Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я набрала номер со стационарного телефона и стала слушать. После нескольких гудков трубку взяли, и я услышала отчётливый женский голос, который без ошибки узнала. Это была Пилар, я ничего не сказав, нажала отбой. Конечно, можно было накричать на ее, наговорить кучу гадостей. Но какой в этом смысл? Она просто ненормальная, именно только такой женщине придёт в голову звонить в час ночи и изображать привидение. И зачем ей это? Чего она хочет добиться? Она же выиграла, Дадо теперь на веки вечные будет к ней привязан. Тогда что означает этот ночной звонок, зачем она звонит и дышит в трубку, пугая меня? Какой смысл?
Вопросов куча, но искать ответы на них у Пилар я точно не стану. Утром я лучше позвоню Дадо и попрошу приструнить его психованую подружку. Но моим планам не суждено было сбыться, Дадо я не позвонила — замоталась настолько, что просто забыла. А потом позвонила Иришка и потребовала, чтобы я никакие планы не строила на завтра. Она попросила меня приехать завтра с утра в торговый центр, чтобы помочь ей выбрать платье. Вроде как ей улыбнулось счастье — она встретила того единственного и неповторимого и снова скоропалительно выходит замуж. И я просто обязана помочь ей в выборе такого ответственного наряда, как свадебное платье. Я согласилась, поскольку на сегодняшний вечер планов у меня тоже, кроме как выпить чашку липового чая и посмотреть сериал, не было. Я устроилась на диване и укрыла ноги пледом.
* * *
По квартире разлилась трель, кто-то настойчиво терзал кнопку моего звонка.
Я нехотя скинула с ног плед и, сунув ноги в тапочки, шаркая, пошла к выходу.
Если честно, после того как Дадо меня бросил, я потеряла интерес к жизни. Моя энергия иссякла, и я занималась тем, что целыми днями лежала на диване, поедала мороженое и бесцельно переключала каналы.
Иришка несколько раз звонила и порывалась, чтобы приехать ко мне, но я проявляла завидное упорство и стойкость, убеждая ее в том, что это совершенно излишне. Ей надо готовиться к свадьбе, а не сидеть рядом со мной, утирая мне сопли. Звонок в дверь навёл меня на мысль, что, несмотря на все мои доводы, Ирина не послушала и все равно приехала.
Я повернула ключ в замке и широким жестом распахнула дверь, готовая впустить и выслушать кучу советов о том, что мне не стоит запираться, что нужно беречь себя и заботиться о том, чтобы нормально выносить ребёнка, а это значит прочь хандра, здравствуй, куриный бульон и пешие прогулки в сопровождении Ирины. Но на моё удивление Ирины на пороге моей квартиры не оказалось. Там стоял Дадо.
— Привет, — тихо сказал он. — Можно войти?
— Конечно, — откликнулась я и посторонилась, освобождая проход. — Ты за вещами?
— В смысле? — не понял Дадо, проходя в квартиру и запирая дверь на ключ.
— Ну, ты пришёл забрать вещи, которые когда-то оставил по ошибке или специально купил за то время, что бывал тут, твои вещи? — подробно объяснила я то, что имела в виду, как не очень умному подростку разжёвывая ему смысл сказанного.
— А у тебя есть такие вещи? — он деланно выгнул бровь, будто был удивлён.
— Хватит кривляться, — отрезала я, чтобы шутить шутки у меня совершенно не было настроения.
— Ты сейчас надел мужские тапки в коридоре. Как ты думаешь, кому они принадлежат? — поинтересовалась я, входя в гостиную.
— Это мои тапки и знаешь, здесь они и останутся, — ответил Дадо, идя следом за мной.
— Что? С чего это? — я резко остановилась, и он по инерции врезался мне в спину. — Что ты сказал?
Я развернулась и посмотрела на него с возмущённым видом, готовая сорваться и выставить его за дверь.
— Ты немедленно соберёшь свои вещи и уберёшься отсюда, — заявила я, вставая в позу и скрещивая руки на груди.
— И не подумаю, — спокойным и ровным тоном ответил Дадо, что ещё больше разозлило меня.
— Да, что ты о себе возомнил? — начала, было, возмущаться я.
Но договорить не успела. Он обнял меня за талию и с силой привлёк к себе. Я опомниться не успела, как он прижался губами к моим губам. Я попыталась его оттолкнуть, но силы были не равны, к тому же я действительно за все то время, что не видела его, соскучилась и ощутила как мне без него плохо. Стоило его потерять, чтобы понять это. Когда он меня отпустил, все, что я смогла, так это задать ему вопрос:
— Да что ты себе позволяешь?
— Я целую любимую женщину.
— Да? А как же Пилар? Ты вроде как жениться хотел. Что, передумал брать ответственность?
— Нет. Не передумал, я признаю ребёнка Пилар, но на ней я не женюсь. И больше того, жить с ней я тоже не буду.
— Ты думаешь, что это делает тебе честь? Ты бросаешь ребёнка.
— Я не бросаю ребёнка, он будет обеспечен всем необходимым. Я буду с ним гулять, играть и делать все, что от меня требуется. Но жить я буду с любимой женщиной. Я так решил.
— Что?
— То, что ты можешь сколько угодно кричать и топать ногами, но я переезжаю к тебе. Прямо завтра перевезу вещи, и слушать тебя не буду.
— Уверен?
— Абсолютно. Ты любишь меня и не надо врать, что это не так. Мы столько бед с тобой наворотили.
— Ты наворотил, — сделала я поправку.
— Хорошо, ты права. Я наворотил, — согласился Дадо и добавил — Я больше не хочу жить во лжи и поступать неправильно, поэтому я переезжаю к тебе и точка. Есть возражения?
— Нет.
— Вот и прекрасно, а теперь пойди и разогрей мне ужин, я сильно проголодался.
— Слушаюсь, мой господин, — откликнулась я и пошла на кухню.
Утром ни свет, ни заря позвонила Ирина и спросила довольно-таки бодрым голосом, сколько ещё я собираюсь спать и не забыла ли я о том, что должна помочь ей с нарядом невесты. Я сказала, что да, все помню и как только приму душ, наберу ее, чтобы условиться о встрече.
— Не перезванивай, — откликнулась Ирина, давай лучше подъезжай через час в торговый центр, она называла адрес и отключилась.
Я поцеловала ещё спящего Дадо в щеку и пошла в душ.
* * *
Я вошла
