Я такого тепла не чувствовала с того времени, как с Михом встречалась.

Тепла, уюта, спокойствия…

– Лечить – один из самых лучших талантов, – улыбнулась Вета. – Помогать людям, видеть, как они снова здоровы…

Я кивнула. Ответить не могла, зубы были заняты пирожком.

– Люди не всегда бывают нам благодарны, – Вета решила чуть опустить меня с небес на землю, – но, поверь, Шани, это не так важно. Важен твой дар. Ты не себя отдаешь людям, ты от них вдесятеро получаешь.

Я снова кивнула. Разговор прервал господин Альво.

– Это потрясающе! Шайна, как вы это делаете?

Вот уж кто никакой благодарности не испытывал. Только интерес. А раз так…

Я развела руками.

– Дар такой.

– Замечательный дар. А он на всех действует?

– Я думаю, мы это еще проверим, – Вета прищурилась. – Вы хотите что-то предложить?

Я прищурилась и взглянула на господина Альво.

Предложить?

Нет, он хотел попросить. Больные-то у него не всегда бедные, и содрать с их родственников можно достаточно много. Он мог, только надо точно знать, что я справлюсь. И… в долю меня взять? Нет, делиться он не хотел, но Вету побаивался.

А еще подозревал, что я любовница Рамона Моринара, и обижать меня тоже накладно получится…

Меня передернуло от отвращения и гадливости. Я медленно положила пирог на место.

– Вета, пойдем отсюда?

Ветана посмотрела на меня, на Альво, покачала головой.

– Я еще раз напоминаю, что Шайна находится под покровительством семьи Моринар.

Господин Альво аж зеленью взялся, дурной, кислой, как недозрелый лимон.

Да, делиться придется…

И я не выдержала.

– Если попробуете взять с больных хоть медяк, я об этом узнаю. И обещаю, герцога привлекать не буду, сама вам рассудок наизнанку выверну. Ясно?

– Да что вы…

Вета медленно встала.

– Вы, господин Альво, забыли, что поставлены здесь ради больных? Так я напомню. И проверяющих в лечебницу пришлю, Шани, надо?

– Надо. Я могу даже сказать, где и сколько он украл…

– Вернет. Или нигде не спрячется.

– Особенно в маленьком поместье, купленном на имя господина Эдона, о котором якобы никто не знает, – припечатала я.

И господин Альво окончательно скис.

– Я… я… это…

Лекарка со злорадством смотрела, как ее начальство буквально размазывают по полу. Испуг? Отвращение? Трепет перед магией разума? Не было у нее ничего такого. И рядом не было, и никак не было…

А вот удовольствие (наконец-то ты попался, гад), злорадство и моральное удовлетворение – были. Кстати – не худшая смесь. Просто сейчас она мне не слишком нравилась. А так… ни зла, ни гнева, ни боли… разве плохо, что ворюге досталось по заслугам?

Да замечательно!

– Мы придем завтра. А послезавтра придут проверяющие, – припечатала Ветана. – Идем, Шани?

– Идем.

Мы вышли на улицу.

Ветер дул с моря, принося запахи водорослей, соли, йода, оседая на губах…

– Вета, получается, что я могу помогать безумным?

– Тебе это не понравилось?

– Наоборот…

Ветана улыбнулась мне. И так приятно было смотреть на ее ауру, розоватую, голубоватую, прозрачную, с золотыми искорками, после этого гадкого Альво.

– Помогать людям… это честь. Но и очень большая ответственность. Ты никогда об этом не думала?

– Н-нет…

– И о своем даре – тоже?

Когда бы! У меня все было подчинено выживанию, не до размышлений было! Да и…

Вета поняла меня правильно.

– У меня родители были заняты только собой. До детей им дела не было, но мне повезло, меня воспитывала бабушка. Она заметила у меня дар, она научила меня его скрывать… и она же объяснила, что просто так боги ничего не дают. Если мне дан этот дар, то дан он для чего-то…

– И для чего же?

– Лечить и помогать, – Вета искренне удивилась. – А для чего еще?

– Н-ну… твой дар иначе и не применишь.

Ветана фыркнула.

– Шани, самый страшный убийца – это лекарь. Если он пожелает, конечно. Мы знаем на что воздействовать, как это сделать, к примеру, с помощью моего дара можно сделать так, что женщина забеременеет с первого раза – или сделать человека бесплодным. Можно остановить болезнь, а можно развить ее… и никто не догадается. Человек-то умрет от естественных причин.

– Но вы же не можете никого убивать с помощью своего дара?

– А это и не убийство. Это то, что и так произошло бы, только приближенное во времени, понимаешь? Я не убиваю, я просто ускоряю болезнь, а уж убьет именно она.

Я кивнула.

– И на моем даре это не скажется. Я так не делала и надеюсь, что мне не придется так поступать, но это возможно. Так же и твой дар. Он обоюдоострый.

– И тоже дан мне, чтобы помогать людям?

Я спрашивала с определенной иронией. Как-то не получалось у меня помогать. Вот убивать, разрушать, исправлять содеянное кем-то зло… А помогать – я только сегодня помогла людям. И это было здорово.

– Реши для себя, Шани. Чего ты больше хочешь?

В эту минуту походящая мимо женщина низко поклонилась Вете.

– Доброго дня вам, госпожа Ветана. И здоровьичка побольше.

– И вам доброго дня, – улыбнулась Вета. – Как здоровье?

– Благодарю, все хорошо!

– Не запускайте себя. Я вижу, что вы сейчас здоровы, но если что…

– Обязательно приду! – закивала женщина. – Спасибо вам! Спасибо!!!

Поклонилась еще раз – и пошла дальше. А я осталась стоять. Столько тепла от нее шло, столько добра, столько света…

– Ветана?

– Я имени не помню, их столько было. У нее была проблема с желудком, там как дыра была. Я ее вылечила, так что жить будет. У нее детей шестеро, муж…

– Да, как их оставишь.

– Я помогла. И она благодарна. Реши для себя, Шани, чего хочешь ты? Чтобы на тебя смотрели на улице так же? Или чтобы боялись, остерегались, старались пройти мимо.

– Так все равно будут ведь…

– Разве короля боятся?

– А разве нет?

Ветана рассмеялась.

– Потому что он король. А не потому что он некромант.

И она верила в свои слова.

– Магов в Алетаре не боятся, Шани. Люди знают, что маги – это гарантия их безопасности. А король сдержит любого, кто решит причинить вред Алетару.