– Я не пью зараженную воду, – отвечает хозяин дома. – У меня собственные средства борьбы с обезвоживанием.

– Так ты из дома не выходишь? – спрашивает Келтон, начиная понимать, что к чему. – И не знаешь, что делается в других домах?

Да, это так. Этот маленький принц с самого момента отключения воды жил на своей собственной планете.

– Так почему ты здесь один? – спрашиваю я.

– Родители уехали в круиз, а меня оставили следить за домом. Сейчас они где-то посреди Атлантического океана, а то бы давно были дома.

– Повезло им, – говорю я.

Гарретт тем временем приносит небольшой пакет льда, и хозяин прикладывает его к вывихнутому суставу.

– Ты что, совсем не смотришь новости? – интересуется Алисса.

Хозяин качает головой:

– Телевизору требуется слишком много электричества. Генератору тяжело.

Он ведет нас в гостиную, которая напоминает, скорее, домашний кинотеатр, где висит шестидюймовый экран. Включает, и тотчас же свет ламп становится тусклым – все верно, генератор не справляется. Келтон тем временем берет пульт и находит канал местных новостей. Но там – лишь вертикальные цветные полосы. Другой местный канал – тот же результат.

Мне хочется верить, что все дело в провайдере, а не в передающих станциях.

Келтон перескакивает на федеральное телевидение, и мы, наконец, можем посмотреть новости. Но лучше бы мы не смотрели – то, что мы и без телевизора знаем, в цветном изображении с хорошим разрешением кажется ужасным.

На экране – карта Южной Калифорнии, и вся наша часть штата обведена кружком, словно над ней завис ураган. По низу экрана бегут слова «Зона отключения, вызванного исчерпанием водных ресурсов». Наверное, в других штатах народ развлекается, читая эту надпись. Я сама так раньше воспринимала сообщения о катастрофах в других частях света, но теперь я – в эпицентре.

Я смотрю на своих спутников, и вижу, что они так же потрясены, как и я – включая хозяина.

– Наконец-то это случилось, – говорит Алисса, – и весь остальной мир заметил и принял всерьез то, что у нас происходит.

– Опоздал весь твой остальной мир, – замечает Келтон.

И он прав. Разве можно целую неделю раскачиваться, прежде чем мобилизовать серьезные ресурсы на борьбу с катастрофой такого масштаба? Репортажи сменяют друг друга с молниеносной быстротой, сливаются в единый поток, и мозг мой уже отказывается их воспринимать.

Репортер на вертолете летит над центром Лос-Анджелеса, показывая толпы горожан, устроивших бунт, по сравнению с которым волнения девяностых годов кажутся мирной вечеринкой. Еще один журналист ведет передачу с окраины Риверсайда, с безопасного расстояния, не рискуя приблизиться к хаосу восстания разгневанных, вконец отчаявшихся жителей. А вот группа школьников младших классов из Флориды собирает бутилированную воду и намеревается отправить ее через всю страну – как будто эта вода, когда она, наконец, прибудет в Южную Калифорнию, как-то изменит ситуацию! Небольшой сюжет с официальными лицами из Агентства по чрезвычайным ситуациям – профи, а не волонтерами-резервистами: они раздают воду в эвакуационных центрах. И тут же сюжет попространнее, который показывает толпы жаждущих, которых своим вниманием Агентство обошло. Рок-звезды собираются провести благотворительные концерты. Знаменитости организуют фонды в помощь Южной Калифорнии. И все себя без конца поздравляют. Единственная разница теперь в том, что мы не сидим, как обычно, в своих уютных домах, отправляя по пять долларов в эти фонды и похлопывая друг друга по спине – вот ведь мы какие щедрые! Нет, мы теперь – жертвы.

– Если в настоящее время вы смотрите нашу программу, – говорит Андерсон Купер, – и если вы находитесь в Южной Калифорнии, знайте – сейчас там проводится обязательная эвакуация населения.

Картинку с популярным ведущим сопровождают кадры, на которых военные помогают жителям погрузиться на громадные грузовики и раздают воду людям, стоящим в длинных очередях.

– Эвакуационные центры организованы по всей Южной Калифорнии, – продолжает Купер, – в школьных спортивных залах, церквях и моллах. И все-таки мы видим, что поразительно большое количество людей отказываются сотрудничать с властями в деле обязательной эвакуации.

– Наконец-то моллы хоть на что-то пригодились, – говорю я. – Во всем есть хорошая сторона.

В следующем сюжете мы видим толпы людей, которые, подобно реке, движутся по извилистой горной дороге и исчезают под зеленым покровом леса.

– Эти семьи направляются к озеру Эрроухед и озеру Большой Медведь, – вещает телеведущий. – Но находящиеся на месте корреспонденты уверяют, что люди, которые вошли в эти лесистые зоны, так и не появились с другой стороны, на выходе из них.

Все молча смотрят в телевизор, а потом я поворачиваюсь к Келтону:

– Слушай! Если весь этот народ не смог продраться сквозь лес, почему ты думаешь, что нам это удастся?

– Я же говорил вам: мы едем не туда, куда идут все.

И это хорошо. Потому что, если эти люди так и не попадают на высокие озера, для них остается всего два места. Но из этих мест не возвращаются.

21) Генри

Когда имеешь дело с людьми иррационального склада, требуются сосредоточенность, ум и предельная дисциплинированность. Ты должен выработать в себе способность к поддержанию неизменной эмоциональной стабильности, как это предписано одной из моих любимых книг – «Власть трансформаций» Пирса Тидвелла. Необходимо научиться управлять своим эмоциональным состоянием, чтобы успешно действовать с позиции силы и добиваться нужных результатов.

Ты обязан быть активным, но не реактивным.

Именно поэтому вместо того, чтобы отдаться во власть ужасной пульсирующей боли в правой руке, я канализирую ее и использую в качестве фактора, помогающего мне сосредоточиться (но как же мне больно, черт побери, как мне больно!). Нельзя, чтобы боль управляла мной. Страдание, которое я испытываю сейчас, не определяет моей сущности. Скорее, наоборот: мое теперешнее плачевное состояние станет плацдармом, который вынесет меня к более комфортной действительности.

До настоящего момента я избегал смотреть новости – ведь они призваны манипулировать сознанием. Но теперь я не могу не признать, что постигшее нас исчерпание водных ресурсов стало настоящей трагедией, а попытки преодолеть последствия кризиса жалки и убоги. Сильнее всего катастрофа ударила по городам, этому нелепому скопищу маргинализированных псевдоличностей, совершенно неспособных выстоять в критической ситуации.

Но в несчастье всегда кроются зерна возможностей. Поэтому вопрос стоит так: каким образом я смогу воспользоваться ими? Потому что, в конце концов, ты же не можешь обеспечить вселенское счастье, пока твои собственные дела не улажены!

Если все факторы взвесить, то лучшее, что я могу сделать в моем положении – это смотаться из этого гнездышка. К тому же, если все действительно так плохо, моя вода поднимется в цене как никогда. То, что я до этого получил со своих сделок, – пустяки по сравнению с той выгодой, которую я получу в будущем. Меня буквально разрывает изнутри. Но я должен держать себя в руках… Нельзя демонстрировать излишнюю радость по поводу открывшихся перспектив. Я решаю, что лучшее на текущий момент – это произвести инвентаризацию моих водных активов, а потому встаю и иду в кабинет отца, где сосредоточены остатки моей «Аква Виты».