– Прошу простить за неделикатный вопрос... но это важно. Она ушла от вас к другому мужчине? Или просто...

– К другому, – отрезал Дима. – К богатому!

– У нее новый брак?

– Да! И дочка наша... она ей не нужна! Наняла нянек, сама по тусовкам шастает, а девочке ведь нужна родительская любовь, внимание, а не няньки! У них с новым мужем есть дом за городом, но они туда редко ездят: дел у них, видите ли, много в Москве! И ребенок постоянно дышит выхлопными газами! Они живут в самом центре, на Таганке, а там такие развязки...

Дальше Алексей не слышал. На Таганке?! Где он недавно вычислил местонахождение «симки»?!

Совпадение???

Дима Скворцов все говорил что-то насчет экологии – Алексей не слушал. На Та-ган-ке! – билось в его мозгу.

Совпадения случаются, конечно, но редко! Да, Кис знал, что, по логике вещей, эта «симка» должна была выйти из обращения; но он знал также, что от безнаказанности преступники нередко теряют бдительность! Чему подтверждением служил недавно проведенный эксперимент: сим-карта все еще в обороте!

Только в чьих руках? Постороннего человека, которому убийца загнал (подарил) свой телефон? Бросил ли убийца его на улице и случайный прохожий его подобрал? Или все же этот «русский», убивший первого сомелье Бурлова, уверенный в своей безнаказанности, решил не морочиться с покупкой новой карты? И недавно еще, с час назад, находился на Таганке? Явился за новыми поручениями от нанимателя? И какова его новая цель? Даша?! Влад?!

– А муж Натальи, он кто? – Кис очень старался, чтобы эмоции его не выдали.

– Бизнесмен, – пожал плечами Дима с презрением.

– Точнее можно?

– Да я никогда не интересовался...

– Имя знаете? – спросил детектив, всячески маскируя свое нетерпение.

– Саша. А фамилию... Кажется, Наташа упоминала... Но я не запомнил...

– Почему она сохранила за собой вашу, от первого брака? – задал наводящий вопрос детектив.

– А, да! У нового ее мужа фамилия какая-то не шибко благозвучная. Кажется, от слова «смерть», точнее не могу сказать, какая-то неприятная... Наташа предпочла мою! – гордо закончил он.

«Эх, парень! Не знаю, за какие достоинства тебя держат в этой суперпуперинтеллектуальной библиотеке, – может, у тебя есть талант по части сопоставительного анализа умных текстов, но в жизни ты дурак последний! – злился Кис. – Не узнать, к кому да почему ушла от тебя жена, – значит, не сделать выводов, значит, никогда этого не понять!.. Но ты и не стремишься! Слишком истина для тебя непереносима, Дима Скворцов!»

– Вспомнил! – обрадованно сообщил Дима. – Смертников! Фамилия ее нового мужа Смертников!

«Уже хорошо, что не Смердяков...» – подумал детектив.

– Вы разговаривали с женой после убийства Евы?

– Да... Не сразу. Я боялся, что она рассердится и что с дочкой не даст увидеться. И потом, мне казалось, что если я ей позвоню, то меня обязательно сообщником... в сообщники запишут... Мне не хотелось, чтобы в ее телефоне были мои звонки... Но потом я подумал, что они уже и так там есть, и уже все равно...

– Когда?

– Сегодня, в обеденный перерыв. Сказал ей, что она не имела права втравливать меня в такие дела, как убийство!

Он умолк, и Кис подстегнул его новым вопросом:

– И она?..

– Не поверила сначала... А потом сказала, что ничего об убийстве не знает, что ее только насчет ножа попросили...

Детектив записал адрес на Таганке, телефон бывшей супруги, поблагодарил Диму Скворцова и выпроводил его из кабинета. Этой Наташей Скворцовой нужно заняться немедленно! Кто-то ее попросил, чтобы она позвонила бывшему мужу, и нужно узнать, кто! Знала она, чем закончится этот звонок и кража ножа, нет ли, не столь важно. Убивала не она (поскольку убивала не женщина) – она лишь маленькое звено в цепочке. От которого необходимо подняться выше, к следующему!

* * *

Пока он вел беседу с Димой, на его телефон пришло сообщение от Томы: просила ей перезвонить. Что Алексей немедленно сделал.

– Кис, нашелся молдавский паспорт! – радостно проговорила она.

Тома всегда радовалась, когда ей удавалось помочь.

– Не знаю, в кассу тебе или нет, но мужика с месяц назад посадили! За дебош в ресторане, нанесение тяжких и убийство!

...Стало быть, тут имело место редкое и подлое совпадение! Откликнувшийся на Таганке мобильный уже не находится в руках убийцы – вот уж западло так западло! И очередной урок детективу: не делать скороспелых выводов! А то, ишь ты, в совпадения он не верит! А вот тебе, сыщик, урок: совпадение чистой воды!!!

– При задержании у него нашли паспорт на это имя, – продолжала Тамара, – и еще два на другие, а на самом деле его зовут Гринько Александр! Тебе переслать портретик?

– Разумеется! – отозвался детектив.

Через десять минут из его факса выползла черно-белая фотография.

* * *

– Реми, ты где?

– Еду на станцию.

– Вернись в Шато! У меня есть портрет «русского»! Нужен только факс...

– Не уверен, что в Шато найдется...

– Погоди, тогда я тебе сейчас на мобильный его скину! Нужно, чтобы тамошние обитатели подтвердили, что это он!

– Мерд[9]! Я уже Ксюше позвонил, что еду домой...

– Не убьет же она тебя! В этом деле замешаны очень высокопоставленные люди в России, и очень богатые. Они хорошо заплатят. Тебе нужны деньги или как?

– Это единственное оправдание моему отсутствию в глазах Ксюши, – хмыкнул Реми. – Она оказалась такой собственницей! Я даже не знаю, как с ней...

– Об этом можешь поговорить с Алекс, старшей ее сестрой, – уклонился от семейной темы Кис. – Она займется воспитанием подрастающего поколения. А я на Ксюшу влиять не могу!

– Чтоб тебя черти в аду поджарили! – обругал его Реми. – Еду обратно.

– Погоди, а что в полиции удалось разузнать?

– Не так уж много. Там мужики тоже убеждены, что никакого несчастного случая и быть не могло: либо Николя утопили – либо сам утопился, но это смешно как версия. На задней поверхности шеи остались синяки, свидетельствующие о том, что его голову кто-то удерживал в бочке. Кроме того, один из рабочих видел «русского», когда тот шмыгнул в ангар, хотя все пошли на обед... Они попытались его допросить. Но тот по-французски не говорил, общались через румына, который на нашем языке и сам плоховато изъясняется: якобы «русский» пошел позвать Николя... Оставалось неясным, откуда он мог знать, что Николя в ангаре, – разве что следил... Но парни из полиции плюнули на это дело: они там упрели с этими всеми работягами, которые не в состоянии изъясняться по-французски. И дело положили под сукно «за недостаточностью улик».