и взаимным. По доброй ли воле вы вступаете в брак? Прошу вас ответить… невеста? – регистраторша уже давно что-то бубнила про любовь как два хрустальных сосуда, но теперь наконец перешла к делу и повысила голос.

– Невеста за, – кивнул я.

– Против! Против! Против! – заорала Арина почему-то мне в лицо. – Я против! Я не буду выходить замуж за какого-то Карпова, не буду!

Тетенька, держащая хрустальное блюдце с обручальными кольцами, закатила глаза. Шум толпы за нашими спинами удачно заглушал маленький квартет наигрывавший фантазию на тему марша Мендельсона.

– А ты вообще посмотри, что подписываешь, – кивнул я на толстую книгу регистраций, лежащую тут же, на столе перед нами.

Кипящая Арина сначала попыталась сжечь меня взглядом, а потом… все-таки опустила глаза.

Прочитала строчку с именем жениха.

Вернулась обратно.

Перечитала еще раз.

– Глеб… Андреевич… Мельников?.. – медленно проговорила она вслух.

– Так что, будешь ли ты, Арина Михайловна Точильникова женой Глеба Андреевича Мельникова? – спросил я, забирая кольцо с блюдечка.

Арина оглянулась на гостей, растерянно посмотрела на ржущего уже вслух Карпова и выхватила белое приглашение из рук стоящей тут же ее тетки-ведьмы.

– Приглашаем вас на бракосочетание… Арины Точильниковой… С Глебом Мельниковым… Что? Вы меня обманули?!

Она порвала приглашение на две части и кинула в лицо Ивану. Тот ловко увернулся и показал мне два больших пальца. Это взбеленило Арину еще сильнее. Она рванулась к нему с места, я еле успел поймать ее за талию, иначе от Карпова остались бы только косточки, и то не целиком.

– Ты все это время! Знал! Играл со мной! Подыгрывал?! Вы все меня обманывали?! Я думала, я выхожу замуж за…

– Невеста согласна, – вполголоса сказал я регистраторше. Та покачала головой и начала: – Согласен ли жених…

– Согласен, – быстро сказал я, ловя руку Арины и ловко надевая на нее кольцо.

Свое я надел сам.

– Подпиши тут, родная, – я подсунул ей ручку и показал на строку в книге.

– Я развожусь! – заявила Арина, резко успокаиваясь и поправляя прическу. – Немедленно!

– Ты еще не замужем. Сначала надо выйти, потом разводиться, – просветил ее я.

Она почему-то послушно села на стол и поставила свою подпись.

Передавая мне ручку, гневно заявила:

– Выйду и разведусь!

– Хорошо! – я поймал ее в объятья и прижал к себе под слова регистраторши: «Можете поцеловать невесту». – Но сначала секс. Интересно же, как оно – трахаться в браке? Да? Узнаем – и сразу разводиться!

Поцеловал ее в висок, а потом поймал горячие сладкие губы, умирая от умиления и ошеломительного тепла, которым меня наполняла мысль, что эта прекрасная нежная истеричка – теперь совершенно и полностью моя. Ее можно тискать, трахать, целовать, любить, баловать, позволять лупить меня по морде – ей вообще можно позволять абсолютно все.

Теперь я точно ее никому не отдам, мою горячую Аришу.

– А можно теперь мне поцеловать невесту? – раздался наглый голос Карпова из-за спины, но я только продемонстрировал ему сначала средний палец, а потом безымянный. С кольцом.

Все. Никому ничего с Ариной нельзя. Моя!

Эпилог. Арина

Какие у него длинные ловкие пальцы…

Которые сейчас находятся глубоко во мне, и я вся теку не только от того, что они творят, но и от самой мысли, что мой… муж так бесстыдно и жестко трахает меня ими.

Какие у него строгие губы, сомкнутые в прямую линию, твердые, упругие.

Которыми он целует меня абсолютно везде. Скользит ими по животу, на мгновение прижимаясь к нему щекой, задерживается на косточках на бедрах.

Какой у него суровый взгляд. Серьезный, стальной.

Которым он смотрит мне в лицо, делая невероятно жаркие вещи внутри моего тела сначала пальцами, а потом напряженным горячим членом, а потом пальцами и членом одновременно, и мне стыдно, и горячо, и снова стыдно, а потом так хорошо, что даже в этом серьезном взгляде появляются искры.

– Кричи, моя девочка, любимая моя, – мурлычет Глеб, вбивая в меня стальной свой член до упора, пронзая насквозь.

– Там же… люди, – кошусь я на дверь в соседнюю комнату.

– Пусть завидуют, – говорит он, почти выходит из меня и снова с размаху загоняет член.

И я кричу.

Кричу, цепляясь пальцами за края стола, на котором мой муж разложил меня, как экзотическое блюдо, готовое к подаче.

Мы выскользнули с собственной свадьбы, с банкета в ресторане, спрятались в одном из небольших приватных кабинетов, и гладкий полированный стол стал отличным местом для того, чтобы Глеб попробовал, как он выразился: «Самое долгожданное блюдо на этом торжестве».

Меня.

Искусным языком сначала очертив извивы ушной раковины, сразу заводя меня до высшего градуса нетерпения.

Потом потеребив соски, внаглую достав мою грудь из корсета.

А потом исполнив симфонию у меня между ног.

Кажется, он берег свои самые горячие секреты до этого момента.

Потому что я не помню, чтобы он показывал такие фокусы в наши предыдущие разы.

– Кажется, как Евсей ты изрядно недорабатывал… – простонала я, устав закусывать губы и пальцы.

– Конечно, я берег себя до свадьбы, – нагло ответил мой самый строгий адвокат в мире. – А теперь становись на четвереньки.

– На столе?! – охренела я. – Ты что собираешься делать?

– О… – в его голосе появились мечтательные нотки. – Тебе понравится.

Стук в дверь прервал нас очень вовремя. Я как раз уже почти согласилась узнать, что же Глеб такое ужасно развратное задумал.

– Эй! Молодожены! – раздался голос Ивана из-за двери. – Вы вообще на собственной свадьбе собираетесь появляться? Гости ждут!

– Подождут, – отрезал Глеб. – Скажи, что там тут так горько, так горько, что мы заедаем всем возможным сладким.

– Кстати, о сладком, – я вспомнила, что все еще не сделала главное, о чем мечтала все эти долгие недели без моего строгого адвоката. Соскользнула со стола и опустилась на колени, глядя снизу вверх и потянулась ладонью к торчащему из брюк члену Глеба.

– Это надолго… – пробормотал он. – Вань! Скажи, что мы через часик придем!

– Да вы офигели, что ли!

Иван распахнул дверь в кабинет, сделал шаг внутрь и тут же отшатнулся, прикрывая глаза рукой.

– Вы бы хоть прикрылись!

– А ты не ломись, куда не звали! – рыкнул Глеб раздраженно.

Потому что я, разумеется, уже закрыла только открытый рот, и муж мой остался без сладкого.

– Серьезно, вы не можете этим попозже заняться? Свадьба раз в жизни, а трахаться можно в любой момент.

– Эх, Ваня, Ваня… – вздохнула я, опираясь на протянутую Глебом ладонь и поднимаясь на ноги. – Чтоб ты понимал…

– Ладно, – сказал Глеб и наконец спрятал свое впечатляющее достоинство, орудие