— Ну-ну, будя, не горячись, — стал урезонивать помощника Хмырь. — Уверен, Рихтовщик, не со зла. Хотел, по легкому все разрулить, да опыта не хватило. Базар гнилой подкачал. И вместо решения пустяшной ситуации, на ровном месте косяк на себя повесил… Запомни, парень, — это уже обращаясь ко мне, — никогда никому не отдавай просто так свою добычу. Только муры забирают чужое. Нормальным людям можно предлагать лишь обмен. Отдавая так, ты, по факту, опускаешь человека до мура. За такую гниль в стабе ставят на перо без разговоров.

— Мля! Ну че вы, в натуре! — я в сердцах швырнул злосчастный пакет обратно на землю. — Никого ни в чем я не обвиняю. Просто хочу поскорее закрыть тему и разбежаться. Скажите, что для этого нам нужно сделать?

— Не горячись, Рихтовщик, — снова улыбнулся дед. — Просто предложи нам обмен.

— Ок. Меняю этот мешок паутины на…

— Спорана на три он потянет, определенно, — пришел мне на выручку дед.

— Да ты по миру нас пустишь, старый! — тут же подскочил Скворец. — Какие три?! За такую жалкую горстку паутины и одного много!

— Никакая там не жалкая горстка, а вот такенный комок, — вклинилась Белка. — Я видела!

— …На два спорана, — принял я компромиссное решение.

— По рукам, — кивнул дед и вложил мне в протянутую для рукопожатия ладонь два спорана.

А Скворец поднял с земли мешок, тщательно отряхнул от налипшей травы и убрал в притороченную к поясу сумку.

— Предлагаю обмыть сделку, — объявил дед, доставая из широких карманов плаща узкую фляжку и пару стопок.

Тут же ловко их до краев наполнил, ни пролив ни капли, и протянул нам.

— А как же вы? — удивился я.

— К сожалению, у нас только две стопки. Вам, как в некотором роде гостям, полагается выпить первыми, — охотно объяснил дед. — Ну а мы, уж, дернем по стопочке вторым заходом. Так сказать, вдогонку.

Мы с Белкой аккуратно разобрали стопки, чокнулись, выпили и практически сразу же отключились.

В себя я пришел уже бегущим по лесопарку. Рядом, выбиваясь из сил, пыхтела Белка. Пробудившееся шестое чувство подсказало, что за нами гонится целая толпа тварей.

Куда подевались лесовики стало понятно, когда почти нагнавшая нас самая шустрая тварь вдруг споткнулась и кувырком покатилась в кусты с торчащим их глаза арбалетным болтом. И без объяснений Шпоры догадался, что нас опоили какой-то дрянью и использовали приманкой, для заманивая в лес стаи зараженных.

Окончательно выдохнувшаяся Белка, споткнувшись о куст, зашаталась из стороны в сторону и стала обреченно на меня заваливаться. Пришлось подхватить на руки.

Стараюсь сохранять прежний темп, но с ношей на руках сделать это чрезвычайно тяжело.

Еще минуту наверно продержусь. От силы две. Дальше нас точно настигнут. Стая слишком большая, двум лесовикам попросту не хватит болтов, чтобы перестрелять всех. Да им и не надо. Они уже набили прилично тварей. Спасать нас в их планы явно не входило. Сейчас выждут пару минут, пока я уведу за собой стаю, м спокойно пойдут потрошить споровики подстреленных бегунов.

— СУКИ! — сбивая дыханье, рву горло в отчаянном крике.

Впереди среди деревьев вроде показались просветы. И я поднажал, выжимая из огнем горящих ног остатки сил.

Глава 29, в которой жалею, что не рыба, и попадаю на горячий прием

Мне повезло трижды.

Первый раз, когда выскочил из лесопарка на речной берег аккурат напротив причала лодочной станции.

Второй — когда в конце причала, как на заказ, оказалась лодка, привязанная к деревянному столбу ограждения.

И третий — когда с разбегу запрыгнув в нее, устоял на ногах и лодка не перевернулась.

Заходившая ходуном утлая посудина под действием заданного мной ускорения дернулась на пару метров от причала. Отплыть дальше ей помешала натянувшаяся веревка.

— Дальше сама! — бросил Белке, сбрасывая ее на скамейку, и с извлеченной из ячейки Шпорой развернулся к набегающей толпе зараженных.

До нападения тварей, успел перерубить Шпорой связывающую с причалом веревку. И понеслось…

На лодку практически одновременно скакнули три бегуна седьмого и восьмого уровней. Двухметровую дистанцию до лодки все трое перемахнули играючи. Их дружное приземление на корме, едва не поставило лодку на попа. Чтобы удержаться на плаву, нам с Белкой пришлось навалиться на нос. Из-за возникших качелей, двое из троих напавших, не устояв, рухнули в воду. Удержавшийся везунчик бросился на меня, но напоролся грудью на выставленную Шпору и был бесславно сброшен за борт.

Из-за заданного первой тройкой ускорения, лодка рывком ушла от причала еще на пару метров. И следующей волне преследователей пришлось демонстрировать чудеса прыгучести. Из семи скакнувших за уплывающей добычей зараженных, только двоим посчастливилось зацепиться руками за корму. Остальные не дотянулись и присоединились к уже барахтающейся в воде паре собратьев.

Самому грозному из везунчиков — бегуну десятого уровня, без пяти минут лотерейщику — я успел отпилить Шпорой вцепившиеся в борт пальцы, и лишенная опоры тварь соскользнула в реку. Второй — бегун седьмого уровня, пока занимался первым, успел перевалиться через борт. И, удивив неожиданным проворством, поднырнул под выброшенную наперехват Шпору и контратаковал.

Лишенный маневра в узком пространстве лодки, я не успел отклониться, и на правом плече сомкнулся капкан челюстей твари. В предплечье тут же впились длинные когти, мигом парализовав руку и лишив меня возможности отбиваться Шпорой.

Челюсти и когти, вспоров руку до костей, потянули в разные стороны, расширяя раны и стараясь вырвать кусок мяса. Заорав от лютой боли, в исступлении заколотил левым кулаком по башке бегуна. Видимо удачно задел и смял его споровик. Тварь забилась в конвульсиях, опустила руки, но челюсти не разжала, и, повалившись за борт, утащила меня за собой.

Я едва успел глотнуть воздуха, как оказался под водой, и камнем пошел на дно, влекомый висящим на плече мертвецом. К счастью от берега мы отплыли еще не далеко, и глубина речки в месте падения оказалось всего метра три. Я быстро ногами достиг дна, вернул в инвентарь тяжелую Шпору и, оттолкнувшись, попытался всплыть.

Не вышло.

Груз на руке сковывал движения и якорем тянул на дно. Попытался стряхнуть — не получилось. Начал отдирать голову твари левой рукой, и чуть кони не двинул от судорогой скрутившей плечо вспышки боли.

Набранный воздух заканчивался. Несмотря на ледяную воду, в легких разгорался пожар. С каждой секундой сдерживать дыханье становилось все сложнее. Мучительно захотелось вздохнуть. Всего один крохотный глоточек кислорода…

— Я те глотну! Кругом вода, придурок! — привел в чувство крик Шпоры. — У тебя выносливость за четыре сотни перевалила. Ты больше трех минут без воздуха легко можешь обходиться. А еще и минуты не прошло. Так что нефиг раньше времени паниковать!