— Спасибо. Старшие девочки тоже в общей спальне?

— Да, их отпустили с допроса, — убийца сменил тон на более серьёзный. — Держатся хорошо. Младшим детям мы ситуацию без лишних подробностей объяснили. Больше всего их волновало — не придётся ли снова переезжать.

Укол достиг цели, даже если Сокол этого и не хотел. Мои воспитанники устали от бесконечных переездов, а я ничего не могла изменить. Из особняка они тоже уедут. Мы не знали, как скоро в Бессалии снова станет безопасно, но так даже хуже. Дети успеют привыкнуть к новому дому, а их опять выгонят в другое место.

— Хорошо, — ответила я. — Держите меня в курсе, пожалуйста. Зеркало под рукой, так что я на связи в любой момент.

— Конечно, — пообещал Сокол, но я по взгляду поняла, что побеспокоит, только если начнётся нашествие оборотней-медведей на особняк. Любой другой повод лучший убийца клана сочтёт недостаточным. — Берегите себя, лина Хельда.

— А вы моих бессалийских детей, — попросила я.

Воин кивнул и оборвал связь, на душе стало немного спокойнее. Надежнее защиты для воспитанников и пожелать было нельзя. Амелия тоже оставалась под присмотром.

— Ты ужинать будешь? — строго спросил Ксанир. — Ночь на дворе. Я не понимаю, почему ты моришь голодом мою внучку...

Оглушительный звон заставил зажмуриться и инстинктивно пригнуть голову. Внутри от страха будто что-то оборвалось. Меня нашли даже здесь, в самом безопасном месте. Демоны!

— На пол! — зарычал свёкор.

Я сжалась в комок и завалилась на бок. Успела увидеть осколки на полу и на покрывале, разбитое окно, тень Ксанира, как в комнату прилетела бутылка. Мгновенно вспыхнул яркий свет и стало жарко. Горело масло, в воздух поднимался дым. От пожара было некуда спрятаться. Дверь далеко, перед ней огненные дорожки, а я закутана в тряпки с головы до ног.

— На пол я сказал! — свёкор сдёрнул с кровати загоревшееся покрывало. — Рот чем-нибудь закрой!

А в окно полетела вторая бутылка. Если всю комнату зальют маслом, то нам не выжить. Глаза начало есть от дыма, я закашлялась, но на пол слезла. Забыла о зеркале, о том, что нужно звать на помощь. О, боги, кажется мне конец. И он будет жарким, словно меня-ведьму сжигают на костре. Не было ли это посланием от Станы? “Катись в Пекло, Хельда Беринская-Делири”. Я больше ничего не видела и не могла дышать. С ужасом считала удары сердца оставшиеся до того, как провалюсь в темноту. теперь уже навсегда. Три, два…

Ещё один звон разбившейся бутылки и выдох-стон Ксанира. На меня без предупреждения одним махом опустился холод. Дым улетучился, глаза я тёрла, но уже понимала, что смогу открыть их. Свёкор сотворил маленькое чудо. Настолько удивительное только потому, что я забыла: бывший глава клана — тоже маг. И плевать, что ни разу при мне не колдовал.

— Тахис, — его голос звучал пополам с надсадным кашлем. Наглотался дыма. — Охрану в хозяйскую спальню!

— Да, лин Делири.

Отражение капитана охраны появилось в зеркале, перед которым я кружилась, примеряя наряды. Ксанир, не стесняясь подключился к нему магически. Показал Тахису катастрофу во всех красе: комок сгоревшего покрывала, обуглившийся паркет, хлопья сажи в воздухе и перепуганную насмерть меня.

— Группа, ко мне! — взревел Тахис.

Одной рукой начал рисовать арку портала, а другой смахнул отражение. Значит, скоро будет под стенами особняка.

— Сиди здесь, — приказал свёкор, поставив ногу на раму разбитого окна. — Я в погоню. Уйдёт, тварь.

Я ничего ответить не успела, он исчез в темноте. Одна мысль запоздало постучалась в сознание. Если на меня покушалась Сандра, подсыпала яд в кувшин и отдала Мине, то кто бросал бутылки с горящим маслом? Кто? Экономку ведь арестовали, она сидела в клановом доме, а, может, уже в тюрьме.

Значит, моей смерти хотела не она?

Подозреваемых решили допрашивать одновременно, перекладывая венец правды с одной головы на другую. Мина не стала жаловаться на такое решение. Она после истерики со слезами в парке вела себя ещё тише, чем обычно. Кеннет знал о слугах в своём доме крайне мало. О Мине помнил лишь то, что она средняя дочь из большой семьи. Отец ремесленничал, мать занималась хозяйством. “Наша девочка всегда такая тихая, — говорили они. — Не знаем почему. Все детки разные. Бывают шумные, а бывают, как она”.

Всякое бывает, да. Тихони многое терпели, а потом в один не самый замечательный день взрывались. Били посуду, ломали мебель, сбегали из дома.

“Или сыпали яд в лимонад хозяйке, считая, что только так можно прекратить свои страдания, — ворчливо подсказывал Пруст. — Не сбрасывайте её со счетов, лин Делири. Нет явного мотива для убийства? Он не всегда нужен. Особенно женщинам”.

— Что ж, давайте начнём, — объявил глава клана, усаживаясь за стол между двумя предполагаемыми преступницами: беременной любовницей отца и личной служанкой жены. — Может, кто-то хочет признаться, не дожидаясь действия артефакта?

Сандра сильнее поджала губы и промолчала, а Мина даже взгляд не подняла.

— Тогда прошу, — Кеннет жестом указал на экономку.

Пруст снял изящную диадему с бархатной подушки и водрузил на голову Сандре. На мгновение в её глазах мелькнул страх, но затем они стали совершенно пустыми.

— Как тебя зовут? — разведчик начал с простых вопросов. Нужно было проверить, насколько хорошо и правильно работает артефакт.

— Сандра.

— Сколько ты служишь в доме Делири? И старшего хозяина, и младшего.

— Зимой будет десять лет, — монотонно бубнила экономка. — Начинала посудомойкой, работала хорошо, повысили до помощницы повара…

— Достаточно, — остановил её Пруст. — Где ты была, когда лин Ксанир выбил стакан с отравленным лимонадом из рук лины Хельды?

— Считала вместе с поварихой, сколько осталось пустых тарелок. Их не хватало, чтобы подать мясо. А его было пора снимать с огня. Нэди предлагала вынести одно большое блюдо и поставить в центре стола…

— Хватит. Как ты пронесла яд в особняк?

Сандра запнулась. На лбу прорезались морщины, зубы скрипнули. Венец усердно копался в памяти. Если не было заранее заготовленного ответа, его приходилось собирать по кусочкам.

— Яд невозможно пронести, если не подкупить охрану. Но на дежурстве сегодня и всегда отряд Тахиса. Сборище таких же стукнутых по темечку педантов, как их командир. Инструкция, значит, инструкция, нельзя, значит, нельзя. А есть ли такой яд, чтобы не определялся кольцами и подвесками? Нет, нету.

Поток мыслей начал выливаться в интересное русло. Венец явно вытащил из памяти фрагмент диалога. Кеннет смог разделить его на фразы даже без помощи экономки. Интонационно она отыграла лишь последний вопрос и ответ на него. “Нет, нету”.

— Кто говорил с тобой? Как его зовут?