— Все так, Константин, но одного этого мало.

— Зураб Георгиевич, есть еще одно поле, где перед ЦРУ можно проявить активность — объект Z. Он интересен американцам, надо только надавить на Земелю, — предложил Ломинадзе.

— И не только на него. Пора пошевелить Кахабера. Хватит ему болтаться по московским кабакам! — напомнил Чиковани.

— Хорошо! — согласился Джапаридзе и распорядился: — Константин, проработай все в деталях — и сегодня мне на доклад.

4 апреля 2008 года в адрес резидента Специальной службы внешней разведки Грузии на Северном Кавказе по каналу спутниковой связи была отправлена радиограмма.

Шота

1. Поручите Доку выйти на контакт с Пианистом — старшим лейтенантом Галлиевым, шифровальщиком штаба армии. Пароль для связи: мама просила помочь с лекарствами. Отзыв: в ближайшее время я их вышлю.

На встрече с Пианистом потребуйте, чтобы он продублировал вам предыдущий материал, переданный с Магнолией. При его получении немедленно отправьте на мой адрес.

2. Максимально активизируйте работу с Земелей. Срочно детализируйте предыдущую его информацию по объекту Z.

3. Обеспечьте поступление разведматериалов от Кахабера.

Дада

Конец марта и начало апреля 2008 года в Северной Осетии выдались необычайно холодными. Зима никак не хотела уступать место весне и по ночам продолжала упорно посыпать землю колючей снежной крупой. 3 апреля подул теплый юго-западный ветер, к полудню небо очистилось от облаков, и солнце, до этого не баловавшее теплом природу, принялось стремительно наверстывать упущенное. Через двое суток на южных склонах гор черной паутиной проступили оттаявшие тропы, и по ним, весело журча, устремились в долины бурные ручьи. Реки освободились от ледяного панциря, а берега покрылись золотистой пеленой распустившейся вербы. К полудню 5 апреля весна стала полновластной хозяйкой и во Владикавказе. Дождь, прошедший ранним утром, смыл с улиц города прошлогодние листья, а вместе с ними последние следы зимы. И только в темных подворотнях она напоминала о себе жалкими кучками снега.

Этот стремительный приход весны не радовал резидента Шота — Херладзе. Радиограмма от Джапаридзе не только говорила, она буквально кричала: так, как ты работаешь, дальше нельзя! В Тбилиси в руководстве разведки устали ждать, когда он перейдет к активным действиям — укомплектует резидентуру, и решили подставить под него «костыль» — передать агента из своего резерва.

«…Поручите Доку выйти на контакт с Пианистом!.. Возьмите на личную связь Пианиста и организуйте с ним работу по получению информации о планах командования 58-й армии… Дополнительно, пусть Пианист продублирует предыдущий материал, переданный с Магнолией! Активизируйте работу с другими агентами!» — рубленые фразы из радиограммы Джапаридзе болезненно били по уязвленному честолюбию резидента.

«Активизировать работу? С теми бабками, что вы даете, и хренового прапора не завербовать! Умники! Из Тбилиси легко пулять приказами. Посмотрел бы я на вас в моей шкуре!» — негодовал Херладзе и бросал нетерпеливые взгляды то на часы, то на стоянку перед кафе «Бриз».

Агент Док — Имерлидзе в очередной раз безнадежно опаздывал на явку. Закончилось контрольное время, стрелки часов отсчитывали резервное, когда наконец перед окнами промелькнула знакомая темно-синяя «БМВ» пятой модели. Не заезжая на стоянку, Имерлидзе остановил машину на обочине, вышел, достал телефон и принялся кому-то звонить. Прошла минута, другая, а он все говорил. У Херладзе иссякло терпение, когда наконец Имерлидзе закончил болтать и вошел в кафе. Его довольная физиономия только еще больше распалила резидента, и он обрушился на охамевшего агента с обвинениями:

— Хвича, ты вконец оборзел! Я икру мечу, а ты базары разводишь! Забыл, кому служишь? Так я напомню!

Имерлидзе опешил. Вспышка ярости Херладзе, обычно сдержанного, ошеломила его и вызвала ответную реакцию. Он вспылил:

— Заза, ты че, с цепи сорвался?! Я тебе не холоп, чтобы по первому свистку бежать! У меня своих дел по горло, — вспылил Имерлидзе.

— Чего-о? Ты че там вякнул?

— А то, что слышал.

Бешено вращая глазами, Херладзе ухватил Имерлидзе за грудки и прошипел:

— Ты, ты у меня сейчас…

— Господа, у вас проблема? — Окрик бармена подействовал на них отрезвляюще.

Резидент отпустил взбрыкнувшего было агента и, тяжело дыша, просипел:

— Все нормально, шеф!

— Точно? — усомнился бармен.

— Нальешь коньяка по сто пятьдесят, не ошибешься, — буркнул Херладзе и сел за столик.

Имерлидзе присел рядом и, обиженно сопя, уставился в окно. Возникла неловкая тишина. Первым ее нарушил Херладзе и пробормотал:

— Хвичи, ты не держи зла, нервы.

— Заза, но так же нельзя. Я подполковник, а не какой-то чухан, — продолжал дуться Имерлидзе.

— Ну, извини, сорвался, с кем не бывает. Полчаса прошло, а тебя нет, в голову всякое полезет.

— Да все этот долбаный антитеррор! Заколебал! Улицы перекрыли, пришлось добираться в объезд, — объяснил причину задержки Имерлидзе.

— Ладно, проехали, — положил конец ссоре Херладзе и окликнул бармена: — Эй, парень, где наш коньяк?

— Уже несут! — заверил тот.

— Закуску тоже пусть прихватят!

— А что подать?

— Подают на паперти, — уел его Херладзе и заказал: — Грамм двести мятого сыра, лобио, только поострее, и говядину по— осетински, а дальше видно будет.

— Сделаем все в лучшем виде, — пообещал бармен.

— Ловлю на слове. Время пошло! — предупредил Херладзе и снова обратился к Имерлидзе; у того на физиономии все еще сохранялось кислое выражение, и, чтобы окончательно разрядить обстановку, поинтересовался:

— Как служба, Хвича?

Тот, пожав плечами, вяло ответил:

— Регулярно имеют то командир, то начальник штаба.

— А что с ревизией на складе, закончилась?

— Еще позавчера.

— И как?

— Как обычно, чем больше водки, тем меньше недостатков в акте.

— Ха-ха, — хохотнул Херладзе и, достав из куртки конверт, предложил: — Вот возьми, тут для тебя материальная компенсация.

Имерлидзе оживился, быстро сгреб конверт, а потом, пошарив в карманах, вытащил диск, сунул Херладзе и, понизив голос, сказал:

— Для Тбилиси будет очень интересно.

— Что там?

— Копия нового мобплана госпиталя на военное время, а самое важное в приложениях — перечень мероприятий по взаимодействию с другими частями 58-й армии и МВД.

— Круто! Ты красавчик, Хвича! Это надо отметить! — воскликнул Херладзе и, обернувшись к бару, помахал рукой.