– Абсолютно, – заверил Френсис. – Выпивка будет?

– Будет, – подтвердил Томберг. – И промогерлз будут.

– Если не в костюмах шахидок, – сказал Френсис, – то я уже бегу. Правда, хотя бы одну надо бы в украинский костюм…

Томберг покосился на Евгена.

– Подам такую идею. Ожидается и сам Айвэн Перепеляк, он владеет всеми лесами Канады, а он из запорожских казаков. Нет, даже козаков!.. В общем, готовьтесь эдьюкировать, а то и вовсе эдуцировать консьюмеров!

Максим спросил мрачно:

– А как же наша срочная работа?

– Работу пока задвиньте, – отрезал Томберг. – Вон Френсис уже догадался, в какое место. Он у вас самый догадливый! Хорошего работника я для вас сманил?.. В общем, вам надо эдьюкировать собравшимся бизнесменам наши достижения. Там вполне акцептабильные негоциаторы, и если подфайнтюнить наши предложения, то у нас будет полный элаймент!

Максим ответил за всех:

– Данил Алексеевич, мы не хэппи от этой биг айдиа, но если вы с этим о’кей, то мы тоже, куда денемся?.. Мы посвичим от одной идеи к другой, но отыщем нужные или хотя бы интересные для бизнеса.

– Займитесь этим, – сказал Томберг величественно. – Вы должны отсатисфачить нас и показать им компэйнабилити!.. А теперь – кол фо экшн!..

Он повернулся и пошел к себе, Аллуэтта с огромными глазами повернулась к Анечке:

– На каком языке он говорил?.. Мой переводчик с ума сошел.

Анечка хихикнула, потом расхохоталась, а добрый Джордж сказал заботливо:

– Это в молодости Томберга так говорили. Вавилонский язык, в общем. Сири тогда еще не справлялась, это сейчас нет проблем.

Уже в дверях Томберг величественно обернулся.

– Кстати, – сказал он, – Максим Максимович, после работы зайдите ко мне. Мне нужно прочекать и апрувить улучшайзинг вашего топофмайнда.

Он закрыл за собой дверь, Аллуэтта прошептала с вытаращенными глазами:

– Здорово же они отрывались!

– Это не жаргон, – заботливо объяснил Джордж, – это был такой вот переходный язык.

Френсис бодро повел плечами и провозгласил трубно:

– Жопиздан афта профакап дедлайн очень велл и делает всех хэппи!

Аллуэтта остановилась, не зная, как реагировать, Анечка тут же шепнула на ухо:

– Жопиздан – это job is done, поняла?.. Френсис, как всегда, дурачится.

– Нет, – возразил Френсис, – я ностальгирую. Это мое детство. Как часто я слышал «Омайгад! Мы профакапили все дедлайны!» А теперь что? Унылая проза. Но Томберг прав, постригитесь, оденьтесь поприличнее. На шутинге все должно быть о’кей!

Прибалдевшая Аллуэтта спросила у Анечки:

– Что за шутинг?

– Съемка, – ответила та шепотом, – но если относиться не слишком серьезно… Правда, если Максим Максимыч придет в кроссовках, он будет не один. Ты проследишь, чтобы он… приоделся?

– Как? – спросила Аллуэтта.

Анечка окинула ее внимательным и оценивающим взглядом.

– Надо посоветоваться с Френсисом. Он хитрый. Нужно только успеть, пока он не смылся домой.

– Что? – изумилась Аллуэтта. – Я думала, вы тут и живете…

– В лаборатории? – переспросила Анечка. – А знаешь… в какой-то мере прямо в точку. Домой уходим только ночевать. Хотя вон Георгий и даже Френсис не раз оставались здесь и на ночь.

– Зачем?

– Жаль тратить время на дорогу к дому и обратно. А ты что подумала?

Френсис взял за пуговицу Георгия, озабоченным взглядом подозвал Джорджа.

– Конференция в «Метрополе»? – повторил он задумчиво. – А это не слишком чипово для нашего лахари таргета?.. Ученые – ладно, их принимать можно и в сарае, но директора трастовых фондов, банкиры… Хотя это не наше дело.

– Наше дело, – согласился Евген бодро, – наелся и в хлев. Кому как, а мне клево повидаться со старыми друзяками. Только на таких конфах и встречаемся!

Френсис ухватил за плечо Максима:

– Эй, ты куда?..

– Работать все равно надо, – буркнул Максим.

– Да, – согласился Френсис, – надо. А ты знаешь, что на конфу приедут Теренц Кайтинг и Эрранд Шпигун, а с ними наверняка будут Изабелла Бондаренко и Лена Коцюбец! Может, даже сама Эмма Тирлинг!

Максим дернулся.

– Уверен?

– Ты что, не следишь за новостями генной инженерии?.. Теренц опубликовал за последние три месяца пять статей!

– Стоящих?

– Да нет, но там есть пара интересных предложений. А Лена Коцюбец, доказывая, что женщины могут заниматься генной модификацией не хуже мужчин, провела ряд интересных операций.

Максим спросил с недоверием:

– С генами?

Френсис отмахнулся:

– С простейшими. Я имею в виду, с политиками и общественниками. Она везде и очень умело использует козырь, что она – единственная женщина в высших кругах нейрогенетиков. И попробуй куда-то ее не пропусти!.. Вот такую бы тебе жену.

Максим невольно покосился на Аллуэтту, та постоянно находит работу поблизости, а уши у нее за дни работы в лаборатории заметно вытянулись.

– Иди ты… Я скоро встану под гордое знамя асексуалов.

– Не пустим, – отрезал Френсис. – Мы там ведем строгий прием. А ты запятнан подработками в сфере жигольности.

– Это было давно, – буркнул Максим. – Денег я так и не получил.

– Клиентка зажала? – сказал Френсис понимающе. – Богатые все жадные. Или ты не справился?

– Да иди ты, – сказал Максим снова. – Что там насчет Эммы?

– На конфе ее увидим, – сказал Френсис уверенно. – Она не пропускает ни одной! А попробуй не пригласить – тут же заявит о сексизме.

Максим пробормотал упавшим голосом:

– Может, мне все же не ходить?

Френсис покровительственно похлопал его по плечу.

– Я кое-что уже придумал.

– Что?

– Будешь в безопасности, – пообещал Френсис.

– Но… как?

– Я тебя когда-то подводил?

– Нет, – ответил Максим с настороженностью, – но по теории вероятностей шансов на это все больше.

– Жизнь развивается по другим законам, – сообщил Френсис. – Иди работай, если тебе это необходимо. Я пока начну готовиться к этой многообещающей конференции. А ты встряхнись!.. Никто не должен и даже не обязан на каждой из них жениться. Хотя это не значит, что не попытаются захомутать снова.

– Может, – проговорил Максим в затруднении, – все-таки воздержаться?

Френсис покачал головой: