Что ж, надо теперь сделать неожиданный ход и просто посмотреть, как противник себя поведет дальше. Просто сидеть и смотреть… Ну прямо как на рыбалке…

Он снял трубку с аппарата городской телефонной связи и набрал номер приемной заместителя президентской администрации.

— Это генерал-полковник Урусов из Министерства внутренних дел, — веско представился он секретарше. Через секунду его соединили. — Сергей Гурьевич…. — Урусов изобразил сильное волнение и продолжал вполголоса: — Помните, мы с вами обсуждали дело господина Игнатова? Так вот, у меня есть сведения, что обгоревший труп, найденный две недели назад, — это именно Игнатов Владислав Геннадьевич! Уж я и не знаю, радоваться нам или печалиться?

На другом конце провода повисло долгое молчание. Потом Тялин сухо поблагодарил генерала за важную информацию…

Ранним октябрьским вечером из подъезда многоэтажки-башни номер сорок шесть по Бусиновской улице вышел сутулый старик в длинном твидовом пальто и с палочкой в правой руке. Его усатое лицо почти наполовину прикрывали большие очки в толстой оправе. Опираясь на палку и прихрамывая, старик добрел до троллейбусной остановки и скрылся за рифленым стеклом под навесом.

Двое милиционеров, прогуливавшихся около дома, лениво зафиксировали появление хромого старика, но, поскольку внешность пожилого прохожего в очках никак не подходила под описание опасного преступника Игнатова, объявленного в федеральный розыск, оба мента лишь равнодушно проследили взглядом за хромым и, отвернувшись, сразу о нем позабыли, возобновив обмен мнениями по поводу вчерашней игры «Спартака» с «Локомотивом».

Между тем, оказавшись вне поля видимости, хромой старик сдвинул массивные очки на кончик носа и внимательным взглядом чиркнул по сторонам. Припаркованный возле универсама, метрах в ста от троллейбусной остановки, грязно-серый «Москвич» медленно тронулся с места. Когда машина поравнялась со стариком, тот весьма проворно для своего почтенного возраста приоткрыл дверцу и шмыгнул на переднее сиденье.

Двое милиционеров в этот момент продолжали оживленно обсуждать второй гол Титова.

Оказавшись рядом с водителем «Москвича», старик расправил сутулые плечи и раздраженно сдернул очки.

— Ну что, Владислав Геннадьевич, не легка актерская судьба? — улыбнулся сидящий за рулем мужчина, не отрывал глаз от дороги. — Здесь особая сноровка нужна, того и гляди, то парик потеряешь, то ус отклеится!

Варяг поймал на лету слетевший с головы седой парик.

— Да, Степа, в последний раз я эту комедию ломал в Питере, когда мы с тобой за Шрамом охотились… Помнишь, как я к нему в «Прибалтийскую» почти в таком же маскараде заявился?

Сержант удовлетворенно хмыкнул:

— Как не помнить… Ты еще тогда у него в офисе «жучков» насовал. Но от этого проблем меньше не стало. Хорошо, Гепард тебя тогда сильно выручил.

— Надеюсь, он и на этот раз нас выручит, — кивнул Варяг. — Никаких известий от него нет?

— Как же нет, есть! — радостно откликнулся Сержант. — Утром звонил. Завтра прилетает. Думаю, куда его лучше поселить. Сам понимаешь, в какой-нибудь «Мариотт» было бы рискованно — уж больно Гепардик наш личность запоминающаяся…

Варяг усмехнулся: запоминающаяся — это точно! Он познакомился с Гепардом четыре года назад, когда после его дерзкого побега из Североуральской колонии особого режима тот дал ему пристанище в своей питерской квартире. Бывший спецназовец, носивший прозвище Гепард, оказал ему тогда неоценимую помощь — если бы не он, лежать бы сейчас Варягу в сырой земле и кормить червей… С тех пор виделись они нечасто: смотрящий по России бывал в северной столице короткими наездами, а Гепард занимался своим делом — перегоном дорогих немецких тачек из Гамбурга в Калининград — и старался особо не высовываться, придерживаясь известного принципа «моя хата с краю». Так что, далее невзирая на его весьма рискованный бизнес и известную всем дружбу с питерским смотрящим Филатом, он умудрился в ходе жестоких кровавых разборок, потрясших «криминальную столицу России» в последние годы, сохранить не только свое здоровье, но и жизнь.

