— Она их нашла у самого дальнего коттеджа на юго-восток от замка, — пояснил Том, — По крайней мере, так она мне объяснила… насколько сумела.

Король изумленно округлил глаза, потом прищурился.

— Я знаю дом, о котором ты говоришь.

— Ну, тогда, наверное, стоит послать туда садовника и как можно скорее все эти грибы уничтожить. Прежде чем кто-нибудь еще не сочтет их лакомым кушаньем и не отравится насмерть.

Артур кивнул и снова посмотрел на жену. Ему захотелось погладить ее бледную щеку, придвинуть стул к кровати и сидеть рядом, пока Гиневра не поправится.

— Если хочешь, чтобы мы оставили вас наедине, Артур, — негромко сказала Изабель, — мы будем рады удалиться.

— Не нужно, — ответил король, продолжая смотреть на супругу, — О ней, похоже, заботятся лучше, чем смог бы это делать я.

Он пожал руку Тому.

— Я невыразимо благодарен.

Изабель была поражена. С тех пор как угодила сюда, она ни разу не видела нормального рукопожатия. И решила, что это пока не в обычае. Здесь только целуют кольцо, да низко кланяются, да еще одобрительно ворчат и хмыкают.

— Не знаю, чем и вознаградить вас обоих. За ее спасение, я имею в виду.

— Да это и ни к чему, сэр, — возразил Том. — Тут просто…

— …не за что благодарить, — закончил за него король.

Легкая улыбка тронула уголки его губ.

— Я рад, что ты оказался здесь и сумел это сделать.

— Ничего особенного.

— Могу я проводить тебя, графиня? — спросил король Артур.

— Можешь, — ответил Том, прежде чем Изабель успела открыть рот, — И не забывай, Иззи, наш спор остается в силе.

— Я знаю, моя просьба неслыханна, — сказал король, когда они спускались по бесконечной лестнице в большой холл, — но не согласишься ли ты прогуляться со мной к коттеджу, где Гиневра нашла грибы?

— На место преступления? — с легкой насмешкой спросила Изабель.

Но, видя недоумение Артура, вздохнула.

— Да, я буду рада помочь тебе найти эти ядовитые грибочки.

Они быстро зашагали по извилистым дорожкам; чем дальше они шли, тем гуще становилась растительность. Грозовые тучи унеслись, снова выглянуло солнце.

Оба некоторое время молчали, потом король наконец заговорил:

— Наверное, ты считаешь меня негодяем за то, что я не сижу у постели Гвен.

— Не мне судить, Артур.

— Но у тебя ведь обо всем собственное мнение, так что наверняка и теперь оно имеется.

Изабель остановилась и посмотрела ему в глаза.

— Ты действительно хочешь знать, что я думаю? Что бы это ни было?

Артур усмехнулся.

— Да, графиня, действительно хочу.

— Отлично, тогда получай, упрямец. Вот что первым пришло мне в голову, сразу же.

— Весь внимание.

— Я думаю, мы идем к тому месту, где встречаются Гвен и Ланселот. Я думаю, она нашла эти грибы после очередного свидания. Я уверена, ты не сидишь у ее постели прямо сейчас потому, что не хочешь лицемерить. Ты убедился, что ее жизни ничто не грозит и что рядом с ней люди, которые хорошо о ней позаботятся.

— Пока все верно.

— Не перебивай меня, я только разговорилась!

Король продолжал усмехаться, и, черт побери, до чего же ей нравилась его усмешка! Но он молчал.

— Ты попросил меня пойти с тобой не для того, чтобы я тебе помогла, а потому, что хотел оказаться со мной в прекрасном и уединенном местечке. Ты хотел сказать мне что-то такое, чего нельзя говорить в замке. Короче, Артур, ты хотел остаться со мной наедине.

— Теперь можно говорить? — спросил король, и его глаза светились весельем.

— Можно.

— Ты права, но упустила кое-что важное.

— Что именно?

— Поскольку я уверен, что мы идем к месту свиданий Гиневры и Ланселота, я не хочу очутиться там один. Я боюсь, что сгоряча могу что-нибудь натворить, и хочу, чтобы рядом со мной звучал голос разума, который удержит меня от непоправимых поступков.

— Понятно.

Изабель дернула короля за рукав, останавливая.

— Артур, ты на добрых шесть дюймов выше меня ростом и весишь примерно в два раза больше. Почему ты решил, что я способна удержать тебя от чего-то такого, что вдруг придет тебе на ум?

— Ну, прежде всего, я видел, как ты управилась с Мордредом.

— Артур, ты был рядом! Это совсем другое дело!

— Второе — слова куда сильнее оружия. Я не испугаюсь меча, но против твоих слов, твоих мыслей у меня нет защиты.

Это признание по-настоящему поразило Изабель. Вот если бы у нее была такая власть над любым человеком…

— Ты чересчур доверяешь мне, Артур.

— Увидим, так ли это, когда мне захочется сжечь дотла тот коттедж.

— Ну, против таких драматических мер у меня есть хорошее возражение. Если ты не остановишь вовремя огонь, то сгореть может куда больше, чем одно это несчастное строение.

— Ну вот, теперь видишь, как моему близорукому взгляду необходим холодный рассудительный противовес?

— К тому же уничтожение ни в чем не повинного домика не изменит того, что в нем происходит, Артур. Не коттедж — причина событий.

Король взял Изабель под руку, и они пошли дальше.

— Ты веришь в судьбу, графиня?

— Да. Хотя вынуждена признать, иной раз судьба рада подшутить над нами.

— Как это?

— Ну, например, я была уверена, что еду в Камелот с определенной целью, но судьба распорядилась по-своему, решив, что моя цель должна быть совсем другой.

— Но я все равно считаю, что выгода для наших земель, поскольку они соседствуют, должна стоять на первом месте и для Камелота, и для Дюмонта.

Изабель вообще об этом не думала, но не стала поправлять короля.

— Согласна. И по-прежнему полагаю, что это вполне возможно.

— Но сейчас тебе кажется, что у судьбы что-то другое на уме?

— Да.

— И что же это такое?

— Это может прозвучать весьма самонадеянно.

— Я весь внимание.

— Уверена, я здесь для того… как бы это… чтобы сделать все, что в моих силах, и помочь тебе спасти Камелот от тех, кто хочет сокрушить его.

— Тут нет самонадеянности. Меня это очень трогает. Только у меня немного другие мысли.

— Ладно, давай твои.

— Я уверен, ты прислана сюда ради моего спасения.