К своему удивлению, Оливия в углу комнаты нашла свой кожаный рюкзачок с некоторыми вещами, чудом впихнутыми в маленькое пространство. Разложив по полкам деревянного шкафа футболки и джинсы, на дне рюкзака девушка нашла белые мягкие тапочки – явно новые, потому что раньше Златова их ни разу не видела – и того же цвета две пары носков.

Она издевается, удручённо подумала девушка, шаря по карманам в поисках телефона. Ни в джинсах на ней, ни в рюкзаке его не оказалось. Усевшись на промятый матрас, застеленный белой простынёй, Оливия начала думать, что делать дальше. Вариант того, что она попала в тюрьму, а не в больницу, пришёл сразу, но вид улицы Невского из окна немного смущал по поводу этой теории. Предположительно, палата находилась на втором этаже, но остановить побег могли не только окна, на которых, казалось, держались стены, но и асфальт внизу. Да, не лучшая ситуация. Взяв с тумбочки свои очки, девушка, зачесав пальцами волосы назад, надела их и попыталась открыть дверь из палаты. Заперто. Впрочем, такой подлости Оливия ожидала от сестры, которая предусмотрительно даже расчёску не оставила.

Попытавшись спокойно посидеть, девушка поняла, что это невозможно. Она находится в закрытом на все замки помещении, и у неё нет вообще никаких средств связи. В бешенстве ударив по матрасу, который оказался очень уж тонким, Оля потёрла кулак ладонью другой руки и встала. Пройдя по деревянному полу к двери, Златова прислушалась. Тишина. Либо просто дверь настолько плотная, либо там на самом деле никого нет. Немного подождав, если вдруг что услышит, девушка решила привести план «Мы ничего не теряем» в действие. Пару раз с ноги ударив по двери, Оливия закричала:

– ЖИВО СЮДА, ТЮРЕМЩИКИ ЧЁРТОВЫ!!! У МЕНЯ СПИЧКИ, ПОДОЖГУ ОКНО, ВЫПРЫГНУ, ПО ПОЛУ ОГОНЬ РАСПРОСТРОНИТСЯ!!!

Прокашлявшись, девушка пару секунд передохнула и просто закричала: «А-а-а-а-а!..»

Результат нулевой.

Подойдя к окну, чтобы понять, возможно ли вообще безопасно спрыгнуть, если всё-таки разбить окно, Оливия увидела внизу двух охранников больницы и мужчину в белом халате, видимо, врача. Её упекли в психлечебницу. Хотя, нет, точнее сказать, Наталья сделала из больницы психушку. Вздохнув, девушка хотела направиться обратно к койке, но вдруг заметила чёрный силуэт, проходящий охранный пост. Замерла, затаив дыхание. Этого не может быть… Или, всё-таки, может? Нет, даже если это он, то не к ней. А хотя…

Оливия запищала от радости, когда смогла получше рассмотреть того человека. Прыгая и хлопая в ладоши, Оля побежала к двери, а потом вернулась обратно, наблюдая за тем, как Альберт общается с врачом. Динский район принадлежал Братству, что было проблемой, но Стрельцова знала большая часть города, поэтому, рассмотрев командира с ног до головы, мужчина… просто покачал головой, запрещая заходить в больницу. Из-за закрытых окон Оля не слышала, о чём они говорили, но готова была поклясться, что Альберт начал угрожать врачу по тому, как тот съёжился, но медик оставался непреклонным. Странно. Такое бывало редко. Возможно, Наталья и подкупила врача, но, чтобы кто-то за деньги был готов так рисковать своей жизнью… Очень неразумно.

