он очень любил свою новую мать.

Агнес наклонилась и попыталась взять его на руки. Затем она вспомнила, что ее одежда промокла, поэтому ей пришлось остановить его, что вызвало недовольный крик маленького Кро.

«Прекрати, Кро». — Слова Хейристойи сразу же успокоили сына, затем она продолжила: «Прими ванну и переоденься, Азуна уже приготовила для тебя ванну».

«Спасибо». — С улыбкой ответила Агнес.

Поднявшись наверх, она обнаружила в спальне большую деревянную бочку, окруженную туманом. Она потянулась к ней и обнаружила, что температура воды была как раз подходящей, поэтому она быстро сняла белое одеяние жрицы и шагнула в бочку.

Простояв целый день перед храмом, она не могла не почувствовать усталости. А так как температура воды была как раз подходящей, она не только питала ее кожу, но и вызывала сонливость и приятные ощущения.

В это время пара сильных рук обхватила ее сзади.

Сначала она испугалась, но потом расслабилась. Ведь кто еще может быть тут, кроме ее мужа?

«Агнес, ты хорошо потрудилась». — Нежно сказал Давос, и тепло его дыхания обдало мочки ее ушей, заставив ее почувствовать зуд.

«Дай мне взглянуть на тебя». — В нежном голосе Давоса слышалось нетерпение. Затем, положив одну руку на ее руку, он легко поднял ее на ноги.

Агнес подсознательно положила левую руку на грудь, а правую чуть ниже живота, но Давос осторожно разжал ее руки, а его глаза постепенно загорелись пламенем, обжигая каждый дюйм ее кожи, так что она не могла не дрожать.

«Агнес, моя жена, ты прекрасна, как Гера!». — Взволнованно заявил Давос.

Агнес вдруг озорно улыбнулась, выливая на Давоса воды и говоря: «С Днем Брака!».

Она не могла удержаться от смеха, видя смущенный вид Давоса, и дрожь ее тела усиливала искушение.

Но вот ее муж показал улыбку и поднял ее, идя в спальню и положил на кровать.

Под нервным и ожидающим взглядом Агнес, Давос сорвал с нее хитон и склонился над ней.

«Моя Гера». — Прошептал он, целуя ее нежные губы.

***

Тем временем, если раньше Никостратос сомневался в слухах о превосходных медицинских навыках Теонии, то после дня медицинского симпозиума у него больше не было сомнений.

***

Глава 347

На самом деле, говорили в основном врачи Теонии. В первый день они в основном обсуждали медицинскую теорию и всевозможные медицинские термины, звучащие из уст этих молодых врачей, которые были не только неслыханными, но даже всевозможными уникальными медицинскими теориями и открытиями, которые опрокинули их прежние знания и опыт, заставив их задуматься, как будто перед ними открылось окно в новый и более широкий мир медицины, что привело их в восторг.

Никостратос почти не ужинал, так как всю ночь провел в размышлениях о том, что услышал днем. В это время единственное, что он ненавидел, это то, что его память недостаточно хороша, чтобы запомнить все, что он узнал. Поэтому ему приходилось лежать в постели, пытаясь вспомнить то, что он услышал днем, из-за чего он не мог нормально спать этой ночью. Однако на следующее утро он все равно отправился в Медицинскую школу вместе со Страсиппом, полный энергии.

Когда они подошли к воротам Академии Теонии, там уже ждали сотни врачей. Естественно, они ждали не двух кротонцев, а прибытия Архонта Теонии, Давоса, с большим нетерпением.

К счастью, Никостратос уже не был таким крайним, каким был до приезда в Турии. Во время обмена мнениями накануне он пообщался с другими врачами, благодаря чему глубоко осознал высокое положение Давоса в Теонии, и даже иностранные врачи, слышавшие его речь раньше, говорили о нем с уважением, что вызвало у Никостратоса любопытство к Давосу. Поэтому он ждал так же спокойно, как и другие врачи.

Вскоре пришел Давос в сопровождении декана медицинской школы Герпуса и дюжины стражников.

Тогда начался переполох среди врачей, пытавшихся встретить Давоса.

Охранники тут же хотели их остановить, но Давос их отозвал. Затем он с улыбкой приветствовал их, а Стейхидас тут же попросил лекарей внимательно следить за порядком.

Давос в основном мог по имени назвать тех иностранных врачей, которые в прошлом году участвовали в медицинском симпозиуме, и он был рад пообщаться с ними.

«Клаус, я тебя помню. Ты тот самый знаменитый врач из Метапонтума. Какую замечательную речь ты привез на этот раз?». — с улыбкой сказал Давос, обращаясь к сидящему перед ним врачу.

«Архонт, перестаньте. В вашем присутствии, как я могу осмелиться называться знаменитым врачом?». — Смиренно сказал Клаус.

«В этом священном месте нет такого понятия, как «лорды». Есть только врачи и ученые, которые занимаются медициной». — Давос улыбнулся, поправляя его: «Так что можешь звать меня просто Давос».

«Давос». — Клаус почтительно поклонился, а затем сказал: «Кориопас из Таранто по некоторым причинам не смог присутствовать на этом симпозиуме. Поэтому он попросил меня принести свои извинения и сожаление о том, что не смог услышать вашу замечательную речь!».

Выражение лица Давоса стало несколько беспомощным, и он вздохнул: «Хотя за последние два года между Теонией и Таранто были небольшие недоразумения и конфликты, это не должно быть препятствием для академических обменов!».

После заключения мирного соглашения с Мессапи, Таранто постепенно восстановили свои силы. Однако они начали злиться на Гераклею и Метапонтум за то, что те откололись от Тарантийского союза, и, конечно, вместе с этим они ненавидят Теонию, которая когда-то спасла их. Однако нынешнее могущество Теонии может заставить их проглотить свою ненависть. Диаомилас, представитель радикалов, едва не был изгнан из-за обвинений экклесии в том, что он чуть не потерял все войска, попав в засаду коалиции Мессапи-Певкетии, что поставило крест на его дальнейшей политической карьере. Но за последние два года, хитростью выполняя пожелания народа, он много раз публично нападал на Теонию и даже осуждал Совет как слишком слабый в отношениях с Теонией, что позволило ему вновь завоевать поддержку недовольного народа. Таким образом, ему удалось вновь быть избранным архонтом в конце прошлой осени.

В результате между Таранто и Теонией стали часто возникать мелкие трения, например, тарантинцы много раз без всякой причины заходили на территорию Метапонта; когда рыбацкие суда Таранто и Теонии встречались в море, они часто обменивались оскорблениями и вызывали конфликты; товары, скопившиеся на торговых судах Теонии в порту Таранто, часто пропадали, а иногда и захватывались, что заставляло дипломатического посланника Теонии много раз отправляться в Таранто, чтобы выразить протест. Он даже