– Вы сама кровожадность, мистер Брэдли!

– Боже меня упаси! Согласись, что так будет дешевле. Учитывая, что патроны покупали с хорошей скидкой… Нет, определенно валить!

– Вот любишь ты стрелять, Марк! Кто меня учил договариваться, а не палить в потолок и бить незнакомых людей по морде? Даже не поздоровавшись…

– Скажешь тоже, приятель! Сравнил куриную косточку с оглоблей! В Ривертауне нас защищал закон, а эти охотничьи патенты… – Он презрительно скривился.

– Что с ними не так?

– Это плохая «броня» для таких дел.

– С этим, пожалуй, соглашусь. Но я бы сначала поговорил.

– Хм… Это только ты у нас такой вежливый, – усмехнулся он и покачал головой.

– Взгляни, – я вытащил из кармана визитку, – это мне вручили сегодня вечером, когда я выходил из квартиры.

– Сэмуэль Вульф? Консультант? – хмыкнул Брэдли. – Кто такой?

– Понятия не имею. Утверждает, что я где-то перешел ему дорогу.

– Судя по адресу, он находится неподалеку отсюда. Брум-стрит. Богатая контора.

Кстати, надо заметить, что в этом городе нет номерных улиц. Никаких «пятых авеню», «десятых» и прочих цифирных улиц. Названия, как правило, связаны с историческими личностями, которые отметились при освоении этих диких земель. Джонатан Брум – один из соратников Сэмуэля Вустера, основателя города.

– Приглашал заходить в любое время. Мол, всегда рады, мистер Талицкий!

– «Часовщики»?

– Больше некому.

– Неужели они начали думать?.. – протянул Марк и прищурился. – Давно пора! Трижды отправляли по твою душу ребят, и никто из них не вернулся домой. Поневоле начнешь шевелить мозгами и прикидывать разные варианты.

– Жизнь покажет.

– Как бы там ни было, но нам грех жаловаться на скуку… – Брэдли усмехнулся и добавил несколько слов по-русски.

Я даже вздохнул. Надо будет сделать внушение Михалычу, когда вернемся домой, чтобы не особо усердствовал с идиоматическими выражениями.

– Даже повеситься охота.

– Давай-ка отдыхать, приятель. Завтра будет тяжелый день…

Гости заявились за час до полудня. Звякнул колокольчик, подвешенный к входной двери, и на пороге возникли три внушительных фигуры. Они выругались и подошли к прилавку, за которым стоял Брэдли. Старика Харта мы отправили наверх, чтобы не угодил под пулю. Я устроился по правую сторону от прилавка, присев на большой ящик. Три человека… Ну… мы так и рассчитывали.

– Вы не заблудились, мальчики? – перебил мои мысли голос Марка Брэдли. Он как всегда растягивал слова, пожевывая неизменную сигару. – Промокли? Бывает. Зонтики продают на соседней улице.

– Ты кто такой?

Экий он щеголь, этот парень! Костюм, шляпа с шелковой лентой. Пальто нараспашку. В такую погоду? Или для форсу распахнул, чтобы все видели белоснежную сорочку и дорогой галстук? Даже платок-паше из нагрудного кармана торчит. Кстати, хорошо подобран, со вкусом. Значит, не совсем шестерка, а с пониманием. