– Я спасу тебя, я вылечу тебя, я подарю тебе новую жизнь, – приговаривал Леший. – Я наколдую тебе десять жизней и триста процентов здоровья, только проживи ещё немного. Мне нужно всего лишь пять минут, чтобы вылечить тебя. – Губы Лешего зашевелились: он бесшумно произносил заклинания на здоровье.

Гнетущую тишину нарушил голос Дрынделя.

– Отойдите от люка, теперь моя очередь. Я отправляюсь туда, где много золота и оружия.

– Мы с тобой, хозяин! – хором рявкнули Ясень и Липа.

– Без вас обойдусь. Там, в Царстве, я соберу настоящую бравую армию. Сильных, здоровых и умных, как на подбор, ребят. Слышите, умных! Таких же умных, как я, а не таких, как вы. Поищите себе другого хозяина!

Дрындель вытянулся по стойке «смирно» и солдатиком прыгнул в дыру. Сияние померкло. Снова послышалась музыка, но теперь она напоминала военный марш.

Из угла послышался радостный голос Лешего:

– Добрыдень очнулся! Теперь он ещё тысячу лет проживёт!

На лице старичка и вправду заиграл румянец, а рана на виске стремительно затягивалась. Леший вытер платком пот со лба и сказал, словно обращаясь к самому себе:

– В Царство проникли существа. Самые недобрые и опасные существа во всей Бякандии. Это очень плохо, – он обхватил голову руками. – Но зато мне удалось спасти жизнь моему другу Добрыдню. Оказалось, что это гораздо важнее, – Леший счастливо улыбнулся. – Я же говорил: никогда не знаешь, что окажется важнее.

– А кто теперь будет править Бякандией? – внезапно спросила Аля. Её голос прозвучал как гром среди ясного неба. – Верховная-то провалилась!

– Кто? Кто? Кто? – на разные голоса загалдели существа.

– Пусть Леший правит, – предложил кто-то.

– Я не могу, я царь зверей и птиц, – отозвался Леший.

– Тогда Добрыдень.

– Нет, Добрыдню нельзя, – сказал Леший. – Он слишком добрый. Если сделать его царём, то нарушится природное равновесие между добром и злом и начнётся война.

– Может быть, Мымру царицей сделать? – захихикали фефёлы.

– О, те-е-ет…

И тут Васька шагнула вперёд.

– Зачем же вы шли в такую даль и терпели лишения, если трон вам не нужен? – спросила она.

– За компанию, – неуверенно пискнул один из задохликов.

– Тогда я буду править! – заявила Василиса.

– Да здравствует наша новая хозяйка! – хором закричали Ясень и Липа и встали по обе стороны от неё с дубинами наперевес.

– Ёх-хо! Васька, я прощаю тебе все обиды, я не злопамятная, – Аля весело рассмеялась. – К тому же ты спасла нам с Вилли жизнь на лодке. Кстати, спасибо.

– На здоровье, – Василиса опустила глаза. – Мне очень стыдно, что я иногда бывала такой… такой эгоистичной, чёрствой и невнимательной к чувствам своих друзей. Зато, когда я стану царицей Бякандии, я сделаю так, чтобы каждое существо, даже в самом удалённом уголке страны, было довольно своей жизнью. Обещаю править честно и справедливо.

– Теперь я подружка царицы, вот здорово! Ну и повеселимся же мы! – Аля от радости захлопала в ладоши.

– А я дружок подружки царицы, – сказал Мишель.

– А я дружок дружка подружки царицы, – пискнул Сюсьтик, выглядывая из-под шляпы мышонка.

– Но вдруг Верховная вернётся? Что тогда делать? – Леший изучающе посмотрел на Василису.

– Она не вернётся, – с уверенностью ответила Василиса.

– Почему? – удивился Леший.

– Я этого не допущу. – Васька подскочила к люку, взялась за кольцо, поднатужилась и… захлопнула люк в Царство. Невесть откуда в её руке взялся огромный амбарный замок – наверно, прихватила в сенях. Бяка продела дужку замка в кольцо люка и, недолго думая, повернула в замке ключ.

– Помоги, чего стоишь? – кивнула она Мымре.

С кряхтением и пыхтением они вдвоём водрузили на крышку люка кадку с квашеной капустой, а потом покатили туда же бочку с квасом.

– Что вы делаете? Прекратите немедленно! – опомнился Леший. – Запирать люк запрещено, вход в Царство должен быть всегда открыт. Так велел старый злыдень.

– Подумаешь, злыдень велел! – засмеялась Василиса. – Злыдни мне не указ. Я теперь царица и сама могу повелевать. А если что случится – валите всё на меня. Мне многое можно – я бяка.

– Ещё какая! – подтвердила Аля.

Леший устало вздохнул, поднял на руки измученного Добрыдня и понёс к лестнице, что вела наверх. За спиной он слышал возню и писк, доносившиеся из угла погреба. Краем глаза он заметил, как существа возводили на крышке люка настоящую башню – в ход шли и бочки, и кадки, и даже банки с вареньем.

– Мишель! – позвала вдруг Василиса, – мне нужна твоя помощь.

Мишель тихо, недоверчиво пискнул из угла, где сидел наедине со своим позором: он так до сих пор и не смог простить себе той неудачи на озере, когда в спешке перепутал заклинание и по его вине чуть не погиб Леший. Мышонок очень переживал.

– Вы ко мне обращаетесь? Вы ничего не путаете? Я вам нужен? – удивлённо спросил Мишель.

– Просто необходим! – Василиса всплеснула руками. – Волшебник нужен всем и везде, если он, конечно, не слишком злой.

Она поманила Мишеля пальцем:

– Иди-ка сюда и сделай так, чтобы из этой проклятой дыры никто не смог вылезти. Колдуй, Мишель!

Мишель подошел к Василисе, расправил плечи и стряхнул пыль с цилиндра. Как приятно снова стать самим собой – гордым волшебником, а не жалким ничтожеством!

Мышонок вскарабкался на самую высокую бочку над входом в Царство и сказал:

– Приготовьтесь, сейчас я прочту очень сильное заклинание. Во всей Бякандии его знают только двое: я да Леший.

И он начал колдовать. Вместе с его словами откуда ни возьмись налетел порывистый ветер – существа еле держались на ногах, их шерсть развевалась и топорщилась – настолько сильна и несокрушима была магия Мишеля.

Напоследок, чтобы закрепить действие чар, мышонок топнул по бочке лапой.

– Так-то надёжнее, – сказал он. – Теперь никто не сможет выбраться из Царства в течение целого го да. Даю честное слово волшебника.

– Вот и ладно, вот и хорошо, вот и чудно, – пропела Василиса. – А через год, глядишь, что-нибудь да изменится.

Леший поправил Добрыдню повязку на голове и занёс ногу на первую ступень лестницы. «Лесной народ сам знает, что ему делать, – подумал он. – Существа вовсе не такие беспомощные, как мне казалось, и лучше мне не вмешиваться в дела Бякандии. Пусть всё идёт своим чередом. Были бы все живы да здоровы».