властью епископов. Возникает вопрос: кто дал им эту власть, это право? Можно сослаться на Бога, дарующего его своим апостолам, а так как вальденсы апостолы, то, следовательно, и им. Следовательно, и всем sancti или boni? Да, «omnis sanctus est sacerdos». Это было наиболее удачным решением вопроса, которое держалось все время и выдвинуто было, вероятно, ранее других. Однако в нем было и неудобство: оно шло вразрез с признаваемым необходимым принципом ординации, которая не была constitutio romanae ecclesiae, а покоилась на текстах Священного Писания. Остается предположить ординацию первых перфектов человеком, естественнее всего Вальдом. Но это не решает вопроса, а только отдаляет его решение. Католики спрашивали, от кого получил ординацию и, следовательно, право поставлять сам Вальд. Еретики отвечали: «От Бога»; и ссылались на примеры Мельхиседека, Моисея и Павла. Но о Мельхиседеке сказано, что он был pontifex, о Вальде же в Писании не найти ни этого ни того, что он был поставлен Богом, как Моисей или Павел. Если согласиться с этими возражениями, надо предположить для спасения прав Вальда поставление его людьми. Ломбардский ересиарх Фома выводил права Вальда из прав апостольской общины вальденсов: это не было решением, а скорее возвращением к основной теории еретиков. Точно так же не могло помочь и отрицание существования преемственности сана в самой римской церкви. Оно только приближало вальденсов к настоящему выходу, формулируя идею о единстве церкви апостольской и церкви вальденской. Они представляли себе Вальда реформатором или возродителем падшей церкви, утверждая, что их братство и есть истинная церковь, непосредственно связанная с апостольскою. Этим создается почва для возникшей не ранее половины или конца XIII века и распространенной главным образом среди ломбардцев легенды о прямой связи Вальда с апостолами. Вальд получил поставление от своих предшественников и посвятил епископами перфектов. Таков был единственный не приводящий к противоречиям аргумент, но он появился поздно и у французов большого распространения не получил. Для защиты права своих sandaliati или Majoralis им приходилось обращаться к своему апостольству, ради которого Бог поставил их (или его) в епископы. Приближались ли вальденсы в этой основе своего учения, стоявшей, как замечено, в противоречии с признаваемым ими принципом ординации, к идее всеобщего священства?

Если под всеобщим священством подразумевается право всякого совершать таинства, то ни в коем случае. Высокая степень праведности (апостольство) еще более, чем орди-нация, была условием, ограничивающим круг могущих быть святителями лиц. Если единственным содержанием понятия всеобщего священства является возможность совершения таинств без предварительного поставления, хотя бы другие условия были исполнимы лишь для самого ограниченного круга лиц, хотя бы для одного только человека, то да[16]. Но и в этом случае нельзя забывать, что идея приобретения прав духовенства апостольскою жизнью сосуществовала у вальденсов с признанием необходимости ординации, что вальденсы прибегали к этой идее, как к последнему аргументу, когда уже не было других, что за все время своего существования они пытались ее преодолеть запутанными ли силлогизмами, творчеством ли легенды.

Возвратимся к анализу показаний Раймунда. Собственно секта, к которой не принадлежат не только credentes, но и обучающиеся новиции и женщины, вероятно по прежнему живущие в госпициях, состоит из ведущих апостольскую жизнь старейшины (или двух старейшин), пресвитеров и диаконов. Мы должны себе представлять ту же в общих чертах структуру вальденской церкви, что и в «Актах Каркассонской инквизиции» и в трактате «De Vita…». Та же сеть госпициев: Раймунд попался именно в основанном им госпиции. Часть пресвитеров отличается временной оседлостью в качестве ректоров или магистров еретических домов. Другая часть бродит, визитируя госпиции и верующих, третья, вероятно, берет на себя роль миссионеров вальденства. Известная подвижность свойственна и диаконам, сопровождавшим визитаторов или самого Majoralis. Не обладая правом исповедовать и не имея возможности осуществлять свое право чтения в церкви Евангелия, диаконы берут на себя заботы о материальной стороне жизни старейшины и пресвитеров, что не мешает им продолжать изучение Священного Писания, сопровождая в странствиях более опытных перфектов или даже посвящая этому специальное время. Благодаря деятельности диаконов возможна апостольская жизнь той части перфектов, которая не связана с госпициями. Из них наименее связан с каким-нибудь местом сам Majoralis. Старейшина как бы верховный визитатор секты и верующих. Его постоянное передвижение с места на место делает излишним общее собрание перфектов, опасное и неудобное для раскинувшейся секты вальденсов — «Major non congregat capitulum, in quo socii congregantur, sed notam facit sociis voluntatem suam, non literatorie, sed ipsemet vadit vel mittit aliquem de sociis ad eos, quia seit, ubi quilibet de sociis morantur»{156}. О периодическом соборе Раймунд не упоминает, а он был с Majoralis около двух лет и, видимо, близко стоял к верхам секты. Надо полагать, что старейшина вытеснил соборы, сосредоточив в своих руках все их функции и этим сделав их почти ненужными. Более или менее значительное собрание перфектов можно предполагать лишь в случае выбора нового Majoralis; пресвитер же и диаконы, вероятно, поставляются старейшиною в среде случайно присутствующих перфектов. От эпохи ватиканского трактата до конца XIII века расцвет соборного начала сменился в вальденской церкви торжеством монархического принципа управления.

Пресвитеры — прежде всего духовные отцы остальных перфектов и верующих, хотя сфера их разрешающей власти и ограничена. Право исповедовать пресвитер получает от старейшины, и только в силу этого поручения он может разрешать грехи произнесением слов: «Господь да отпустит тебе грехи твои!» и налагать покаяние. От старейшины же пресвитеры получают и право проповеди. Эта проповедь может быть обращена или к credentes, т. е. к испытанным людям, или же к лицам, еще не прикосновенным к секте; в последнем случае она совпадает с миссионерством. В иных случаях право проповедовать дается и диаконам. Но вероятно, что при бдительном надзоре инквизиции распространение ереси шло более незаметным путем частных и случайных бесед, и пресвитеры по преимуществу оставались духовными отцами, пастырями порученного им Majoralis стада. По воззрениям вальденсов их священники, несмотря на то что евхаристии они не совершали, обладали равною с католическими священниками властью — «Presbyteri eorum habent eandem potestatem, quam habent presbyteri subjecti ecclesiae romanae, quia idem sunt in fide et in credulitate»{157}.

Таинство причащения совершает только Majoralis, и то очень редко: обыкновенно раз в год, в день Пасхи, когда Христос восстал из мертвых. Сорокадневным постом, отказом от всего, кроме хлеба и воды, в три последние дня Страстной седмицы Majoralis подготовляется к этому великому акту. Таким образом, евхаристия, как и у вальденсов до разделения, ограничивается только кругом перфектов, да и