Если этого мало, то подумайте об общественных рецензиях, которые помогают лучше понять электронный учебник. Каждый читатель может внести собственные комментарии к электронной книге, и все рецензии разных пользователей можно свести вместе. Некоторые ридеры, например Amazon Kindle, показывают, сколько раз к данному месту в книге появлялся комментарий. Часто это «мудрость толпы», то есть во многих случаях те строки, которые чаще всего комментируются, и являются самыми мудрыми, самыми полезными для усвоения смысла конкретной главы.

Однако в этом заключается парадокс электронных книг: если вы согласны, что дети должны читать и что электронные книги могут научить тому же, что и книги бумажные, то почему не были оцифрованы первым делом учебники? Вместо них оцифровали художественную литературу, научную фантастику, любовные романы, бестселлеры, по версии New York Times, и, что уж там говорить, порнографию. Словом, то, что можно выгодно продать. Но такой контент редко имеет отношение к детям.

Основной парадокс революции электронных книг: она не будет успешной, пока цифровой формат не станет с самых ранних лет частью нашей культуры – да, с того момента, когда дети учатся читать. Электронные ридеры должны быть достаточно гибкими и хитрыми, чтобы можно было с их помощью научить детей читать. Сейчас же они для этого не приспособлены.

Чтобы улучшить ридеры в этом направлении, проводятся любопытные эксперименты. Например, сейчас мои друзья из манхэттенских издательств ушли с работы и уехали в Кремниевую долину работать на компанию, которая разрабатывает ридеры для студентов. У этих устройств два складных экрана, расположенных рядом, как в печатной книге. Это позволяет одновременно писать, чертить, рисовать, скачивать и читать книги.

Именно такие технические эксперименты нужны, чтобы перевести наше образование на цифровую основу. И пока этого не удастся, электронные книги останутся поверхностным явлением в нашей культуре. Они не вольются в нее, пока не вырастет воспитанное на электронных книгах поколение, пока язык электронных книг не станет родным для новых людей, с детства взиравших на фосфоресцирующие дисплеи с электронной бумагой.

Конечно, какая-то часть меня по-прежнему высказывается в пользу старых добрых печатных книг. И если у меня будет ребенок, я уже понимаю, насколько сложно мне будет решить, дать ли ему электронную книгу, разрешить ли пользоваться компьютером или даже смартфоном. Эти вопросы меня беспокоят уже сейчас. Многие родители, с которыми я общался, тоже опасаются, что их детей отвлечет от чтения на iPad просмотр видео, приложения социальных сетей или кричащие обезьяны из игры, встроенной в электронную книгу.

Обеспокоены и учителя.

Профессора оплакивают потерю навыков критического мышления у современных студентов, утрату активных читательских умений. Когда мы пассивно потребляем контент, лениво позволяя мозгам отвлечься от тяжелого труда чтения, отвлекаемся на сообщения в социальных сетях и игры, мы тем самым изменяем наш мозг. Человек есть то, что он ест[102], и к цифровой диете это тоже относится. Мы – это те медиа, которые мы потребляем, в том числе и отвлекающие внимание. В каменном веке наши предки слушали птичье пение и жужжание пчел, и этого было им вполне достаточно. Потом мы придумали песни и рассказы. Но сегодня устная традиция нас, в отличие от Сократа, больше не устраивает. Чтением и письмом мы тоже не хотим ограничиваться. Мы хотим отвлечься и развлечься и больше всего хотим виртуальных развлечений, потому что они удобны – их можно загрузить на наши устройства в течение минуты.

Наша привычка к виртуальным развлечениям и пассивному потреблению контента опасна тем, что мы можем превратиться в новый биологический вид.

Конечно, я не имею в виду опасность стать роботами-сайлонами. Но мы можем стать видом, мозг которого устроен совершенно иначе, чем у людей. Видом, который неспособен к критическому мышлению, к активному воображению, не может, читая детектив, до конца романа понять, кто же убил дворецкого. Наши гаджеты позволяют все более тесную взаимосвязь, и новый вид людей, вероятно, будет гораздо более социальным, как те гиперактивные орангутанги с Facebook. Не могу пока понять, в чем будут заключаться достоинства этого вида людей. Сам Сократ не мог понять преимуществ чтения и письма. Он просто отметал их с порога.

Нам, однако, не обязательно полностью отвергать виртуальную культуру. Просто нужно быть осторожнее. Придерживайтесь испытанных занятий и старайтесь не отвлекаться на виртуальные развлечения. Установите временное ограничение на то, сколько вы с детьми тратите на потребление информации с электронных носителей. Не поддавайтесь импульсу писать всякую ерунду в Twitter каждые десять минут. (Чтобы вновь сконцентрироваться на задаче после отвлечения, мозгу требуется минимум двадцать минут.)

Легко заявить, что в цифровом контенте нет ничего хорошего, особенно для развивающегося ребенка. Я когда-то тоже так считал. Однако сейчас я думаю, что это слишком упрощенная трактовка. Если вы возражаете против нового только потому, что это новое, то рискуете превратиться в старого зануду.

Как во времена Сократа и Платона существовал разрыв между устной и письменной культурой, так и сейчас имеется разрыв между культурой аналоговой и цифровой. И все мы принадлежим одновременно к обеим этим культурам. Мы воспитывались на телевидении и бумажных книгах, но сейчас у нас есть компьютеры и интернет. Мы видим темпы роста цифровой культуры, но по-прежнему помним, как пользовались телефонами-автоматами. Мы гибриды. Не будучи ни полностью аналоговыми, ни полностью цифровыми, мы способны постоять на краю цифрового разрыва и с ностальгией вспомнить телефонные книги, жетоны для автоматов и другие артефакты аналоговой эры. Но затем поспешим к цифровому будущему, к кредитным карточкам вместо денег, к электронным книгам взамен печатных. Цифровая культура уже с нами, а наши дети будут полностью воспитаны в ней.

Каким будет будущее образования?

Было бы слишком просто взять старые метафоры, связанные с печатанием, и сделать из них новые, относящиеся к цифровым носителям. Будущее образования не в виртуальных досках и не в обучающих играх на электронных устройствах. Я думаю, что в обучении появится больше социальных элементов. Нужно готовиться к неизбежному событию: вскоре наши дети придут в социальные сети, в Facebook и Twitter.

Так почему бы не предложить школам вывешивать в Facebook учебные планы и домашние задания, чтобы ребенок мог читать их со своей учетной записи? Если ученики будут вместе выполнять домашнее задание в интернете – что ж, тем лучше. Большинство работы, которую выполняют взрослые, основано на сотрудничестве. Так почему не разрешить социальное обучение и не издать рассчитанные на него электронные книги?

Недавно мне удалось понаблюдать за тем, как студенты колледжа готовятся к выпускным экзаменам. Они открыли новый способ обучения: созванивались по Skype, общались там и посылали друг другу скриншоты страниц электронных книг, которые читали в это время. Интересно, что эти студенты находились не в одном общежитии или библиотеке, а были рассеяны по всему миру – в Лондоне, Сингапуре, Дубае, Сиэтле. Они придумали такую систему сами, без всякого поощрения или помощи со стороны профессоров.