Наконец я примчалась к Мирддину с заряженным дробовиком на предохранителе. Мирддин не подкачал: он терпеливо дожидался меня на моей же стороне еще одного перекрестка, а с ним и вся остальная стая.

«Думаю, они пытаются укрыться в другом сервисном туннеле, – раздался голос Мирддина в моей голове. – Я чую магию и змей».

Я приготовила заклинание сети. Времени у нас мало: если наги уйдут в сервисный туннель, нам придется из кожи вон вылезти, чтобы их оттуда вытащить. А если они задумали удрать через этот туннель, понадобится целый Элит-отряд, чтобы их выследить и прикончить. Я быстро прокрутила в голове план. «Ча, ты со всеми алебрихе, кроме Душаны, бацаешь впереди нагов. А мы сразу наседаем с этой стороны. Зажмем их в клещи, и я накрою их сетью».

Ча кивнул, и шесть Гончих… растворились. Они не стали невидимками, просто их яркие краски поблекли и мои алебрихе, став ровно такого же цвета, как бетон, распластались вдоль стены. Если они двинутся медленно, то сумеют подкрасться к нагам довольно близко. И наш план сработает.

Мы ждали, пока алебрихе во главе с Ча скроются за поворотом. И снова ждали. Терпеть не могу ждать, особенно когда не вижу, что творится.

«Пора!» – рявкнул Ча в моей голове. И мы опрометью кинулись за угол.

А за углом наги, вместо того чтобы позорно слинять, решили дать бой. И накинулись на алебрихе, как только те возникли рядом.

Чтоб их! У меня засосало под ложечкой. И вдруг я услышала пронзительный крик – кого-то из Гончих ранили. Меня этот крик полоснул как ножом по сердцу. В общем, началась полная жесть. Я все-таки кинула на нагов сеть: может, они сообразят, что их поймали, и отстанут от Гончих.

В каком-то смысле помогло. Сеть стесняла их движения, не давала наносить удары в полную силу. «Взять!» – прокричала я остальным Гончим, и они ринулись на выручку товарищам.

Там ужас что творилось, сплошная мясорубка. Гончие выли, визжали от боли, и мне тоже было больно, будто это меня кромсали наги своими мечами. Побоище длилось недолго – спасибо моим зажигательным боеприпасам. До нагов дошло, что зря они затеяли драку, но было уже поздно. Они превратились в кучки пепла, и я уронила сеть.

А у Ча, Шиндже и Калачакры оказались жуткие глубокие раны, прямо до кости. Поэтому мы еще немного задержались. Я вливала в раненых Гончих целительную манну, а остальные стояли на страже. И я ругала себя на чем свет стоит, просила у них прощения вслух и даже поревела немного. Когда моих Гончих ранят – ничего хуже нет.

Ча нежно цапнул меня за запястье.

«Хватит, – сказал он. – Хватит винить себя. Мы сражаемся вместе. Мы знаем, что делаем, и ты не принуждаешь нас к тому, чего мы не стали бы делать».

«Ну да, только…» – мысленно отозвалась я, хлюпнув носом. Я все-таки чувствовала себя виноватой.

«Хватит», – приказал Ча. И я послушалась. Но все равно не успокоилась.

Ча слизнул слезы с моих щек, я высморкалась в тряпицу, мы все поднялись, построились в наш обычный порядок для разведки и двинулись к телу Псаймона.

Это оказался мужчина. Старый, как и та женщина, морщинистый и хилый. И вдобавок лысый. Лысину покрывали старческие пятна. Худоба его казалась болезненной. В этот раз я стояла прямо над ним, но и вблизи не видела никаких признаков того, что его волокли, тащили и вообще прикасались к телу после того, как он упал замертво. И снова никаких следов насилия – ни синяка, ни царапины.

И следов магии тоже не чувствовалось – я проверила.

Вздохнув, я позвонила, сняла ролик, считала его чип на воротничке и поплелась к выходу, не дожидаясь указаний.

В этот раз встречи с надменным дотошным Псаймоном не случилось. Я предусмотрительно вызвала транспод еще в водостоке, и когда вышла из бункера, он уже стоял там. Никто мне не сказал ждать Псаймона, и я не стала.

Такое впечатление, что мертвые Псаймоны вырастают из-под земли специально для меня. Жутковатая картина. Тут мне самой не справиться, а Кент, пожалуй, мне в этом деле не поможет. Про этот случай приказа о неразглашении не поступило. И если кто узнает, что я обсудила с дядей это происшествие, думаю, дядя меня прикроет и мы все спишем на формальности. Я позвонила дяде прямо из транспода, не дожидаясь прибытия в штаб, а то там меня мог кто-нибудь перехватить. Я сделала неофициальный звонок. Дядя его принял, правда пришлось немного подождать.

– Ты давно ел домашнюю еду? – осведомилась я, когда дядя ответил.

Он недоуменно моргнул:

– Наверное, да, достаточно давно. Я для себя готовлю редко. А что?

– А то, что ты наверняка бываешь не только в офисе, но и дома. И если ты организуешь доставку продуктов, я приеду и приготовлю тебе ужин как благонравная племянница.

Дядя поднял брови, и я кивнула. Мы с ним уже навострились понимать друг друга без слов.

– Отправь мне список и запрограммируй транспод на «Кроны». Я прикажу комп’привратнику впустить тебя.

Понятия не имею, что это за «Кроны» такие, но если жилище вместо адреса имеет название, это уже не простая многоэтажка.

Я отправила дяде список продуктов для спагетти с салатом, сообщила в штаб, что еду проведать дядюшку, получила добро и сказала трансподу:

– «Кроны».

И, откинувшись на сиденье, стала любоваться закатным городом.

Солнце едва коснулось горизонта, когда транспод припарковался перед высоким зданием в Узле. Я вышла и направилась прямиком к двери, держа перском наготове для считывателя. На экране сверху появилось изображение учтивого мужчины в костюме.

– Элит-Охотница Рада Чарм, тебя ожидают, – произнес он синтетическим голосом. – Пожалуйста, проследуй к лифту.

Тяжелые металлические двери со свистом разъехались, и я вошла в вестибюль: мраморный пол, мраморные стены, мраморные скамьи и множество растений. Справа и слева висели видэкраны; на них крутили новости. В глубине вестибюля виднелись лифты. Мне не пришлось выбирать между ними – один уже ждал меня, приветливо распахнутый.

Двери лифта открылись снова, выпуская меня, и я оказалась на площадке, откуда вели четыре коридора – по две двери в каждом. Я отыскала дверь с табличкой «Чарм» и поднесла перском к считывателю. Дверь открылась.

А за дверью… за дверью простиралась квартира как в старинных видроликах про богатую жизнь. После прихожей я ожидала увидеть интерьер, где много стекла, металла и камня. Но вместо этого…

…вместо этого я увидела много дерева. Стены, сложенные из обтесанных бревен – точно как у нас дома, – покрытые лаком и чуть отливающие золотом. Высокий потолок с деревянными балками. Деревянный пол, покрытый шкурами – кажется, бизоньими и медвежьими. Мебель из тех же обтесанных бревен, мягкие подушки из дубленой кожи и из теплых тканей. Свет шел от люстры, сделанной как будто бы из оленьих рогов, и от настольных ламп с зелеными стеклянными абажурами.

Дома такое убранство стоило бы немыслимых денег. А здесь? Даже и прикидывать не стану.