— Реликты скать хочишь? — Самый здоровой из компании, с веснушчатым лицом аля «я простой Русский Ванька», задумчиво поскрёб пятёрнёй мохнатую голову. Кивнул зачем-то и шагнул к своему товарищу, видимо, старшему в группе. — Виталь, а то може пущай его, идёт себе куды хочит.

— Шо? — Виталька удивлённо посмотрел на здоровяка и Тихий изумлённо ойкнул. Парень снова повернулся к нему. — Бродяжник с тобой чаго такое?

— Кхе-кхе… — Закашлялся Тихий. Дело в том, что он увидел сразу два шокирующих факта. Во-первых, едва с лица парня слетела серьёзная гримаса, стало очевидно, что ему в лучшем случае лет восемнадцать, а скорее всего намного меньше. А второе — это были те самые сумасшедшие поселенцы из леса. — Виделись мы уже ребят…, в лесу, когда собаки…

— А! — Воскликнул Виталька хлопнув кулаком о раскрытую ладонь. — Так тыж тот бродяжник, шо в прошлом годе собак постреляти! А я жеж сморю — знакома морда-то твоя, а откель не разумею…

— То кто? — Здоровяк из-под лобья глянул на Тихого. Казалось, парень смотрит злобно, но стоило присмотреться и становилось ясно, что он просто пытается вытащить что-то из памяти. А получается отчего-то с большим трудом.

— Сёмк, да это ж тот, ну, тот шо пришельцем прикидывалси.

— Ааааа. — Протянул здоровяк и снова голову пальцами поскрёб. Прищюрил один глаз.

— То тот шо дурной совсем? — Шагнув к Витальке, спросил третий. Наклонив голову присмотрелся к бродяге. Кивнул важно. — Он, ей-ей не врёт окаянный. Помню рожу-то его дурну.

— Ага, — Виталька бросил нервный взгляд в сторону леса, — ты это, бродяжник, ты в лес-то не ходи.

— Почему? — Не понял Тихий. Действительно, они что, об опасности предупреждают?

— Там кошак спит, до веток он разлёгси весь. Большущий. — Заявил Виталька. — А ты дурной, землицу сю понимати не умеешь, як разумети не знаишь. На собаков кидаешси, а кошак спит, не мешает никому, пожрамши он, потому и спит. А ты ж дурной совсем, убьёшь животину ни за что.

Тихий тяжело вздохнул, но все чувства постарался оставить подальше от ситуации — трое долбанных мальцов, всерьёз считали его умственно отсталым. Обидно блин. С другой стороны он относился к ним примерно так же. Но он своего отношения к ним хотя бы не озвучивал!

— О! Виталь, а хде кошак-то? Я ж тоже там того и… — Виталька аккуратно наступил здоровяку на ногу. Тот ойкнул и отступил, изумлённо глядя на товарища. А товарищ, отвернувшись, видимо, решив что так Тихий его лица не видит, подмигнул здоровяку. Да так, что пол лица в урюк сжалось.

— Есть кошак там. Большущий. Во такой! — Сказал Виталька повернувшись к Тихому. И широко раскинув руки показал что-то примерно со слона размером. — Ты не ходи, он так-то не буйнай, кошак-то. Спит он, а ты того, видети не разумеешь. Ты полем ходи, там и деревиев нету и кошаков нету, они ж поля не любят, они всё болеее до лесу ходют. Вооот. А ты по полю ходи.

— Да не вопрос парни. В лес ни ногой. Да мне туда и не надо.

— Чудно ты говоришь. — Задумчиво нахмурившись заметил тут Виталька. — Не русскай видати…

— Можа он с зрубежью? Басурманины все оттудава. — Тихо проговорил Петька, вроде как на ухо товарищу. Причём так тихо, что не услышали его только «сталкеры», оставшиеся за спиной Тихого.

