У Сени отлегло от сердца. Значит, мама позвонила дяде Андрею, тот забрал ее с работы, и они вместе приехали за Сеней. Когда мама была со своим другом, у нее почти всегда было хорошее настроение, поэтому, возможно, Сене не очень влетит. Вот только…

– А тебе же к Ирине Борисовне надо. Она хочет поговорить.

– Мы поговорили, не волнуйся. По телефону. Все в порядке. Иди сюда.

Отбросив последние сомнения, Сеня забрался в машину. Тут было тепло, даже немного жарко, но это хорошо: мальчик понял, что сильно замерз.

«Вот теперь сто процентов заболею», – подумал он, обрадовавшись, что появился шанс не ходить завтра в школу.

Дверца за Сеней закрылась мягко, с тихим щелчком, сама по себе. Это было удивительно! Он повернулся к маме, чтобы спросить, как такое возможно. Повернулся – и обомлел. Мамы не было. Он был совершенно один на заднем сидении. Но куда она подевалась? Была же, они ведь разговаривали! В панике Сеня посмотрел на дядю Андрея, и в этот момент машина тронулась с места, поплыла вдоль тротуара, набирая скорость.

– Где мама? – крикнул Сеня, и дядя Андрей обернулся.

Голова его повернулась легко, словно соединялась с шеей шарнирами, и угол поворота был невозможным для нормального человека. Взглянув в лицо водителю, Сеня понял, что никакой это не дядя Андрей. И вовсе не человек.

Существо было сутулым и горбатым, череп его был лишен волос, а кожа – морщинистая и сухая, как папиросная бумага. Сеня смотрел в отливающие багрецом глаза, на узкое бледное лицо, ощерившееся в улыбке, и не понимал, как мог так ошибиться.

– Не ругай себя, мой мальчик, – проговорило жуткое создание, напоминающее ящерицу. Точнее, древнего ящера. – Ты видел то, что тебе показывали. Люди всегда так и делают.

Сеня рванулся к дверям, чтобы открыть их и выпрыгнуть наружу. Но дверей не было ни справа, ни слева, руки скользили по гладкой поверхности. Глядя в окно, мальчик видел, что улицы, здания, люди проносятся мимо с космической скоростью.

– Тебе не выбраться. Не старайся понапрасну, – сказал водитель.

Тогда Сеня закричал. Никак не мог перестать, захлебывался слезами, вопил и вопил, колотя кулаками по сиденью, выкрикивая, выбрасывая из себя муку, страх, отчаяние, которые переполняли его. А когда ему показалось, что в душе больше ничего не осталось, кроме гулкой пустоты, умолк.

Черная машина неслась по городским улицам. Ее водитель, вскользь следя за дорогой, наблюдал за Сеней в салонное зеркало.

– Теперь давай поговорим, – произнес он.

– Зачем ты меня украл? – охрипшим от слез и крика голосом спросил мальчик. – Убьешь теперь, да?

Существо за рулем негромко засмеялось и покачало головой.

– Правда в том, что домой, к прежней жизни ты не вернешься. Никто из тех, кто сидел на том месте, где сидишь ты, не возвращался. Но это не значит, что они несчастны. Или мертвы.

Сеня напряженно слушал.

– Однако я могу сказать тебе, что никого из детей никогда не принуждал поехать со мной. И тебя не буду. Захочешь – остановлю машину, ты выйдешь.

– То вы говорите, что никто не возвращался, а то – что я могу!

– Так и есть. Никакого противоречия. Ты лишь должен предельно честно ответить на мой вопрос.

– Всего лишь? – с сомнением протянул Сеня, который стал потихоньку успокаиваться, понимая, что водитель не собирается хватать его и рвать на части.

– Скажи мне, мальчик, ты и вправду хочешь вернуться и продолжать жить так, как жил до этого дня?

Сеня хотел сказать: «Да!»

Но не смог. Ложь комом застряла в горле.

– Друзей у тебя нет. Школу ты ненавидишь. Матери только в тягость, помеха и обуза, ей нет до тебя дела. Кто заметит, что ты исчез, кто примется горевать? А вернешься – кто будет рад? Гусаков и компания станут издеваться все сильнее. Мать начнет злиться еще больше. К тому же… – Существо покачало головой, скривило в улыбке тонкие губы. – Дядя Андрей только и ищет случая подступиться к тебе. О, это тот еще субчик, между нами говоря.

Водитель умолк. Сеня тоже молчал, обдумывая его слова. Это существо было ужасным, хуже не придумаешь. Уродливым, страшным. Оно воровало детей, увозило в неизвестном направлении, и делало это долгие годы, даже десятилетия. Но разве Сенино существование было менее уродливым и страшным?

– Куда мы едем? – спросил Сеня. – Куда ты забираешь детей?

– Получается, ответ отрицательный? Ты не хочешь обратно?

Сеня подумал еще немного и покачал головой.

– Хорошо. Значит, мы договорились. Слышал истории про Питера Пэна?

– Это же сказка! – удивился мальчик.

– А я и не говорю, что Питер Пэн существует. – «Ящер» улыбнулся, и на этот раз улыбка не показалась Сене зловещей и неприятной. – Зато существую я. Я нахожу потерявшихся, несчастных детей, которые никому не нужны, и отвожу туда, где они находят друзей. Я сделаю так, что ты никогда не повзрослеешь, навеки останешься юным, будешь жить там, где тебе рады. Ты больше не будешь одиноким и слабым, каждый твой день станет праздничным и ярким. – Он сделал многозначительную паузу. – А если тебе захочется немного порезвиться – скажем, вернуться и преподать кому-то урок, проучить тех, кто плохо с тобой обращался, то я не стану возражать! Даже помогу. А теперь скажи: разве ты не согласен? Это ли не чудо?

Конечно же, это было чудо.

И уж конечно, Сеня был согласен попасть в это дивное место.

Черная «Волга», набирая все большую скорость, летела по вечернему городу.

… Вера сошла с автобуса и припустила к школе. Ее переполняло бешенство: снова этот паршивец вляпался во что-то! Что за ребенок такой, сплошные неприятности! Опять промелькнула мысль, что мать оказалась права: нечего было рожать, какой отец, такой и сын – ходячая проблема. Но чего уж теперь говорить.

Краем глаза Вера увидела, как от обочины отъезжает длинная черная машина. Вспомнились недавние слова учительницы и истории про детей, которые садились в черную «Волгу», а больше их никто никогда не видел.

Вдруг пришло на ум, что у тех историй было продолжение… Родителей пропавших детей находили мертвыми: они умирали по ночам от разрыва сердца.

Чушь, конечно. Полная чушь.

Вера проводила черный автомобиль взглядом и отвернулась. На душе стало муторно, подумалось, хорошо все-таки, что Сеня ждет ее в школе, ему не придется одному возвращаться домой. Женщина поднялась по ступенькам и скрылась в здании школы.

Дядя Аркадий, мой дальний родственник, в нашей семье считался человеком со странностями. Знаете, бывают такие люди, про которых говорят, что они малость не в себе: вроде и на работу ходят, и одеты нормально (во всяком случае кастрюлю или шапочку из фольги на голову не натягивают), и живут в обычных домах-квартирах, а все же что-то в них есть необычное.