— Элвин, — продолжал Гораций, — передай своему мастеру, что вскоре нам потребуются новые петли для дверей и окон домика. Думаю, мы починим его и поселим сюда новую школьную учительницу. Если, конечно, она сама того захочет.

Вот так вот. Гораций проиграл сражение старой Пег. Он уступил. Значит, вот как ведут себя женатые люди? Мужчина должен либо бить жену, как Миротворец Смит, либо во всем подчиняться ей, как подчиняется Пег бедняга Гораций Гестер. «М-да, если другого выхода нет, я уж лучше в холостяках похожу», — подумал юноша. Элвин, естественно, уже начал заглядываться на городских девиц. Он видел, как они фланируют по улицам с грудью, высоко задранной корсетом, и с талиями, которые он без труда обхватит своими большими ладонями. Только Элвин никогда и не думал попробовать схватить этих девиц — при встрече с ними он заливался краской и либо опускал глаза, когда их мимолетный взгляд падал на него, либо принимался грузить или разгружать телегу — в общем, ретиво принимался за работу, которая привела его в город.

Элвин догадывался, что городские девчонки видят, когда смотрят на него. Они видят перед собой человека без сюртука, в простой рубахе, промокшей от пота. Видят бедняка, который не способен подарить им прекрасный белоснежный особняк, какой без труда может купить их папочка — законник, судья или торговец. Они смотрели на Элвина с презрением, ведь он всего лишь подмастерье, хотя ему уже исполнилось восемнадцать. Если случится какое чудо и он женится на одной такой девице, это ни к чему хорошему не приведет — она все время будет смотреть на него сверху вниз, ожидая покорного исполнения приказов, ведь она настоящая леди.

Если же он женится на девушке низкого происхождения, то его жена будет похожа на Герти Смит или старушку Пег Гестер, то есть будет хорошо готовить, усердно трудиться, но закатывать скандал всякий раз, когда что-нибудь придется ей не по нраву. Нет, женщинам в жизни Элвина-кузнеца места нет и не будет. Он не снесет позора, которому подвергается Гораций Гестер.

— Ты слышал меня, Элвин?

— Слышал, мистер Гораций, и все передам Миротворцу Смиту, как только его увижу. Вам нужны петли для дверей и все, что может пригодиться при отстройке домика у ручья.

— И пара умелых рук, — добавил Гораций. — Ибо здесь будет жить школьная учительница. — Видимо, отповедь Пег Гестер была не столь страшна, потому что Гораций не смог не ухмыльнуться, прибавив: — Здесь она будет давать свои частные уроки.

Слова «частные уроки» он произнес так, будто здесь устраивался публичный дом или нечто вроде, но Элвин, сложив два и два, догадался, кому будут даваться эти частные уроки. Вся округа знала, что Пег просила принять Артура Стюарта в школу.

— Ну, пока, — сказал Гораций.

Элвин махнул ему на прощание, и Гораций заковылял по тропинке к гостинице.

Тем днем Миротворец Смит так и не появился в кузнице. Чему Элвин ничуть не удивился. Теперь, когда Элвин ростом и силой сравнялся с кузнецом, юноша сам мог выполнять работу в кузнице — к тому же работал он быстрее и лучше Миротворца. Вслух об этом никто не говорил, но еще в прошлом году Элвин заметил, что люди стараются появляться в кузнице, когда Миротворца там нет. Они просили Элвина побыстрее исполнить их работу, а сами тем временем ждали у дверей. «Так, ерундовина», — говорили они, хотя подчас работа была не такой уж и ерундовой. Очень скоро Элвин понял, что люди не случайно приходят к кузнице, когда он работает. Они хотели, чтобы именно Элвин выковал то, что им нужно.

Не то чтобы Элвин делал что-то особенное с железом — разве что накладывал пару-другую оберегов, когда его просили, но это может сделать каждый кузнец. Элвин знал, что обойти своего мастера при помощи какого-нибудь скрытого дара будет нечестно — это все равно что пустить в ход нож в борцовском поединке. Кроме того, если он при помощи своего дара будет придавать железу какую-нибудь особую силу, это лишь принесет ненужные неприятности. Так что в кузнице он прибегал только к помощи крепких рук да верного глаза. А если люди считают, что в работе он превосходит Миротворца, что ж, это потому, что Элвин лучше своего мастера справляется с обязанностями кузнеца, а вовсе не потому, что у него особый дар.

Как бы то ни было, Миротворец, похоже, понял, что происходит, и поэтому все реже и реже появлялся в кузнице. Он сколько угодно мог делать вид, что это лучше для дела и он просто не хочет мешать способному ученику, но Элвин не очень ему верил. Скорее всего Миротворец избегал кузницы, чтобы люди не заметили, как он то и дело заглядывает Элвину через плечо, пытаясь разобрать, чем же Элвин превосходит своего мастера. А может. Миротворец завидует и поэтому не выносит ученика. Впрочем, было еще одно объяснение — возможно, Миротворец просто-напросто ленив, а поскольку подмастерье успешно справляется с работой, так почему бы Миротворцу не пойти и не попировать вволю с речными крысами у устья реки Хатрак?

Но могло быть и так, хотя это, конечно, вряд ли, что в действительности Миротворец стыдился своих поступков — может, ему было стыдно держать Элвина в учениках, когда тот давным-давно готов отправиться в дорогу искать настоящую работу. Среди мастеров считалось низким и постыдным насильно удерживать ученика после того, как подмастерье освоит дело, — так поступали те, кто не хотел платить по справедливости и наживался на чужом труде. Элвин приносил семье Миротворца Смита хорошие деньги, в то время как сам Элвин оставался бедным, как церковная мышь, спал на чердаке и никогда в его карманах не звенело больше двух монет зараз. Конечно, Герти кормила его от пуза — в его распоряжении были лучшие кушанья города, это Эл узнал, пообедав пару раз в семьях своих городских знакомых. Но хорошая еда — это не то же самое, что хорошая плата. Пищу съел — и нет ее. А на деньги можно купить много всякой всячины, с их помощью можно много чего сделать — обрести свободу например. Контракт, подписанный отцом Элвина, который Миротворец Смит хранил у себя в серванте, превращал юношу в настоящего раба — Элвин практически не отличался от чернокожих, гнущих спину в Королевских Колониях.

Отличался он от них только одним. Он мог считать оставшиеся до свободы деньки. Сейчас на дворе стоял август. Осталось меньше года. Следующей весной он будет свободен. Ни один раб на юге не знает подобной надежды — такие мысли даже не приходят ему в голову. За прошедшие годы Элвин не раз думал об этом, когда ему становилось особенно туго. «Если уж они могут жить и работать, не видя надежды на свободу, — размышлял он, — я тем более смогу вынести еще пять лет… три года… годик, помня, что в один прекрасный день мое рабство подойдет к концу».

В общем, тем днем Миротворец Смит в кузницу так и не заглянул, и когда Элвин исполнил порученное на день, вместо того чтобы убрать за собой и заняться домашними делами, он сходил к домику у ручья и снял мерки с дверей и окон. Домик был построен с тем учетом, чтобы сохранять внутри прохладу ручья, поэтому окна не открывались, но школьную учительницу вряд ли устроит такой, она наверняка захочет, чтобы в ее доме был свежий воздух, Элвин учел и это. Не то чтобы он решил собственными руками сделать новые оконные рамы — плотником он был не ахти, ну, работал, конечно, по дереву, как и всякий мужчина, но ничему особому не учился. Он просто обмерил домик и, запомнив размеры окон, двинулся дальше.