− Сегодня начался рождественский пост, дорогая, − заметив недоумение на лице служанки, пришёл ей на помощь Андрей.

− Пост? – удивилась Алиса. В той жизни Алиса никогда не постилась, да и в церковь ходила от случая к случаю. В основном, когда мама болела, молебны заказывала за здравие, как знающие люди советовали. А тут вот извольте: пост.

− Ну тогда, − Алиса посмотрела на горшочки, стоящие на столе. – Положите, что есть.

− Вот манная кашка есть, гречневая, − засуетилась девушка. – Вот грибочки.

− Грибочки очень хороши, − заметил князь Андрей, − откладывая вилку.

Эта его способность поглощать грибы в огромном количестве, Алису всегда удивляла. Сама она грибы не любила, если только шампиньоны, которые и на грибы то не похожи. Но в девятнадцатом веке все просто помешались на грибах.

− Положите манной кашки, − согласилась Алиса. Есть ей совершенно не хотелось. Разговаривать тоже.

Как только служанка удалилась, Алиса проглотила ложечку кашки и поймала взгляд князя Андрея, нахмурившего брови.

− Вчера мы слишком устали, чтобы это обсуждать твоё поведение на балу. Настойчиво обращаю твоё внимание на то, что ты опять непозволительно долго общалась с господином Ковалёвым.

− Долго? – подняла брови Алиса. – Мне кажется: я долго общалась с великим князем, и он, между прочим, знает о том, что ты состоишь в тайном обществе и просил повлиять на тебя, − попыталась перевести разговор Алиса.

− Знаю, сегодня должно решиться одно дело. Возможно, мне придётся уехать. Но как я могу уехать, когда твоя репутация под угрозой?

− О чём ты, ради Бога?

− Графиня Кадемская попеняла мне, что я должен лучше присматривать за женой. Такого ещё не было! Она сказала, что ты бегаешь за её женихом.

Алиса про себя выругалась. Почувствовала, как стало жарко щекам, словно ей надавали пощёчин. Она бегает за её женихом! Да как только язык повернулся. Впрочем, когда она смотрит на Николашу, она себя не контролирует. Надо быть осмотрительнее, надо быть…

− Что же ты молчишь? Скажи что-нибудь в своё оправдание, − князь Андрей вытер белоснежной салфеткой губы. – Или тебе на самом деле нравится этот дамский угодник?

Алиса разозлилась.

− А я даже не стану оправдываться, − Алиса сделала паузу, поймав удивлённо возмущённый взгляд Андрея. – Оттого что не в чем. На балу я провела гораздо больше времени с великим князем, однако, это ничуть не задело его жену. Вероятно, среди королевских особ не принято ревновать, − она заметила, что князь Андрей слегка покраснел и отвёл взгляд. – Да и с господином Рылеевым мы провели достаточно времени. Но это тебя не задело. Однако, когда графиня Кадемская, которая смею заметить, сама бегает за своим женихом, возводит на меня напраслину, мой муж даже не постарался защитить меня. А князь Ковалёв лишь по просьбе графини Кадемской согласился отложить свадьбу на год, чтобы не уронить её чести в глазах общества.

− То есть ты упрекаешь меня, что я не защитил тебя? – сказал, наконец, князь Андрей.

− Конечно, дорогой. Мне хватает волнений из-за тебя. Вам захотелось переделать мир, а что будет со мной и с детьми? Ты об этом подумал?! А тут ещё эти сплетни на пустом месте. Вот, − Алиса бросила салфетку и сделала вид, что собирается встать, − даже есть расхотелось.

− Мари, не надо так переживать. Наверно, я погорячился из-за этого прохвоста. Он не стоит того, чтобы нам ссориться. И мне уже пора идти.

− Я не сержусь, дорогой. Это всё нервы и бессонная ночь.

Князь Андрей поднялся и подошёл к ней. Алиса, уже вошедшая в роль супруги, встала ему навстречу и обняла, прижавшись щекой к мундиру.

− Подумай о нас, умоляю. И если есть малейшая возможность принять предложение и уехать, сделай это, − Алиса тихонько всхлипнула.

− Ну-ну, − князь Андрей погладил её по голове. – Ты знаешь, что я не могу, когда ты плачешь. Садись за стол и постарайся поесть.

Князь Андрей пододвинул ей стул и помог сесть. Когда он ушёл, Алиса с аппетитом принялась за остывшую манную кашку, размышляя, что Мари, если её душа крутится здесь, останется довольна тем, как она радеет за их семью.

И тут Алисе снова вспомнился сон про дневник, и откуда-то возникло ощущение, что она сможет найти ключ. И, вообще, почему она не заглянула в верхний ящик стола, когда обследовала кабинет Мари? Может, никакого ящика и нет?

Алиса так разволновалась, что забыв про кофе, вышла из-за стола, на всякий случай, спрятав в складках платья обеденный нож. Если ключ не найдётся, она взломает ящик.

− Мария Алексеевна, а как же кофе? – новая служанка появилась с подносом, на котором стоял кофейник.

− Чуть позже, милая. Кстати, как тебя зовут?

− Настя.

Хорошее имя для служанки, − подумала Алиса, чуть ли не бегом отправляясь в кабинет.

С замиранием сердца подошла к столу и села на то же место, где ночью сидела Мари. В кабинете, несмотря на позднее утро, было серо, неуютно и холодно. Алиса взглянула на стол и действительно увидела узкий ящик, который прежде не заметила. Осторожно дёрнула: заперт. Ну что ж, по-крайней мере, он существует. Алиса чувствовала, как колотится сердце. Облокотилась на локти и закрыла глаза.

− Мари, если ты здесь, помоги мне найти ключ.

Алиса почувствовала лёгкое дуновение, потом её правая рука, независимо от неё, коснулась самого нижнего ящика, в котором лежали старые письма и счета. Но рука тянула ящик всё дальше и дальше. Алисе стало неудобно, она села на корточки, пока не вытащила ящик до конца. Прямо под ним лежал маленький фигурный ключик. Действительно, кому могло прийти в голову вынуть ящик до конца, подумала Алиса. Браво, Мари. Она вставила ключик в запертый ящик и тот легко поддался. В нём лежала та самая синяя тетрадь. Алиса быстро открыла её. На первой странице каллиграфическим почерком Мари было написано: двадцатое сентября одна тысяча восемьсот двадцать пятого года.

Я никогда не думала, что мне придётся вести тайные записи. Возможно, я совершаю большую ошибку, но я чувствую себя настолько одинокой и потерянной, что мой верный дневничок поможет мне разобраться во всём, что случилось. Каждый день я молюсь, чтобы мне подсказали, правильно ли я поступаю. На самом деле, я не знаю, что делать. Моя семья дороже для меня всего на свете. Но если Андрей узнает обо всём, он не сможет больше любить меня. Чувствую себя Иудой, предавшей Христа. Но я делаю это ради малышей, которых, как сказал В.К. я могу потерять. Каждое утро я целую их и нахожу силу стать обманщицей.

Алиса была так взволнована, что не могла читать дальше. Алиса перебрала в уме знакомые фамилии, даже принялась ходить по комнате, что помогало ей сосредоточиться. Внезапно её осенило. В.К. − это великий князь. Желая замаскироваться, если дневник найдут, Мари написала их с заглавных букв или это было из уважения или, наоборот, страха, уже не узнать. Да и это сейчас важно.