Также Гуру Шакьямуни изрёк:

Когда лицо багровеет от огня гнева, даже тот, на ком множетство украшений, не может быть привлекателен. Даже если лежишь на мягкой постели, боль от ненависти заставляет твой ум страдать. Из-за гнева мы забываем о совершении трудов, приносящих нам благо; он причиняет нам страдания и приводит на путь зла. Гневливый человек теряет славу либо не может её обрести. Поняв, что гнев – наш внутренний враг, кто стерпит пребывание в его власти и его возникновение?

Виды терпения

А. Терпение из сострадания к врагу

Когда одушевлённые и неодушевлённые существа становятся нашими противниками, причиняющими нам вред, мы должны помнить о порочности гнева и стараться сохранять терпение.

Один ученик постоянно избивал одного вора, и, как его гуру ни старался, он не мог угомонить своего ученика. Наконец, гуру помахал пальцем под его носом со словами: «Терпение! Терпение!» Вспомнив о терпении, ученик ответил: «Какова польза от притворного терпения, когда гневная стычка уже закончилась?» Хотя вначале нам трудно практиковать терпение, тренируя свой ум, мы приучим себя к нему, и тогда во всех ситуациях нам станет легче медитировать на терпение.

Есть множество оснований, по которым мы не должны гневаться на своего врага. Например, кто-то ударил нас палкой по голове… Вместо того, чтобы гневаться на обидчика, мы должны подумать: «Если уж злиться на предмет, причинивший мне боль, я должен злиться на палку. Но сама по себе палка в этом не виновата: ею орудовал человек, у неё не было собственной власти… Кроме того, человек, орудовавший палкой, беззащитен – его повергли на это действие его собственные омрачения. Разве я могу гневаться на этого человека? Не могу! Удар палкой был временной, сопутствующей причиной моего собственного дурного поведения. Но основной причиной этого страдания является моя прошлая карма, например, причинение вреда другим существам – это следствие подобной кармы. Зачем мне гневаться на следствие кармы, созданной мною самим же, если она созревает в моей жизни? Я должен попытаться избавить этого человека от его омраче-ний, не гневаясь на него! Он не властен над собой и обезумел от своих омрачений! То же самое сделал бы отец, если бы его сын, сойдя с ума, начал его избивать, – вместо того, чтобы в гневе подраться с сыном, отец постарался бы излечить своего сына от этого недуга. И, кроме того, врачи пытаются вылечить душевнобольных пациентов, даже если те на них нападают».

Нам также нужно думать: «Если огонь обжигает мою руку, в этом виноват я сам – я не могу гневаться на огонь. Точно так же я не могу гневаться на внешнего врага, другого человека, потому что я виновен в том, что он причинил мне вред. Так же, как природа огня – жар, и я не злюсь на огонь, когда он меня обжигает, природа моего врага – причинение мне вреда, и я не могу гневаться на это живое существо».

Но у нас может возникнуть мысль о том, что, хотя мы не должны гневаться на своего врага, так как его природа – причинение нам вреда, поскольку этот вред, несомненно, вызван им, то, возможно, стоит на него разозлиться. Этой мысли следует противостоять таким образом: «Если с неба неожиданно падёт град, стоит ли гневаться на небо?» Это бессмысленно, поэтому мы не должны испытывать гнев.

Когда наши тело и ум страдают от физического и словесного вреда со стороны других, мы не должны желать им отомстить, так как это вновь создаст причины для нашего перерождения в трёх низших мирах. Вместо этого нам нужно практиковать терпение – противоядие от гнева.

Великий пандит Шантидева сказал:

Если мне не под силу вынести даже страдания в этой жизни, Почему я не гневаюсь на причину страдания в адах, почему не уничтожаю её?

Б. Терпение добровольного перенесения страдания

Когда у нас возникают трудности в практике Дхармы, а также болезни, вред от врагов и даже страдание в сновидениях,

– всё это нужно обратить на пользу в практике Дхармы… Все эти проблемы должны быть превращены в лекарство, помогающее не привязываться к временному комфорту.

Испытывая проблемы, исходящие от врагов или неодушевлённых предметов, мы должны думать, что основная причина подобных ситуаций – наша собственная карма, созданная в прошлых жизнях, и наши омрачения, и поэтому только мы сами виновны в своих страданиях. Если бы это было не так, то у тех, кто спасся от омрачений и кармы, по-прежнему были бы враги – но у них их нет. Мы также должны чувствовать невероятное сострадание к своим врагам, поскольку они создают тяжелейшую неблагую карму, полагая, что подобные действия являются причиной их покоя.

Нам необходимо размышлять обо всех сансарических страданиях, которые мы испытываем, – так, как это объяснено в медитации на равностность. Мы должны памятовать об этом и радоваться тому, что благодаря этой практике мы исчерпаем потенциал будущих страданий, таких, как муки в трёх низших мирах. То есть, подобно тому как осуждённый на смертную казнь был бы счастлив, если бы ему отсекли руку и он смог сбежать из тюрьмы, мы должны радоваться неприятностям и страданиям, так как в силу этого освободимся от гораздо большего страдания в трёх низших мирах. Кроме того, в подобных ситуациях необходимо помнить о страданиях. Вспоминая о том, сколько мы создали неблагой кармы, мы расстраиваемся, и у нас более нет горделивых мыслей: «Я безупречен, я совершенен в своей добродетели и не глуп». Это также помогает нам увидеть, что другие люди испытывают те же страдания, что вызывает у нас сострадание к ним. В любом случае, это придаёт нам осознанность, которая заставит нас избегать проступков и с радостью вершить добродетели.

Монахи и монахини добровольно принимают на себя страдания, связанные с отказом от желаний, довольствуясь простой пищей, одеждой и жильём, даже если это вызывает у них трудности. Но человек, который не живёт в подобном положении, особенно если его ум ненасытен, постоянно жаждет удовлетворения своих потребностей, вечно желая большего и лучшего. И, поскольку он стремится лишь к этому, не думая о Дхарме, его жизнь проходит впустую.

Например, Гуру Шакьямуни, когда он явил себя в виде монаха, а также великие пандиты и тибетские святые древних времён – такие как Миларепа, Гуру Цонкапа и Энсапа, – достигшие при жизни радужного тела, добровольно приняли на себя множество лишений, чтобы преуспеть в практике Дхармы. Когда Гуру Цонкапа вместе с восемью учениками удалился в уединение для совершения очистительных практик и накопления заслуг, у них в