и с вензелем по центру «МОА». Как же я раньше не заметил… Достали из погреба хозяина, и он подтвердил, что платок нашёл около того вагона, ночью, был этот платок весь в крови, смотреть не на что. Но он его забрал, хоть что-то жене смог выцепить. Шамилька, с того конца, печь сумел домой приволочь, а чем он хуже его? Поэтому платок и прикарманил. Чей это платок он не знает, хозяина не нашлось. Жена отстирала платок в щёлоке, просушила в печи, да и оставила себе. Хм, чей это платок я прекрасно знал. Макаров Олег Александрович, стало быть, собственной персоной изволили присутствовать. Ну, вот вам и фактура.

Платок я конфисковал из порядка, хотя мне он, после стирки в щёлоке и сушки в печи, был уже без надобности, теперь никаких следов и якорей из него не выдавить, но оставлять его тут было бы большой ошибкой. Запертых в погребе выпускать не стал, привалили сверху крышку лавками и тяжёлым столом, подбросили в горящую печь охапку дров и задвинули вьюшку. Нечего свидетелей плодить.

Вернулись в соседскую избу. Пока бойцы наблюдали за обстановкой и тем, как выползал из-под щелей окон и дверей оставленного нами дома сизый дымок, я размышлял над информацией и решал, что делать дальше. Значит, Клепинов сработал самостоятельно, и не поставил меня в известность о своей акции. Сделай он всё по инструкции, вполне возможно Туманов был бы уже в моих руках. А он, видимо, решил свести с ним свои личные счёты. Плохо. За такую инициативу нужно наказывать, и я обязательно придумаю, как это сделать. Теперь, Макаров. Судя по всему, он играл свою партию, и ситуация не выходила у него из-под контроля до тех пор, пока не вмешался Клепинов со своей дурацкой бомбой. И даже тогда, после крушения вагона, он сумел переломить ход событий и, благодаря своим незаурядным оперативным качествам, смог увести Туманова в какое-то безопасное место. Именно в этот период я зафиксировал появление Туманова на ментальном уровне. А потом он снова исчез. И вместе с ним исчез Макаров. Что это могло означать? Первое, Туманов снова переиграл Макарова, и вернул себе некий артефакт, благодаря чему опять стал незаметен для меня, но тогда не понятно почему исчез со связи Макаров: у него-то такого артефакта не было. Второе, Туманов убит, возможно погиб и Макаров. В этом случае я не мог видеть ни того, ни другого, но я бы почувствовал смерть Поручика, а значит этот вариант отпадает. Третье, они оба находятся в месте, где я не могу их увидеть дистанционно. Такое возможно, если они находятся за какой-либо естественной преградой: под водой или землёй. Под землёй?

Я достал карту, и ещё раз сверил вектора направления с момента последней фиксации Туманова и Макарова, наложив их на карту заново и протянув от Чистополя, через Бугульму и дальше. Получалось, что зона возможного нахождения обеих была где-то рядом. Меня заинтересовала та сторона реки, за которой на карте были обозначены первые предгорья Белебеевской возвышенности. Такие географические особенности могут таить в себе немало пещер и полостей, в которых легко укрыться, если знать их местонахождение. А Макаров уверенно сошёл с маршрута, оставив железную дорогу, хотя она была для него самым удобным вариантом передвижения, если иметь целью доставить Туманова в тыл белых. Зачем? Куда же он так уверенно двигался?

Достал платок, посыпал его порошком из своего кисета, капнул несколько капель воска со свечного огарка и завернул в платок рамки, с которыми не расставался никогда. Через полчаса взял рамки, мысленно протянул золотую струну между платком и его прежним хозяином, и быстро зафиксировал указанное рамками направление. Взял азимут и наложил на карту. Всё, второго раза не будет, таким образом информацию с очищенного объекта можно снять только один раз.

Полученный вектор указывал на восток, как-раз к подножию той возвышенности, о которой я сразу подумал. Что-ж, стоило там побывать, посмотреть вживую, так сказать, может и увижу чего интересного. Пока я работал, стемнело. Решил не двигаться в темноте, из-за риска не увидеть чего-то важного. Привели с уремы лошадей и заночевали, в пустом теперь доме. Бойцы исправно несли караул, за всё время никто нас не потревожил, деревня словно вымерла.

С рассветом двинулись на восток, переправившись через реку вброд, на мелководье. Я старательно искал хоть какие-нибудь трёхдневные следы присутствия четырех человек, но тщетно. Местность была открытой, в заливных и пойменных лугах, с опушками молодого ивняка в разных местах. Никаких дорог. Никого постороннего. Постепенно приближаясь к встающим на востоке холмам, я начал испытывать необъяснимую тревогу. Мне совершенно не хотелось находиться тут. Вот ещё новости… Размышлял над этим я совсем не долго, до того момента, пока с вершины ближайшего холма не охнул орудийный выстрел. Дальше события завертелись калейдоскопом: я бросил лошадь вправо и обозначив бойцам направление, приказал мчать галопом. Сам едва успел увести лошадь в сторону, когда первый же взрыв шрапнелью снёс моих бойцов напрочь, вместе с лошадьми. Второй залп с горы заставил меня слегка запаниковать, я понял, что по своей глупости влез на передовой рубеж новой линии обороны каппелевцев, и если местность была пристреляна заранее, мне придётся не сладко, даже не смотря на заговор от пуль летящих. Второй разрыв шрапнели пришелся несколько в стороне, дав мне лишние секунды для того, чтобы направить лошадь в едва приметный овражек, по которому можно было уйти к реке. В самый последний момент я передумал, интуиция бросила меня на открытую местность и вовремя – третий залп накрыл шрапнелью тот самый овражек, в который я чудом, что не нырнул. Пустив галопом лошадь прямо к реке я оставил в седле свой ложный образ, сам же спрыгнул за ближайшим кустом и прокатившись по траве затаился, и снова вовремя – следующий залп накрыл мою лошадь почти у самого берега. Хорошие пушкари у Каппеля… я это учту.

Логово

(Туманов)

Полковника он хоронить не стал, оттащил его к стене и обложил тело камнями и кусками грунта, какие оказались под рукой, удивляясь так скоро сковавшему тело Макарова окоченению. Быстро собрался, и ещё немного расширив обнаруженный ход решительно шагнул в неизвестность.

Он двигался в полной темноте, решив поберечь невеликий запас свечей и спичек. Держал перед собой в руке палку, и отлично обходился этим, попутно совершенствуя своё «тёмное чувство». Его вела очень слабая тяга воздуха по ходу движения. Правда, ощущалась она всё меньше и слабее,