– Меня зовут Кинакси. Моего сына Ксейна ты уже знаешь. Ты можешь остаться до прихода торговца при условии, что будешь помогать нам. Учти, работы будет много. Приступить можешь прямо сейчас: вот ягоды, нужно отделить их от листьев. – Девушка подошла к хозяйке, чтобы взять корзину, и краем глаза взглянула на пса. Потеряв к ней всякий интерес, тот спокойно лежал у ног Ксейна. Кинакси тем временем продолжала критически осматривать гостью.

– Ты хромаешь, – заметила она.

– Да, с детства, – небрежно ответила девушка. – На меня напал корявый. Но здесь их, кажется, нет?

Кинакси промолчала. Она буравила взглядом Акслин, словно пытаясь понять, что же она за фрукт.

– Ты говоришь, что пришла издалека. Как тебе удалось выжить в дороге?

– Я всегда путешествовала с торговцами, а у них есть охрана. К тому же я научилась пользоваться оружием и обороняться самостоятельно. Да и в анклавах по пути худо-бедно можно укрыться от монстров. Строят ограды, дежурят караульные, организованы ловушки на монстров.

Произнося это, Акслин тревожно осмотрелась вокруг, словно ища подтверждения своим словам. Кинакси перехватила её взгляд.

– У нас нет ничего такого, но нам это и не нужно. Не беспокойся; здесь ты будешь в безопасности, пока, конечно, не покинешь границы деревни.

– Неужели монстры действительно обходят стороной это место? Как такое возможно?

Кинакси пожала плечами.

– Мы везунчики, – только и ответила она.

– Удача – штука капризная. Она может покинуть человека в любой момент.

– Уже семнадцать лет удача на нашей стороне. Если случится, что она покинет нас, пока ты здесь… Что ж, тем хуже для тебя.

Больше Акслин ни о чём не спрашивала. Похоже, Ксейн и Кинакси не собирались её прогонять.

Однако девушку озадачивало и даже немного обижало поведение матери и сына. На протяжении своего путешествия она посетила множество деревень, и везде её принимали очень тепло.

К странникам вообще относились радушно, особенно к тем, кто планировал остаться.

До прихода сюда девушке казалось, что Кинакси и её сын должны хотеть как можно скорее заселить свою деревню. Она была уверена, что эта вынужденная изоляция, в которой их держат Драксан и другие, – лишь следствие жестокости и предрассудков людей.

Однако, оказавшись здесь, она обнаружила, что торговец говорил правду. Эта парочка жила, оградив себя от людей, не потому, что их вынудили, а потому что им так хотелось.

Хотя, возможно, это было не совсем так. Занимаясь разбором ягод, она то и дело украдкой поглядывала на Ксейна, который продолжал с интересом рассматривать книгу. В начале знакомства он проявлял явное недоверие к ней. Но зато как горячо он защищал и отстаивал её интересы только что, перед своей матерью… Складывалось впечатление, что Ксейн сам очень хотел, чтобы она осталась.

Акслин вспомнила собственное детство в родной деревне. Несмотря на малочисленность анклава, там была группа детей её возраста, вместе с которыми она играла, веселилась, плакала и росла.

Ксейн же, насколько ей было известно, всегда жил только с матерью, она одна была его единственной компанией все эти годы.

В очередной раз девушка задалась вопросом, почему эти двое не ушли. Женщину, которая всё ещё оставалась способной иметь детей, и здорового юношу приняли бы с распростёртыми объятиями в любом анклаве.

Девушка закончила с первым заданием, которое дала ей Кинакси, а потом помогла навести порядок. В доме было две комнаты: основная, где были печи, кладовая, большой обеденный стол, и маленькая спальня с двумя тюфяками. Кроме того, к дому был пристроен небольшой сарай, который служил складом, а на заднем дворе располагался маленький флигель.

Места для гостей было не так много, но Акслин стеснялась сама поднимать этот вопрос. Кинакси выглядела нервной, пару раз она отругала девушку безо всякой причины, и, в конце концов, отправила её с Ксейном загонять животных, потому что уже смеркалось.

Акслин вышла вместе с юношей на улицу. Они загнали кур в курятник и отправились к сараю с козами. Но уже у вольера Ксейн вдруг остановился и задумался.

– Знаешь что? – неожиданно сказал он. – Я думаю, рановато их загонять, пусть ещё попасутся. Если хочешь, можем пока немного прогуляться по деревне.

– Хочу, – с готовностью ответила Акслин.

Они шли мимо заброшенных домов и покрытых мхом полуразрушенных стен. Стояла мёртвая тишина, и Акслин содрогнулась от мысли, что когда-то это место было полно жизни. Она представила себе его жителей, занятых разными делами, детей, играющих на центральной площади, влюблённых, наслаждающихся каждым мгновением вместе, как последним, потому что таким оно могло оказаться по правде. Акслин знала, что присутствие монстров лучше переживалось в компании. Поэтому чем населённее была деревня, тем увереннее чувствовали себя её жители. Хотя, конечно, никто не был полностью защищён. Нигде и никогда.

– Похоже, это был очень большой анклав, – проговорила девушка.

– Да, – подтвердил Ксейн. – Я хотел бы его восстановить, но вдвоём нам не справиться, к тому же, честно говоря, оно того не стоит. Местных посадок не вернёшь, всё заросло сорняками. Зато мы можем собирать ягоды и лекарственные травы прямо тут, не выходя за границы анклава.

– Ты хочешь сказать, что монстры не пересекают границ анклава, несмотря на то, что ваша ограда практически снесена и повсюду у вас дикие места, куда вы заходите лишь изредка?

– Ну да. А что? Ты боишься?

– Как я могу не бояться? Люди во всём мире стремятся как можно надёжнее оградить свои анклавы от монстров. А вы ничего не делаете и говорите, что на вас они не нападут. Трудно в это поверить.

Ксейн пожал плечами.

– Но мы ведь живём здесь, не так ли?

– А где остальные люди? Все те, кто жил здесь раньше… Что случилось с ними? Как ты можешь быть уверен, что в один прекрасный день монстры не вернутся, чтобы закончить начатое?

Юноша уставился на неё, как будто не совсем понимал, почему она так беспокоится.

– Я не могу быть уверен, но жизнь продолжается. Мы решили остаться здесь, и у нас всё хорошо. – Он сделал паузу и добавил: – А тебя никто не заставлял приезжать. И оставаться, кстати, тоже. Если в Клетке ты чувствуешь себя лучше, возможно, тебе не стоило выбираться оттуда.

Акслин молчала, в глубине души она была полностью согласна с Ксейном.

– Видишь этот холм? – внезапно спросил юноша, указывая на возвышение на окраине анклава. Это остатки костра. Погребального костра.

– Погребального костра?

Он кивнул.

– В ту ночь, когда монстры напали, – начал рассказывать он, – мы с мамой укрылись в детской хижине. Монстры убили всех, кроме нас, а потом они просто ушли и больше не возвращались. Не знаю, что там случилось на самом деле. Я же был младенцем и ничего не понимал. А мама… ей нужно было думать, прежде всего, о том, что делать. Как выживать после трагедии.