class="p1">– Я еще не плавала в море, – призналась Рива, почувствовав, как Бобби рассматривает ее полуобнаженное тело.

– А где ты плавала?

– В реке Дордонь. Есть такая во Франции.

– Вода прекрасная. Как поплывешь – сразу согреешься. Только далеко не заплывай.

– Не так далеко, как ты?

Бобби кивнул. Рива робко поплыла. Некоторое время Бобби плыл рядом, затем свернул в сторону. Он плавал кролем, вполне профессионально, что позволяло ему быстро двигаться под водой.

– Дальше не заплывай! – снова предупредил Бобби.

Рива плыла неспешно, наслаждаясь движениями, красотой моря и безграничностью неба – синего, как цветы барвинка. Ветра почти не было. Согревшись, Рива закрыла глаза и позволила воде нести себя. Она ощущала покой и совсем не думала о том, далеко ли отплыла от берега. И вдруг, без всякого предупреждения, вода всколыхнулась, невидимое течение прижало ей ноги к животу и понесло в открытое море. Рива окликнула Бобби и замолотила руками по воде, пытаясь сопротивляться силе течения, которое несло и несло ее. Охваченная паникой, Рива нырнула, затем вынырнула, но вода успела попасть ей в ноздри и рот, отчего она закашлялась. Она пыталась плыть боком, чтобы выбраться из полосы течения, но течение не желало ее отпускать и лишь набирало скорость. Ну почему она не прислушалась к словам Бобби? Стоило ей вынырнуть, как вода тут же тянула ее обратно. Море не оставляло попыток ее утопить, однако каждый раз ей удавалось подняться к поверхности и продержаться несколько секунд, глотая драгоценный воздух. Рива выбивалась из сил. В мозгу замелькали картины. Она совсем не хотела тонуть, но именно к этому все и шло. Водная стихия настойчиво тянула ее вниз, отнимая силы и желание сопротивляться. Течение цепко держало ее в своей невидимой хватке, и Рива сознавала, что сил противостоять стихии у нее не осталось, а значит, она утонет.

Жизненной энергии все же хватило на последний всплеск. Рива вынырнула и закричала. Ужасаясь тому, что она действительно тонет, Рива крикнула еще раз, глотая соленую воду. И вдруг она ощутила сильные руки Бобби, вырвавшие ее из полосы течения. Придерживая ее, он поплыл к берегу.

Очутившись на песке, Рива упала на колени, плача и выкашливая воду. Когда к ней вернулась способность говорить, она встала, повернувшись лицом к Бобби:

– Ты абсолютный негодяй! Я могла утонуть. Какого черта ты не следил за мной?!

Бобби поежился:

– Ты же говорила, что хорошо плаваешь.

– Я предупреждала, что никогда не плавала в море.

Сохраняя чувство собственного достоинства, Рива побрела по сыпучему песку к оставленной одежде и не без труда натянула нижнюю юбку и платье на мокрое белье. Бобби пошел вместе с ней и подал ей полотенце. Рива отмахнулась, прошипев:

– А теперь отвези меня домой. Больше я до конца жизни не желаю тебя видеть.

Глава 28

В ту ночь Риве снилось, что она тонет. Она чувствовала, как море вырывает ее из жизни, уносит вниз, забивает жгучей соленой водой ноздри, горло, глаза. Проснувшись, она судорожно хватала воздух, кашляла и всхлипывала. Она ненавидела Бобби за наплевательское отношение к ней, хотя тихий голос здравого смысла шептал: «Сама виновата». Бобби был прав. Она же наврала ему про умение плавать, а он заранее ее предупреждал о подводных течениях. По собственной глупости она хотела произвести впечатление, однако гнев внутри не утихал.

Встав с кровати, Рива открыла ставни, щурясь от яркого утреннего солнца. Ей опять затосковалось по Парижу, где утром часто бывали туманы, а горничная приносила ей горячий шоколад в ее любимой чашке. Рива села на кровать, взглянула на часы. Раннее утро. Куда деть время до работы? Может, заглянуть к Лотти? Вчерашнее происшествие выбило ее из колеи. Накатила печаль. Словом, не то состояние, когда наслаждаешься одиночеством. В мыслях был полный разброд. Она перебирала события на пляже и понимала, что напрасно накричала на Бобби. Его голая спина снова и снова появлялась у нее перед глазами, и все попытки прогнать эту картинку имели лишь частичный успех.

Рива надела халат, вышла на площадку и вдруг услышала приглушенные рыдания. Она подошла к двери комнаты Паломы, прислушалась, затем к двери, за которой жила Бригитта. Тихо. Похоже, рыдания доносились с нижнего этажа. Ступая босыми ногами, Рива спустилась туда и поняла: это в комнате, где поселилась новая девушка. Как быть? Вмешаться? А если той не понравится, что кто-то вторгается в ее личную жизнь? Но кто эта девушка? Не та ли, которую она видела в клубе? Бледная, молодая и, как ей тогда показалось, испуганная.

Рива осторожно постучала в дверь. Ответа не было. Тогда она приоткрыла дверь и спросила:

– Я могу тебе чем-то помочь?

Девушка лишь застонала и покачала головой.

Рива открыла дверь пошире:

– Хочешь, я принесу тебе воды?

На этот раз девушка кивнула и подняла голову от подушки. Опухшее лицо и покрасневшие глаза подсказывали, что она проплакала почти всю ночь.

– У меня с собой нет платка. Ты обожди немного. Я принесу воды и салфетку для лица.

Девушка не ответила. Шмыгая носом, она вытерла лицо и глаза рукавом.

Через пару минут Рива вернулась, довольная тем, что новенькая не закрыла дверь, поставила стакан на тумбочку и протянула девушке влажную салфетку:

– Возьми. Она чистая. Когда выпьешь воды и вытрешь лицо, тебе станет намного легче.

Девушка не возражала, а сделала то, что предлагала Рива.

Оглядев комнату, Рива увидела небольшой чемодан и пару платьев на вешалке. Когда девушка допила воду, Рива спросила, откуда она.

– Из России, – ответила девушка и застонала.

Боясь, как бы она снова не заплакала, Рива взяла ее за руку:

– Я Рива. Скажешь свое имя?

– Меня… зовут… Ан… Аня, – пробормотала девушка.

По-английски она говорила неуверенно. Рива обняла ее за вздрагивающие плечи, настолько худые, что казалось, порыв ветра способен унести бедняжку.

– Какие красивые! – Рива указала на несколько разных по высоте деревянных куколок на подоконнике.

Анины глаза вспыхнули.

– Это матрешки. Мама и дочка, а у дочки – своя. Много. Одна в другой. Это жизнь.

– То есть все куколки помещаются в одну большую? – (Аня кивнула.) – И сколько их?

– Восемь.

Рива подошла к окну и взяла самую большую куклу – женщину, державшую в руках черного петуха. Видно было, что куклы изготовлены и расписаны вручную. Розовая и желтая краска местами поблекла, но куклы все равно выглядели очень красиво.

– Это мама, – улыбнувшись, подсказала Аня. – Подарок бабушки. Очень старая и ценная. Она всегда со мной.

– Но куколок только семь.

– Последнюю я спрятала.

– Почему?

Девушка пожала плечами. Лицо ее вновь сделалось