То, что они увидели на земле, находилось как раз на этом импровизированном перекрестке трех дорог-троп. Густой лес подступал со всех сторон.

Черное выжженное пятно на земле.

Клавдий Мамонтов сначала увидел только его.

И еще одно пятно – намного больше.

В малом пятне – какой-то обгорелый комок.

В большом пятне – обугленный человеческий труп.

– Мужчина, судя по остаткам одежды, – сказал полковнику Гущину патологоанатом, вместе с экспертами-криминалистами прибывший на место раньше их. – Я только начал осмотр. Зубы… зубы видите его? И они в неплохом состоянии. Судя по зубам – это молодой мужчина, возраст от восемнадцати до тридцати лет.

Клавдий Мамонтов смотрел на черный череп, оскалившийся в предсмертном вопле.

– Давность не меньше трех-четырех дней, – патологоанатом длинным пинцетом копался в пепле рядом с телом и под ним. – Его вообще случайно здесь обнаружили.

– Кто нашел тело? – спросил полковник Гущин.

– Бывший лесничий. Пенсионер, ему до сих пор плохо, – ответил Гущину старший из оперативников. – Сердце прихватило. Мы ему «Скорую» прямо сюда, на просеку, вызвали, как приехали по его звонку. Еле нашли здесь в чаще. Старик перепугался насмерть. Сказал нам, что в лес мало кто ходит. Во-первых, природное болото торфяное. Во-вторых, здесь на протяжении почти пяти лет стоит табор цыганский – там, за оврагом. Они с дачниками конфликтовали. И ни дачники, ни местные сюда не ходили давно из-за этого.

– Табор до сих пор в лесу? – спросил Гущин.

– Как только объявили карантин в конце марта, они сразу снялись с места и уехали назад – куда-то на Волгу. Лес сейчас пуст. Вы видите – этот перекресток троп, его не так просто найти. Ни с просеки, ни от лесной дороги его не видно. Бывший лесник про него знает. Видимо, тот, кто это сотворил, тоже неплохо ориентируется в здешнем лесу.

– Понятно. – Полковник Гущин кивнул.

Клавдий Мамонтов отметил, что Гущин на этот раз, хоть и в маске своей медицинской, и в перчатках, и стоит, соблюдая «социальную дистанцию», но все же ведет себя на месте происшествия гораздо более спокойно и привычно, чем тогда в лесу у монастыря. Или ужасные события заставили его отвлечься от собственных страхов и фобий?

– Нам про след на земле лесник сказал. – Патологоанатом обернулся к ним от тела. – Это его до смерти и напугало. Он же профессионал, по следам читает. Да я и сам сейчас вижу. А вы, полковник?

– Да, я тоже это вижу. – Гущин мрачно кивнул.

– А что? Что такое? – встревожился Макар. – Какой еще след на земле?

Гущин указал ему на черную полосу на дерне – он шла от большого выжженного пятна.

– А что это значит?

– Чувствуете запах? – спросил патологоанатом. – Столько времени прошло, тело здесь лежало на открытом воздухе, но еще можно его ощутить. Это бензин. Жертву облили бензином. А след на земле свидетельствует, что… его сожгли заживо. Он весь этот короткий путь прополз… горел и полз… потом умер.

– Остатки одежды на нем. – Гущин смотрел на выжженное пятно и обугленный труп. – Кроссовки примерно сорок третьего размера. Рост где-то метр семьдесят пять… молодой.

Судмедэксперт и криминалисты осторожно ковыряли пинцетами пепел. Начали вытаскивать какие-то предметы и укладывать на траву.

– Это был его мобильный. Мало что от него осталось, расплавился… это, скорее всего… обугленная кожа… наверное, портмоне. Стойте, а здесь что такое?

Патологоанатом пинцетом поддел нечто в пепле – цепочка…

Он вытянул черные от сажи ключи с металлическим брелоком-жетоном

– Не от дома, от авто.

– Похоже, от мотоцикла. – Полковник Гущин рукой в перчатке забрал ключи, потер жетон-брелок, достал из кармана свой антисептик, побрызгал, смывая сажу.

– Тут номер… автомобильный номер выгравирован, – сказал он. – Проверьте срочно по банку данных.

Он отдал ключи с брелоком оперативникам.

Его внимание привлек черный бесформенный комок, лежащий в центре малого выжженного пятна.

– А это что такое, по-вашему?

– Это останки какого-то животного. – Возле пятна работал эксперт-криминалист. – Идентификация по таким останкам невозможна, однако…

Он тоже осторожно поддел что-то в сером пепле и потащил. Что-то обугленное. Макар и Клавдий Мамонтов подошли ближе.

Обгорелый тонкий ремешок с металлическими заклепками и…

– Часть собачьей шлейки, поводка, – заявил криминалист уверенно. – Я на свою точно такую же надеваю – кожаную, а не синтетическую, там пропитка против блох. Мелкая порода, судя по остаткам шлейки – пекинес, болонка, пудель.

– Мы кое-что нашли! – крикнул со стороны лесной дороги один из оперативников, которые прочесывали участок леса, примыкавший к перекрестку.

Полковник Гущин, Макар, Мамонтов и эксперт-криминалист направились к дороге.

В траве на обочине валялась металлическая бутылка ярко-розового цвета.

– Термобутылка, – сказал эксперт. Он поднял ее, держа рукой в перчатке. – Пробка, как в термосе, герметична. И там что-то есть. – Он взболтнул, затем осторожно отвинтил пробку.

Они все почувствовали резкий кислый запах.

– Молоко. – Эксперт глянул на них, на бутылку. – Прокисшее молоко. Пригодно для исследований на предмет обнаружения в нем наркотических или психотропных веществ. А также алкоголя, хотя здесь его запах и не присутствует.

– Мне нужен анализ ДНК с этой бутылки, – попросил полковник Гущин. – Если она там есть, конечно.

– Вы думаете, бутылку бросил здесь убийца?

– Ну, не лесник же. Хотя уточните у него – может, это он со страха уронил.

Они находились на перекрестке еще два часа, пока шел полный осмотр места и прилегающей территории.

– Его что же, живым сожгли? – шепотом спросил Макар у Клавдия Мамонтова. – Прямо здесь?

– Да, получается, что так.

– На перекрестке этих трех дорог?

Клавдий Мамонтов не ответил.

Полковнику Гущину позвонили.

– Запрос от вас по электронке на пробивку автомобильного номера – мы нашли, он в картотеке. Не машина, а мотоцикл, как вы и предполагали, марка «Ямаха», – докладывал оперативник. – Имя владельца Крутов Вячеслав.

– Проверьте его…

– Уже проверили, Федор Матвеевич! Два дня назад он внесен в базу пропавших без вести сотрудниками розыска Наро-Фоминского УВД. Я сейчас связался с их начальником розыска – тот сказал, три дня назад Крутов пропал. Его мать обратилась с заявлением. По ее словам, он вечером уехал на их дачу в поселок Отрадное и не вернулся домой. Они ждали – не объявится ли, потом внесли его в базу пропавших. Они там, в Наро-Фоминске, ездили в Отрадное, на дачу. Обнаружили его мотоцикл у калитки. Калитка была не заперта. Но сам дом закрыт на замок.