Клемми потерла шею:

– Как раз перед тем как я догнала того слифа и опрокинула его на землю, я почувствовала, как что-то кольнуло меня в шею.

– Но ведь то было в виртуальном мире, – возразил Бакстер. – И могло перенестись в реальность только каким-то волшебным образом.

Клемми отвела взгляд в сторону – она не знала, что и думать.

– Мы попусту теряем время на всякие догадки, – заявил Тео и пошел дальше. – Поднимется сюда Блондин или не поднимется, он в любом случае знает, где мы находимся. Только пока не знает, куда мы идем, – по крайней мере, хочется на это надеяться.

Без лишних слов он продолжил шагать по парковой аллее, которая дугой выгибалась над рекой. Остальные переглянулись, а затем неохотно последовали за ним в темноту.

Когда идешь по подвесным парковым аллеям, очень легко представить себе, что находишься далеко за городом. Сюда, наверх, не доносился городской шум, не мешали отблески электрического света. Дождевые тучи ушли, и на небе показался растущий месяц, заливавший дикую растительность неземным серебристым сиянием. В воздухе слышались уханье сов и шорох крыльев летучих мышей, проносившихся между деревьями; тихий шелест листвы под дуновением легкого ветерка действовал почти гипнотически.

Через десять минут они добрались до крыши следующего тридцатиэтажного здания, откуда над городом расходились еще четыре такие же подвесные аллеи. Жужжание полицейских квадрокоптеров вдали заставило их укрыться под группкой густых ясеней, пока они не убедились, что опасность миновала.

Тео сбросил им на риги сообщение от Эллы, и просмотр его помог им убить время, пока они шли к Заповеднику.

– А тебе не приходило в голову, что мы можем идти прямо в ловушку? – заметил Милтон, досмотрев это послание. – Мы ведь не знаем, может, они уже нашли… эту штуку, что бы это ни было. Тот слиф сумел как-то отследить нас в целом СПЕЙСе. – Он умолк, и пауза получилась очень многозначительной еще и потому, что это считалось в принципе невозможным. – Они могли выбить из нее эту информацию. – Он заметил, что после этих слов Тео болезненно поморщился. – Прости… но мы ведь правда этого не знаем.

Клемми взялась рукой за шею, которая продолжала зудеть, и задумчиво потерла ее.

– Милт прав. Все может быть.

Тео вышел на начало моста с парковой аллеей, которая вела прямо к видневшемуся вдалеке Заповеднику. Даже с помощью функции цифрового увеличения на своем риге он все равно не заметил там какого-то движения или проблесков света.

– Похоже, единственное обстоятельство, которое еще удерживает полицию от того, чтобы обрушиться на нас, это то, что они – кто бы это ни был – до сих пор не в курсе, как много нам известно. – Тео обернулся к остальным. – Именно поэтому я убежден, что мама до сих пор жива. – В груди его теплилось незнакомое ощущение – искра надежды.

– Это уже начинает напоминать какую-то конспирологическую идею. – Для иллюстрации этой зловещей теории Милтон угрожающе поднял руки со скрюченными, как когти, пальцами. – Технологии бинарного мира, таинственные убийцы, секс-фермы…

Тео уже давно начали раздражать эти пессимистические настроения, однако он сдерживался, напоминая себе, что никто из них не обязан сейчас быть здесь, с ним.

– Что ты предлагаешь?

– Не знаю. Пока ничего. – Чувствовалось, что досада Милтона нарастает. – Просто я устал, я взвинчен и при этом среди ночи тащусь к каким-то пчелам искать бог знает что! – Он сжал кулаки. – Я тупо боюсь, Тео. Я чертовски напуган.

Бакстер легонько ткнул его в плечо:

– Я тоже боюсь. Но ты посмотри сюда. – Он жестом обвел всех их. – Мы до сих пор живы. Они оказались недостаточно крутыми, чтобы взять нас. – Он поднял открытую ладонь, ожидая, что Милтон «даст пять». – Ты хоть понимаешь, что сейчас, впервые за все время, которое мы друг друга знаем, я веду себя по отношению к тебе нормально, а не как придурок?

Его рука неподвижно висела в воздухе. Наконец Милтон неохотно хлопнул по ней ладонью.

– Ох, обожаю такие трогательные проявления крепкой мужской дружбы, – фыркнула Клемми, разрядив этим повисшее было напряжение.

Тео благодарно кивнул Бакстеру, попутно заметив промелькнувшее на лице друга выражение, которое говорило о том, что тот и сам на пределе, держится с огромным трудом.

Когда они находились уже на середине моста, в уголке на визоре у Тео появилось сообщение, предупреждающее, что впереди установлен инфракрасный датчик. Он резко остановился и подождал, пока приложение сделает луч сенсора видимым.

– Окей, тут еще установлены датчики движения.

Это являлось частью системы охраны парка; в Заповеднике не было заборов или какого-то рубежа, ограничивающего доступ сюда из окружающего мира, но из-за высокой стоимости пчел друзья и ожидали наличия каких-то средств безопасности вокруг пасеки. Клемми заметила несколько камер, установленных в конце моста, и была уверена, что между ульями должны быть и другие, не так бросающиеся в глаза.

Они остановились, чтобы обдумать свой следующий шаг. Любой просчет здесь мог вызвать срабатывание системы сигнализации, и тогда ими займется местная охрана.

– Это лишено смысла, – заметила Клемми. – Почему ты уверен, что она спрятала это что-то именно здесь?

– Ты сама смотрела то видео. Она четко сказала – «где я нашла себя заново». А это тут. Она рассказывала мне, что это место изменило ее жизнь. – Клемми это, казалось, не убедило. – А что не так?

– Это было первое место, куда те сволочи пришли за ней. Первое место, куда пришел и ты сам. Тут повсюду камеры систем безопасности. Тебе это ни о чем не говорит? Ты вправду думаешь, что она спрятала что-то здесь, в самом очевидном месте?

Тео хотел возразить, что Элла находилась под давлением и в цейтноте, но был вынужден признать: его мать действовала с необычайной находчивостью, которой за ней прежде не замечалось. Скрытые послания, временной слёр, даже угрызения совести – все это было весьма нетипично для нее. Хоть и неохотно, но он должен был согласиться, что в словах Клемми имелся резон.

– Кто-то приближается! – внезапно прошипел Милтон, затаскивая Тео в густую тень под деревьями.

Остальные, согнувшись, бегом присоединились к ним, после чего принялись выглядывать из-за толстых, кривых, покрытых мхом стволов, стараясь рассмотреть своих преследователей. Дополнительная подсветка на визорах позволила обнаружить несколько высоких худощавых фигур, которые с ленивой уверенностью двигались в их сторону.

– Это те самые ублюдки. Они шли за нами, – прошептал Бакстер, оглядываясь по сторонам в поисках камня или чего-то еще, что можно было бы использовать в качестве оружия.

По мере их приближения сердце Тео билось все сильнее, и сейчас оно уже, казалось, стучало где-то в районе горла. А затем он привстал, чтобы лучше их разглядеть.