и капитаном взвода первого легиона. По настоянию своего старого слуги он также нашел себе партнера. Однако эстетика спартанцев отличается от эстетики обычных греков, им нравятся женщины с подтянутым телом и яркой индивидуальностью, как и его мать, которая подарила ему новый медный щит, когда он впервые вышел на поле боя она сказала ему: «Ты либо удержишь его в бою, либо будешь унесён на нём обратно».

Вот почему Леотихид был обручен с бруттийской девушкой с сильным характером в городе Бесидисе.

«Приведите себя в порядок как можно скорее! Церемония благословения скоро начнется! Как только зазвучит музыка, все вы последуете за мной на площадь. Вы всё поняли?». — Священник, отвечающий за руководство, снова напомнил молодоженам.

Аппиан стал энергичным: «Наконец-то начинается!».

Вскоре в храме зазвучала успокаивающая, но торжественная музыка. Затем жрица с корзиной цветов вышла из храма, а невеста Аппиана взяла его за руку и последовала за ней.

Как только они вошли на площадь, их поразило море цветов и разноцветных лепестков, рассыпанных из рук людей по сторонам и из рук детей, одетых в красивые одежды и курсирующих по площади. Лепестки падали толпами, превращаясь в ковер из цветов, по которому они могли ступать.

За пределами площадки тысячи людей махали разноцветными тканями и болели за них, и даже некоторые из их знакомых и друзей выкрикивали их имена, давая свои благословения.

По этому радостному случаю каждая пара пришла в восторг, как будто они стали самой счастливой парой в мире.

По окончании музыки все пары стояли под лестницей перед храмом Геры.

После того как шум затих, Агнес сказала: «Юноши и девушки, в которых стрела любви Купидона и Афродиты попала, вы все полюбили друг друга и пришли сюда под пристальным взглядом Геры».

«Гера попросила меня спросить у присутствующих здесь мужчин: готовы ли вы стать верным мужем прекрасной женщины рядом с вами? Готовы ли почитать ее до самой старости, не позволяя ей терпеть лишения, не нарушать закон ради вашего нового дома, который будет построен, и делать все возможное, чтобы защитить ее и стать гордым гражданином города?».

«Готов!». — Громко отвечали все мужчины, не колеблясь, ибо вопрос жрицы был именно тем, к чему они стремились.

«Женщины, Гера просила меня спросить вас, станете ли вы женой сильного мужчины рядом с вами? Готовы ли вы любить и уважать его, растить его детей и сделать его гордым гражданином города?».

Женщины в этот момент твердо ответили: «Да!».

Агнес посмотрела на тех, кто был за пределами площади: «Есть ли кто-нибудь, кто возражает против любой пары, которая сейчас здесь? Если да, то скажите сейчас!».

Никто не высказал своих возражений.

Агнес слегка выдохнула, раскрыла руки и громким голосом объявила: «Итак, под пристальным взглядом Геры, я с величайшим удовольствием объявляю, что каждая невеста и каждый жених здесь теперь муж и жена. Я надеюсь, что вы будете любить друг друга вечно! Если кто-либо разрушит ваш брак и семью, кто бы он ни был, он понесет гнев Геры и святой закон Союза Теонии! Теперь каждый муж может поцеловать свою жену».

Как только голос Агнес утих, огонь в мангале рядом с ней вдруг снова стал энергичным, высекая искры.

«Гера! Гера!». — Закричали все присутствующие.

В это время зазвучала музыка. По сравнению с прежней торжественной и священной мелодией, музыка стала прекрасной, теплой, сладкой и полной счастья.

Жена Аппиана покраснела и закрыла глаза. Когда их губы встретились, в ее сердце была только одна мысль: «Аппиан прав, настояв на посещении дня бракосочетания Турия. Теперь у меня больше нет сожалений в этой жизни!».

Когда жена Леотихида открыла глаза, она увидела слезу, блеснувшую на глазах мужа, когда он целовал ее, и удивилась, что ее суровый муж может плакать.

Однако она не знала, что в благословении тысяч людей единственное, о чем думал Леотихид, это о том, что его мать, униженная и покончившая с собой, не может дать ему своё благословение в столь важный момент...

***

К этому времени уже наступил полдень. Толпа, пришедшая в храм рано утром, и молодожены на площади — все устали и проголодались, но никто из них не вернулся в свои дома. Напротив, все зудели, потому что вот-вот должна была начаться последняя часть Дня Бракосочетания.

Как только Агнес произнесла слова «Брызните водой», все люди тут же подняли с земли глиняный кувшин, наполненный водой, и брызнули ею на тех, кто находился рядом. Дети, которые раньше отвечали за разбрасывание цветов, теперь вышли на площадь и начали брызгать водой на молодоженов, заставляя невест кричать, а женихов вставать на защиту. Среди играющих детей были Синтия, ее младший брат Адорис и их школьные товарищи.

Некоторое время площадь кипела от восторга, когда вода брызгала во все стороны.

Те, кто закончил лить воду, бросались к реке Крати рядом с храмом, зачерпывали воду и продолжали сражаться. Это также одна из причин, почему храм Геры был построен рядом с рекой.

Мужчины, у которых хитон вымок, сразу снимали его и обвязывали вокруг талии, обнажая свои мускулистые тела. Греки пропагандируют красоту телосложения, и Теонийцы не являются исключением. Более того, население недавно созданного города-государства-союза в основном состоит из иммигрантов. Большинство из них еще молоды и в свободное время прошли большую военную подготовку, чем средний греческий гражданин. Поэтому они сильнее, проворнее и охотнее демонстрируют результаты своих тренировок.

В то время как женщинам, у которых одежда промокла и демонстрировала их изгибы.

***

Глава 346

Открытость и смелость Теонийских женщин часто поражает иностранцев, впервые приезжающих в Теонию, а консерваторы втайне высмеивают их, называя «дикарками».

Действительно, на формирование такой открытости влияют «обычаи» Луканцев и Бруттийцев, составляющих часть населения союза. Однако это также результат намеренного потакания высших должностных лиц союза, в основном со стороны Давоса. Как видно, даже главная жрица храма Геры разрешила молодоженам целоваться на публике и даже считала это священным. И что с того, что женщины показывают свои лица и изгибы тела? Теонийцы уже привыкли к этому, и эта открытость вызвала тоску у юношей и девушек в соседних союзных городах-государствах, не говоря уже о Росциануме. На День бракосочетания пришли даже неженатые мужчины и женщины из Гераклеи и Метапонтума. Давос был доволен этим, так как это означало, что эти «обычаи» зарождающегося Союза Теонии теперь задают тенденцию и углубляют свое влияние на Магна-Греции.

В это время