из коробки пару новых Lebron, которые уверена, он еще ни разу не обувал, и отправилась за ответами. В качестве аргументов проверила дрон и убедилась, что он действительномой.Только на моем квадрокоптере был наклеен стикер с изображением глаза мира, а на боковой части корпуса виднелась небольшая царапина.

Между тем, ветер раскачивает верхушки сосен, когда я продолжаю свой путь до гостевого домика. Ветки деревьев шелестят, будто перешептываясь между собой, время от времени доносится скрип стволов старых сосен. Откуда-то сверху раздается крик совы.

Наверняка на моем месте другая девушка испугалась бы идти по лесу ночью. Но я провела в поместье Аматорио свое детство и знаю здесь каждую тропинку. Мне не страшно тут находиться.

По крайней мере, я так думаю до того момента, пока позади меня не раздается хруст упавшей ветки из-под ботинок.

Волосы на затылке встают дыбом, по телу пробегает озноб. Я оборачиваюсь и вглядываюсь в кромешную тьму. Не видно какого-либо силуэта или кого-то еще, указывающего на то, что я не единственная гостья в лесу. Я не слышу никаких посторонних звуков, помимо моих тяжелых вздохов.

Но я все равно срываюсь с места и бегу рысцой. Однако в кроссовках, которые гораздо больше моего размера, это не так просто сделать.

В какой-то момент я различаю в темноте несколько больших желтых пятен. Мне хватает меньше секунды, чтобы понять, что это горит свет в панорамных окнах гостевого дома. Значит, Кэш находится внутри и не спит. Либо он уснул с включенным освещением.

Вдруг я задеваю поваленное дерево и падаю. Инстинктивно я выставляю руки вперед и приземляюсь, едва не уткнувшись лицом в землю. Боль отдается в коленях, и спустя мгновение за спиной раздается еще один треск сломанной ветки.

С поражающе быстрой скоростью я поднимаюсь на ноги и оборачиваюсь. Мой взгляд вновь судорожно мечется между стволами деревьев. Все внутри меня кричит, чтобы я умчалась отсюда. Но моя логическая сторона уступает место бунтарской.

– Кто здесь? – громко спрашиваю я.

Мой голос звучит взволновано и нервно в тишине леса. Разумеется, мне никто не отвечает, и я морщусь от собственной тупости.

Обычно, в фильмах ужасов после этого проходит несколько минут, а потом появляется убийца, чтобы прикончить идиотку, которая стояла и хлопала глазами вместо того, что бежать и спасаться.

Но у меня нет этих жалких минут. Из-за ствола сосны на слабый свет луны показывается темный высокий силуэт. Отчаянный крик тут же вырывается из моего горла.

– Помогите!

Я разворачиваюсь, продолжаю верещать и несусь прочь. Мой взгляд устремляется к горящим окнам гостевого дома. Еще немного, и я доберусь до него и постучусь в дверь. Но ехидный голос в голове зловеще усмехается, что чаще всего именно в такой момент и совершается убийство. В момент, когда до спасения остаются считанные секунды.

– Кэш! – я отчаянно верещу, пока чья-то рука не дергает меня и прижимает к стволу дерева.

Я вскрикиваю от страха, но испуганный вопль теряется между моими губами. Я встречаюсь взглядом с пронзительными голубыми глазами и задерживаю дыхание.

Что он здесь делает?

– Кимми, – шокировано говорит Десмонд и отпускает меня.

Наверняка у меня настолько встревоженное лицо, что вечно мрачный Десмонд начинает извиняться:

– Прости, я не хотел тебя напугать.

– Что ты здесь делаешь? Ты следишь за мной? – едва слышно спрашиваю я.

– Я возвращался после тренировки в спортзале и увидел, как кто-то крадется по территории особняка, – он окидывает взглядом вещи Кэша, свободно болтающиеся на мне. – Я подумал, что охрана не заметила какого-то урода. И я решил выследить, откуда он пробирается.

– А.… а ты не понял, что это девушка, когда я кричала?

– Откуда я знаю, что это девушка. Может, у ублюдка такой голос.

– И тебе не показалось странным, что я кричала «На помощь»?

– Ублюдки часто кричат подобное дерьмо, когда понимают, что я могу их отделать, – Десмонд пожимает плечами. – Что ты здесь делаешь?

Вместо ответа я молча указываю на домик из стекла и дерева с горящими окнами. Десмонд прослеживает взглядом за моим жестом и заявляет:

– Тебе нечего там делать.

– Мне нужно поговорить с твоим братом.

– Тебе не о чем с ним разговаривать.

Я морщусь от его категоричности. Серьезно, если у Десмонда когда-нибудь появиться девушка, я не представляю, какое у нее должно быть терпение, чтобы выдерживать его железный характер.

– Пожалуйста, не начинай. Я считаю тебя своим другом, а не мамочкой, которая указывает, что делать. Мне просто нужно задать Кэшу один важный вопрос.

Я намеренно не упоминаю, что подозреваю Кэша в том, что это он устроил беспредел с фейерверком. Не хочу, чтобы об этом знал кто-то, кроме меня.

– Ты задашь свой вопрос завтра, – отрезает Десмонд. – Нам нужно вернуться домой. Мама убьет тебя, если узнает, что ты ушла поздней ночью. А потом убьет меня за то, что я тебе покрываю.

– Нет, – я поднимаю подбородок. – Я должна поговорить с Кэшем.

– Нет, черт возьми. Я знаю своего брата и знаю, что он ни хрена не умеет разговаривать. Ты еще будешь благодарить меня за то, что я удержал тебя. Каким бы я был другом, если бы отправил тебя к тому, кто хочет залезть под твою юбку, а потом бросить?

– Даже, если он этого хочет, я не позволю этому случиться. Я не собираюсь становиться очередной девушкой с разбитым сердцем.

Продолжай убеждать себя и других.

– Нет, – выдает Десмонд, но уже не так категорично, как минуту назад. – Ты возвращаешься домой. И под словом "дом" я подразумеваю наш дом с родителями, которые смогут контролировать Кэша.

– Десмонд, я должна поговорить с Кэшем. Возможно, завтра я вернусь в Англию, и у меня больше не будет такой возможности. Мне просто нужна эта ночь, чтобы получить ответ. Пожалуйста.

Конечно, после разговора с Алессией я не уверена, что вернуться в Англию будет моим верным и единственным решением. Но Десмонду лучше об этом не знать.

Я пристально смотрю на него. Мышцы на его острой челюсти подергиваются. А затем Десмонд проводит рукой по своим темным густым волосам и выпускает глубокий вздох, явно подразумевающий «я еще пожалею об этом».

– Твою мать, – тихо ругается он. – Ладно.

Не могу поверить, что мне удалось переубедить Десмонда.

– Спасибо, что доверяешь мне, – я поднимаю руки и обнимаю его.

– Но ты должна пообещать, что, если мой брат будет вести себя, как мудак, или обидит тебя, ты сразу сообщишь мне, ясно? Ты не обязана терпеть его сраный характер.

–Хорошо, – обещаю я, крепче его обнимая.

Рядом с Десмондом я испытываю что-то близкое к