— Ну так, в железе в этой не православной ходит, ничё не видит, сабаков пострелял ирод злобскай, — проговорил тут Виталька, медленно, да согласно кивая собственным рассуждениям, — видати басурманин. Прав ты Петька, нехристь то. Так-то оно не нашего ума дело. Басурманины тожа бывают люди добрыя, да правильныя. Просто дурные они, но не сильно, не так шоб совсем, а чутка.

— Почему это?

— А потому Сёмка, шо так староста говорит…

— А почему?

— А я почём знаю? — Немного зло бросил Виталька. — У старосты надо бы спросити. Он жеж так-то старый, да тож вроде дурной, а по правде-то, на самом-то деле, умнай он. Много чаго знает.

— Аааа… — Здоровяк опять голову почесал. С волос соломенная труха посыпалась.

— Парни, так что, нормально всё? За пушки хвататься не будете?

— Шо? — Виталька изумлённо уставился на напряжённое лицо Тихого. Удивлённо покачал головой и сказал. — Совсем ты дурной бродяжник. Чего ж нам за пушки-то хвататьси? Ты ж чай не зомбя какой, не кошак голоднай. Людёв мы не ядим, одёжа у тебя ещё дурнее тебя самого, нам такой ужасти не надобно. Так зачем жеж нам до тебе стреляти?

И так качая головами, да изумлённо оглядываясь на Тихого, все трое подняли свои сумки и двинулись прочь. Тихий так и стоял с поднятыми руками, да открытым ртом. Поселенцы, пока не вышли за пределы слышимости, ещё несколько раз повторяли — дурной бродяжник, а потом ушли слишком далеко и Тихий больше их не слышал. Но всё равно стоял и смотрел им вслед. А придя в себя, ещё долго просто стоял на том же месте. Только спустя минут десять пригладил волосы рукой и потерянным голосом отозвался об умственных способностях поселенцев. Слова выбранные им для этой краткой характеристики, на бумаге обычно не пишут, от них чернила сохнут, скукоживаются и становятся красными.

— Эй! Пошли, что застряли? — Рыкнул Тихий, наконец, сумев привести мысли в порядок. Новые гости этой земли, поспешно зашагали к нему. А Тихий повернулся в сторону, где располагались сёла. Холмистая местность, в неё острым клином вдаётся лес, обойти его дело не долгое. А там через поля и до первого села рукой подать. Вот глядя на этот отрог леса, Тихий и задумался над своим будущим. Что-то у него совсем пропало желание здесь бродить. Может ну их всех к чёрту, да теперь двигаться по землям этой стороны, справа от дороги? Тут слишком уж часто встречаются поселенцы. Конечно, вроде бы, два раза за год это не слишком много, но Тихому хватило выше крыши. В общем, он решил что это последний его выход по левому краю дорожного полотна. К чёрту, лучше теперь забирать вправо. Там тоже есть дальние сёла. Просто там они дальше от городка и леса побольше. Но лучше уж немного больше риска с дикой землёй Дыры, чем снова натолкнуться на опасных оборванцев.

Интересно, какого лешего они так упорно не советовали ему в лес соваться? На мгновение он даже подумал, что может стоит слегка скорректировать маршрут и заглянуть в лес, но быстро отказался от этой идеи. Достаточно вспомнить как они отреагировали, когда он стаю собак положил. Может и правда, за кошку беспокоятся…, психи блин. Они бы ещё их с рук покормили, что б этой зверюге, было чем мясцо человечье сдобрить. Для большего аппетита и более мягкого пищеварения.

— Тихий. — Спустя час, было произнесено первое слово с того момента как они повстречали поселенцев. Произнёс его Шустрый. Тихий не ответил, хмуро изучая местность. Здесь нет труб, трупаки тоже почти не встречаются, но вот собаки попадаются. А эти твари болтаются только стаями. Причём стаи бывают разные. Доводилось ему видеть стаю в две собаки, а как-то он напоролся на такую, что еле ноги унёс. Времени посчитать их тогда не было, да и желания тоже не возникло, но штук двадцать псов там было. Хотя, когда они за ним погнались, Тихому показалось, что за спиной у него не меньше сотни клыкастых тварей.