюда. Не оглядываясь. Не закрывая дверь на ключ. Этот дом ещё сослужит им с Ваней последнюю службу.

Подвальную решётку даже открывать не пришлось: сантехник как обычно поленился её запереть. Только старый навесной замок грозно свисал с металлической петли. Если смотреть от входной двери, казалось, что решётка закрыта. Ещё один плюс – петли не скрипели. Причину этого выяснять совершенно не хотелось, Яне важен был результат. Но ещё важнее было наличие или отсутствие сигнала сотовой сети. Дядюшкина мобилка старенькая, потрёпанная. Может оказаться как неубиваемым аппаратом фантастической надёжности, так и редкостным хламом… Но нет, сигнал аппаратик исправно ловил даже в подвале.

О звонке не могло быть и речи. Только sms. Но… на какой номер? В памяти телефона их штук двадцать. В журнале последних звонков – за сегодня четыре исходящих, один из которых на её собственный номер, и два входящих. Тут не понять, на какой из них слать сообщение. Вот об этом Яна сгоряча не подумала. Что ж, придётся отправлять sms сразу на все, всё равно терять нечего. У неё будет всего секунд десять-пятнадцать, чтобы добраться до дядюшкиной машины, и ещё меньше, чтобы завести мотор и выехать со двора.

Впрочем, отправлять сообщения на кучу номеров так и не пришлось. Дядюшка, земля ему стекловатой, с чисто эстонским буквоедством предусмотрел эту мелочь: в «черновиках» хранилось составленное пару часов назад sms. Текст коротенький: «Поднимайтесь наверх». И номер, загодя вписанный в поле «Получатель». Только одну клавишу ткнуть и осталось. Почему бы и не ткнуть, раз дядя заранее позаботился не трудить пальцы, которые вполне могли быть в крови?

За железной дверью подъезда тихо тренькнул телефон. Потом кто-то кому-то сказал: «Пошли, Юрик зовёт». Щёлкнул кодовый замок – что ж ему не щёлкнуть, когда код годами не меняется, и соответствующие кнопки протёрты до основания – и те самые два обормота затопали по лестнице. Третий этаж – не девятый, лифт ни к чему. Но лишь когда сверху послышался тихий щелчок открывшейся двери, Яна подхватила рюкзак и сумку и шёпотом скомандовала сыну:

– Вперёд!

Мелкий, вскинув на плечо свой рюкзачок, живо выскочил из-за подвальной решётки и помчался вверх. К выходу. К спасению.

«Десять… девять…»

Тихо открыть и так же тихо закрыть подъездную дверь…

«Восемь… семь, шесть, пять…»

Добежать до побитой жизнью «Ауди», притаившейся под высокой яблоней, попробовать открыть дверцу… Ключ не тот – но их на связке два. Второй подходит…

«Четыре… три… два…»

Открыть дверцу сзади, чтобы Ваня запрыгнул в салон, бросить сумки на сиденье рядом с ним.

«Один… ноль!»

Мотор обиженно чихнул, но завёлся.

«Едем!»

Краем глаза она заметила, что на кухне зажёгся свет. Но они с малышом успели. Успели!

Прочь отсюда!

Выскочившая во двор парочка дядюшкиных подельников увидела только задний бампер отъезжающей машины.

– Ма! Мама! – звонко выкрикнул Ваня, наблюдавший через заднее стекло, нет ли погони. – Вон они! Руками машут, орут!.. Ма, мы их обманули!.. Ма, они по телефону звонят! Надо тот выбросить, с которого ты smsку им послала, или батарейку из него вытащить!

– Займись, – Яна, бросив ему аппаратик, почувствовала себя уязвлённой: десятилетний сын и то сообразительнее, могла бы ещё в подвале о мобилке позаботиться.

Машину, впрочем, тоже нужно будет бросить, и очень скоро. Потом, возможно, довольно долго придётся идти пешком. А там и такси поймать можно. Никто не удивится скромной неполной семье с сумками, едущей на вокзал. На самую позднюю электричку они ещё успеют.

Главное – выскочить сейчас из города. Банда, к которой примкнул дядюшка, гордо именующая себя «батальоном», не упустит возможности поохотиться на человека, если нет опасности схлопотать пулю в лоб.

А на колёса уже наматывалась светло-серая лента полупустого позднего проспекта…

Закончилась одна жизнь. Начинается новая.

– Добрый вечер! Как мне к вам обращаться?

– Яна.

– Яна, где вы находитесь?

– На углу Гагарина и Одесской, остановка в сторону аэропорта.

– Вы едете…

– …в аэропорт.

– На какое время вам нужна машина?

– Минут через пятнадцать-двадцать. Я не спешу.

– Хорошо, Яна. Ждите, мы перезвоним вам, как только машина будет на месте. Спасибо, что обратились к нам!

«Замечательный след. Не ниточка даже – толстенный канат. Вот пусть дядюшкины дружки, сколько бы их ни было, за этот канат и хватаются. Спасибо за телефончик ему – за то, что предоставил такой ценный трофей, – и Ване – за то, что догадался его не выбрасывать вслед за моим айфоном. Второй раз выручает, и последний».

Звонила она, разумеется, не с остановки, а из машины, припаркованной напротив заборчика небольшого рынка. Улица не то чтобы совсем тихая, но поздним вечером там лучше авто не оставлять без присмотра. Вроде бы оживлённый проспект в двух шагах, а на деле именно в таких местах лучше по темноте в одиночестве не прогуливаться.

Вот здесь она и бросит трофейную машину. Даже с ключом в замке зажигания и неплотно прикрытой дверцей. Если охотники до чужого добра не полные идиоты, они такого случая не пропустят. А если они не успеют добраться до бесхозной машинки, тоже не беда. К тому времени вся дядина компашка будет искать её в аэропорту. Злостную «сепаратистку и террористку», отравившую великого героя эстонской нации. Что ж, если они додумались ляпнуть это милиции, то розыски вряд ли будут такими уж тщательными, как если бы искали банальную отравительницу. В здешней милиции дураков нет – вешать на свой горб «политическое», для такого помойного дела есть и более грязные руки.

А она за это время покинет город единственным безопасным для неё путём: пригородной электричкой. Лишь бы выехать за пределы окружной, уставленной блокпостами. В принципе, можно было бы двинуть и по трассе, на любом автобусе, но в том-то и дело, что на блокпостах пассажиров высаживают и обыскивают. Не хватало ещё, чтобы купленные на деньги от продажи квартиры ценности достались какому-то грабителю с большой дороги. И без того заметно потеряла в деньгах, как из-за скорости продажи, так и из-за нежелания продавать за безналичный расчёт по требованию новейшего законодательства. Тогда она не увидела бы ни квартиры, ни денег: обналичить средства со счёта сейчас практически нереально, на валюту жесточайший и мизерный лимит. Часть сразу получила сертифицированными банковскими слитками, часть валютой, которую тоже потратила на драгоценности, оставив немножко на дорогу. Потому её рюкзак при своих небольших габаритах достаточно тяжёл. И потому лучше ехать электричкой, которой пользуются контрабандисты. Там наверняка не досматривают личные вещи. Та электричка поедет только утром. Но в нужном направлении обшарпанные составы ходят каждые полчаса. А уж переждать ночь на одной из станций – не такая большая проблема.