Немного подумав, Оливия принялась бить по двойному стеклу кулаками, неплохо расцарапав костяшки. После додумалась взять подушку и попробовать ударить с ней. Стекло задрожало, но, увы, не треснуло, а Оля только испачкала в крови наволочку. Посмотрела в окно – Альберт ещё говорил с врачом, но времени оставалось мало, он в любой момент мог уйти. Оливия залезла на тумбочку и, вздохнув, поскольку была возможность выпасть или потерпеть неудачу, с размаху ударила подошвой кроссовка в стекло. Раздался треск. Конечно, в любой другой ситуации Златова не стала бы звать командира на помощь, но, просидев два часа в незнакомом запертом месте, она была ужасно рада видеть хоть какое-то знакомое лицо. Плюсом, когда она в последний раз его видела, Наталья раздавала приказы о прекращении разного вида погонь до конца октября, а Стерльцов послушно кивал. Оливия не думала, что он был с ней согласен, но явно не считал их компанию помехой. Поэтому, когда единственный любимый человек предал, Оле оставалось надеяться только на старого врага. Восстановив равновесие, девушка села на подоконник, отодвинула осколки и принялась стучать во второе стекло, которое не смогла разбить, но пытаться второй раз боялась.

– Эй! Люди! Я ЗДЕСЬ!!!

Услышав, на девушку посмотрели сразу четыре пары глаз, и, как ей показалось, лицо Альберта помрачнело. Один охранник, очнувшись, как из забытья, побежал ко входу в больницу, а второй, помедлив, схватил Стрельцова и повёл его к воротам. Тот не сопротивлялся.

Как?! Чёрт, а если он вообще не ко мне? Неужели я ещё и ему что-то испортила? И где эта Наталья, что разглагольствовала о безопасности? Где она? Правильно, сидит у себя в офисе и ни о чём не думает. Избавилась от сестры и хорошо.

Обречённо упав на колени, девушка провела окровавленной ладонью по стеклу. Мелкие ранки жгло, а когда в них начали попадать осколки, разрывало бешенной пульсацией. Оля почувствовала горечь на языке и сглотнула её, представив, будто пьёт любимый напиток. Напиток со вкусом опустошённости. Знаешь, Наташ, я могла от тебя такого ожидать… Надо было такого ожидать. А я, как дура, верила тебе. Нет. Её не могли так просто бросить. Ни сестра, ни Альберт. Но потом вспомнила лицо Стрельцова, когда он её заметил. Теперь стало более чем ясно, что он приходил не за ней. Возможно, здесь лежал кто-то из его банды, и командир просто спрашивал номер палаты. А из-за неё его выпроводили. Собрав мелкие стёклышки в кучку, Оливия судорожно начала пересыпать их из руки в руку, словно песочные часы перемещали своё содержимое. Она должна была хоть что-то чувствовать. Хоть что-то. Но её тело онемело, и по спине пробежал холодок, добравшись до рук. Отряхнув ладони, девушка потёрла лицо, размазывая слёзы. Очень зря. Это из-за тебя. По мимо того, что кожа стала красной, щёки начало колоть. Златова испугалась, опомнившись, и побежала в ванную. Включив тёплую воду, посмотрела в зеркало. На неё смотрела испуганная девочка с лицом, походившим под цвет волосам, красными глазами, которые виднелись за тонкими стёклами очков и с испещрённой мелкими порезами кожей. Жуть.

Оливия попыталась сначала промыть руки с мылом, но некоторые стёклышки только сильнее впились в ладони, поэтому девушка просто подставила их под струю тёплой воды, казавшейся огненной. Раны защипали, и Златова увидела, как под слоем крови опухла кожа. Под судорожные всхлипы Оля принялась лить воду на щёки, стараясь не касаться их. Выключив кран, девушка, едва проводя бумажным полотенцем, вытерла капельки воды с кожи. Ранки всё ещё щипали, может, там ещё остались осколки, но размазанной смеси крови и слёз на лице уже не было.

В полуживом состоянии Оливия прошла до койки и осторожно легла на спину. Она пару часов поспит и всё будет хорошо. Сестра придёт её проведать и окажется, что ей просто перепутали палату, а врачи неправильно поняли указания. Раны затянутся, или же остальные стёкла ей вытащат специалисты, и уже через месяц её лицо заживёт. Там как раз будет праздник в центре оккультного ордена, Оля обязательно на него сходит вместе с друзьями… которые к ней не пришли.