шутил: «Время, проведенное мной здесь, в Таранто, больше, чем совокупное время путешествий в другие страны за всю мою жизнь!».

Но в целом обе стороны сохраняли сдержанность. В конце концов, они все еще состоят в союзе, и Таранто все еще нуждался в поддержке Теонии, поскольку все еще испытывал давление со стороны Мессапи и Певкетии. Просто новоизбранный архонт пошел на некоторые хитрости, чтобы выплеснуть недовольство населения и ответить на их ожидания от него. А Теония из чувства вины за переманивание Гераклеи и Метапонтума закрыла на это глаза и попыталась замять дело.

Обменявшись приветствиями с лекарями, толпа собралась вокруг него, и он вошел в ворота.

Пройдя немного, какой-то человек бросился вперед, шокировав Марция, который уже собирался бежать вперед, чтобы остановить этого человека.

Подойдя ближе, они услышали, как мужчина возбужденно кричит: «Давос, все завершено! Мы сделали это! Мы закончили разработку модели каменного моста на реке Сарацено! И после наших испытаний мы обнаружили, что нет никаких проблем!».

Обнаружив, что это был Мартикорис, Мартиус замедлил шаг. Однако это напомнило ему о необходимости немедленно приказать стражникам патрулировать окрестности и пресекать любые необдуманные вторжения.

При этих новостях Давос тоже обрадовался: «Вот и отлично! Отдай модель каменного моста и данные Гераклиду Младшему, а я, как только закончу здесь, пойду проверю твои замечательные результаты!».

«Есть еще одна хорошая новость! Мы разработали новый блок шкивов, который может заставить подъемный рычаг вращаться на 360 градусов. Так что вы должны пойти проверить его и дать нам несколько предложений по улучшению». — Продолжал Мартикорис.

Давос обрадовался и тут же дал обещание.

Сейчас Мартикорис уже не так халатен, как в то время, когда он только приехал в Амендолару. Теперь он также начал выполнять некоторые управленческие задачи, занимаясь исследованиями в Институте математики. Сказав несколько слов, он поспешно убежал.

«Кто этот человек?». — Никострату было любопытно, что за человек разговаривал с Давосом.

«Мартикорис, он — заместитель декана Института математики, сумасшедший математический гений!». — Сказал один из Теонийских врачей.

«Здорово, что Теония наконец-то собирается строить каменные мосты!». — радостно сказал гераклейский врач. В Гераклее много рек, и в дождливые сезоны реки резко поднимались, почти превращая место в болото. Хотя они уже просили Теонию помочь им построить несколько деревянных мостов, большинство из них в конце концов погружались в воду во время сезона дождей, поэтому гераклейцы беспокоились о прочности деревянных мостов после того, как их неоднократно и в течение долгого времени мочила речная вода. Но с каменными мостами они чувствовали бы себя спокойнее.

Увидев, что заместитель декана Института математики также обратился за советом к молодому архонту, Никострат, у которого только что было хорошее впечатление от сердечного приветствия Давоса, стал с еще большим нетерпением ждать его речи.

Давос стоял на трибуне, под ним сидели врачи.

Окинув их ожидающим взглядом, Давос прочистил горло и неторопливо сказал: «Поскольку мы уже поприветствовали друг друга у ворот Академии, я не стану делать то же самое здесь».

Медики разразились смехом, когда каждый врач, вышедший на сцену, представился и поприветствовал своих коллег, что постепенно стало нормой во время Медицинского симпозиума.

Давос улыбнулся, протянул правую руку, как будто что-то держал: «Как вы думаете, что я держу в руках?».

Ничего! У некоторых людей сразу возникают такие мысли.

Не дожидаясь их ответа, Давос сказал: «Это воздух. Вездесущий воздух, так мы его назвали. Хотя кажется, что ничего нет, каждый из нас, даже животные, не могут без него обойтись. Если вы мне не верите, то можете закрыть рот и нос мешками и изолировать себя от воздуха, и вскоре вы задохнетесь и умрете».

«Все мы это прекрасно знаем это, но почему кажущийся пустым воздух так важен для нас? Какая связь между ним и нашим телом? Сегодня я буду говорить об этом, надеясь пробудить ваше мышление».

Как только Давос заговорил, лекари расширили глаза и навострили уши. Даже Герпус и Стейхикодас, сидевшие в первом ряду, наклонились вперед с намеком на волнение на лице.

«Чтобы воздух соединился с нашим телом, он должен сначала войти в него. Вход, мы все его хорошо знаем. Это наш рот и нос. Но где же выход?» — Давос посмотрел на всех: «Некоторые люди скажут, что это наши ягодицы, потому что они пукают».

Раздался еще один раунд смеха.

«Конечно, нет. Можно даже сказать, что воздух, который попадает в наш рот, имеет мало общего с пуком, который мы выпускаем». — Давос сказал, стоя перед деревянным манекеном размером с человека: «Благодаря нашим врачам из Медицинской школы за их неустанные исследования анатомии человека, а также изысканному мастерству Турии, они смогли сделать самую реалистичную и изысканную модель строения человеческого тела в мире. И я буду использовать эту модель, чтобы объяснить это всем».

В нынешнюю эпоху в греческих городах-государствах осквернение тел запрещено законом, и за это могут даже приговорить к смертной казни. Однако поиски истины побудили нескольких врачей рисковать жизнью и молча препарировать трупы, чтобы разгадать тайны, хранящиеся в их сознании, и одним из знаменитых врачей был Гиппократ. Но в Теонии, из-за высокого статуса врачей, и того факта, что Герпус был частью Сената, и с учетом того, что Теония также создала Министерство здравоохранения в прошлом году, и, что более важно, при поддержке архонта, Давоса, Сенат специально ввел закон для «препарирования». Это позволяет Медицинской школе использовать для медицинских исследований невостребованные трупы рабов или трупы непризнанных врагов на поле боя, но каждый труп должен быть зарегистрирован в Министерстве здравоохранения и не должен препарироваться в общественных местах. После использования останки должны быть своевременно захоронены в указанном месте, чтобы не вызвать чумы и т.д.

***

Глава 348

По этой причине Теония стала местом, куда стремятся греческие врачи.

Затем Давос распорол внешнюю кожу нижней челюсти и шеи модели, обнажив внутренний проход: «Посмотрите внимательно, проход рта и носа слились здесь, а затем разделились на два прохода…».

Затем он указал на шланг из кожи: «Все мы знаем, что нос — это место, где мы вдыхаем воздух, но рот служит не только для дыхания, но и для приема пищи и питья воды, и затем они проходят по своим каналам. После того, как врачи Медицинской школы долгое время наблюдали за этим, они решили, что именно через эту трубку проходит воздух, и назвали ее трахеей. Другой проход за ней —