Варяг никогда не числил его среди своих людей — слишком далек был Гепард от воровского мира и никогда не стремился войти в этот круг. Но при этом он оставался надежным другом, человеком слова, которому можно доверять как самому себе и который готов прийти на выручку в любую минуту, и уж коли он соглашался оказать помощь — можно было не сомневаться: Гепард не подведет. Странное дело: Варяг даже не знал ни имени-отчества, ни фамилии своего доброго питерского кореша — этот добродушный атлет с пудовыми кулачищами и быстрым сообразительным умом был знаком ему только под кличкой, которой Гепарда давным-давно наградили в одноименном батальоне спецназа ВДВ, стоявшего на таджикско-афганской границе.

Вернувшись позавчера дневным автобусом из Савостино в Москву, Варяг поддался на уговоры Людмилы и приехал с ней сюда, в Бусиново, хотя первоначально предполагал воспользоваться одной из законспирированных квартир Степана Юрьева — их у него было аж три, разбросанные в окраинных районах Москвы. Но, прибыв на автовокзал у «Тушинской», Варяг первым делом отправился на ближайший вещевой рынок и купил там на развале очки, трость и даже этот дурацкий стариковский парик. Переодевшись в общественном туалете, Владислав преобразился в сутулого пожилого старика, так что даже Люда не сразу его признала. Но это чудесное преображение навело молодую женщину на дерзкую мысль: ее соседка по подъезду, пенсионерка Дарья Тимофеевна, каждый год с мая по конец октября безвылазно жила на даче, а ключ от входной двери оставляла Людмиле, чтобы та присматривала за квартирой… Словом, вчера Владислав с Людмилой прямиком с автобусной станции приехали на Бусиновскую улицу и под носом у ничего не подозревающих ментов вошли в подъезд…

— Не надо в «Мариотт», — усмехнувшись, сказал Варяг. — Ко мне его поселим, вдвоем с Гепардом под одной крышей будет и повеселее, и понадежнее… Видел легавых?

— По твою душу? — посерьезнел Сержант.

— А то… Я думаю, генерал Урусов придумал какую-то очередную подлянку. Знаешь, что меня сильно удивило… — Варяг замолчал. Было видно, что, беседуя с Сержантом, он тревожно ищет ответы на волнующие его вопросы. — Ты ведь помнишь, что на следующее утро после нашей разборки с его омоновцами в Строгино люди Урусова навещали госпиталь в Химках, где работает Людмила. Потом ее к генералу на разговор возили. Здесь вот что странно: он ее не тронул, оставил на воле, хотя вполне мог посадить в кэпэзэ по подозрению в соучастии… Но не посадил.

— Оставил как приманку, — качнул головой Степан. — Ясен корень. И ментов выставил в дозор. Ну так, может, надо было тебе отсидеться в лесу, пока суд да дело…

— Нет, Степа. Время не ждет. Надо срочно дела разруливать. Да и суд-то ты видишь какой! Когда, говоришь, Гепард подвалит?

— Завтра либо днем, либо к вечеру. Его Филат выдернул из очередного автошоп-тура прямо из Германии. Гепард, как всегда, даже глазом не моргнув, согласился: для него ведь сам знаешь: по лезвию бритвы пройтись да за дело кулаками помахать — занятие поинтереснее таможенной очистки. Так куда мы путь держим? — уточнил Сержант, лихо обогнав на перекрестке белый «жигуль» с синими номерами.