что этот самый будущий год прошел бесславно, да и второй уже на исходе, а вот достойного материала нет. Хотя кому я голову морочу? Может, и есть. Я просто потеряла вкус к работе, нужно наконец это признать. С тех пор я пишу нейтральные ни на что не претендующие статейки, а Брюс так мил и терпелив, что еще не послал меня с моим кризисом жанра подальше. Может, потому, что нейтральные статейки тоже нужно кому-то писать? Может, хрень в стиле «Секс и город» — теперь мой потолок?

А может, потому, что даже в глубинах депрессии я пишу лучше некоторых на волне вдохновения…

— Вы это специально говорите! — Визг дрели дополнили нотки гнева, и добрая его часть адресовалась мне. — И где прикажете мне собирать материал?! Ночью на улицах?! В ночных клубах?! Где мне их искать?

— Кстати, по этому поводу можешь проконсультироваться у Дагни.

Кэссиди фыркнула так энергично, что у любого другого зубы повылетали бы.

— А она что знает?

— Может, что и знает. Ее родственница — Мастер Филадельфии, если не ошибаюсь.

Брюс, ну какая же ты сволочь.

Игнорировать стоящую над тобой почти двухметровую шпалу на каблуках, отравляющую воздух новыми «экспериментальными» духами, сложно. Я подняла глаза и вытащила один наушник.

— Слушаю тебя.

— Это правда?

— Что именно?

— Что твоя родственница — Мастер Филадельфии?

— Нет.

Кэссиди расслабилась и снова фыркнула.

— Я так и думала!

— Она моя родная тетка, — мстительно сказала я. — И она — Мастер штата Иллинойс.

Выражение ее лица было не хуже сна о Пулитцеровской премии, который я видела пару ночей назад. Иногда, когда уверен, что глупее быть не может, реальность просто обожает тебя удивлять.

— Вау!!!

Я не разделяла ее восторга и добавила:

— Мы не общаемся, поэтому помочь не могу.

Кэссиди скисла. Но Брюс всегда находит выход из положения, не будь он главным редактором такого непотопляемого издания как наше.

— Над чем ты работаешь, Дагни?

— Новая коллекция моей матери, вы забыли?

— Нет… хм… Вот что, сделаем так. На прет-а-порте поедет Кэсси, мы ведь не можем позволить ей сидеть сложа руки?

Супер.

— А я?

— Ты отличный журналист, тем более что срок подачи заявок на исходе, а описание коллекции даже такой звезды как Сью Эллен Сэлинджер не сможет конкурировать с твоей позапрошлогодней работой. — Он вздохнул, произнося слово «позапрошлогодней».

— Удиви меня. Удиви всех нас, Дагни.

Я вздохнула в ответ. Да уж, легче написать десяток статей про вампиров, чем объяснить, почему Брюсовой бездарной падчерице у нас до сих пор платят зарплату.

Неужели только чтоб заткнулась?

Не исключено…

* * *

Сестра моего отца Пенелопа действительно Мастер Чикаго, Филадельфии и всего штата Иллинойс, а я действительно с ней не общалась. Я не разделяла интерес,

который испытывал по поводу подобной родни мой брат, хотя мы с ним и двойняшки.

Просто однажды отец решил, что нам надо это знать, и все рассказал. Мама вела себя так, будто всегда была в курсе, но я в этом не уверена. Кажется, она просто не хотела показать, что отец почти тридцать лет семейной жизни мог что-то от нее скрывать, будь то кардиостимулятор или сестра-вампирша — неважно. У них счастливый брак, и такого просто не могло быть.

Я не уверена также, что они знают, о том, что Джимми поддерживает с ней связь.

Мой брат всегда был бескрышем, однако никогда не переступал черту, иначе не смог бы стать мальчиком из ФБР уже в двадцать шесть. Да, я так это и называю, потому что представления не имею о его работе, и дай Бог, чтобы он сам имел. «Мальчик из ФБР» — этого достаточно, чтобы спать спокойно. Он единственный откололся от нашего сборища людей творческих профессий, но это не так страшно, ведь он занимается тем, что любит. Как и мы все. И вряд ли его работа опаснее, чем нежная дружба с Мастером штата.

Не знаю, проверяют ли быстроту реакции при кастинге в ФБР, но судя по всему да.

Только вчера вечером за бокалом пива я вяло и вскользь пожаловалась Джимми на

Брюса, его нереальные планы и на то, что состарюсь и умру, не увидев премии, как уже утром он позвонил мне.

В шесть.

В субботу.

— Даг, я все уладил. Встречаемся в час, я заберу тебя и отвезу.

— Куда? — сонно пробормотала я, пытаясь задержать ускользающий сон изо всех сил.

— Будь готова.

— Вот идиот…

Я рухнула назад в постель и подгребла к себе одеяло, но сон безвозвратно ушел.

Что он еще придумал, а, наш мальчик из ФБР? Он что, нашел кого-то, кто напишет за меня статью?..

— Кто это? — Поперхнулся он натурально, но последующий получасовой кашель был чистой воды спектаклем. Имеющие старшего брата да поймут. Дело в том, что накануне я зашла в первую попавшуюся парикмахерскую подправить прическу. Меня не смутили ни малые цены, ни обшарпанная мебель, ни юность девицы-руки-ножницы, и только я привычно произнесла «длину не трогать», как перед носом у меня щелкнуло и будто по волшебству вдруг появилась челка — от силы сантиметра три.

У меня дыхание перехватило, я только и смогла выдавить:

— Что вы сделали?…

— О, с вашим овалом лица вам так пойдет! Это новая стрижка, сейчас очень модная! — затараторила эта мерзавка, пока я таращилась то в зеркало, то на нее. Ее напарница, постарше, только что проводила клиента, бросила на меня взгляд, и в нем я четко прочитала, что исправить недостаток квалификации, отразившийся у меня на голове, будет непросто. Скандалить у меня не было сил, и я покорно позволила «уладить все наилучшим образом». В результате я получила очень короткую стрижку, на затылке торчащую почти под прямым углом и на моих естественных светло-русых волосах выглядящую отвратно. Дома в зеркале отразилась иссиня-черная брюнетка а-ля Миннелли лет двадцати трех максимум, и я слегка воспрянула духом — можно сказать, все было улажено (или уложено), и неважно каким образом. Говорят, резкая смена имиджа может изменить даже характер. Пока я только вздрагивала возле любой отражающей поверхности и выслушивала в самых разных вариациях «как тебе идет!..». Второе хуже, потому что все как один считали за долг отчитаться передо мной в выражении своего искреннего/фальшивого восторга.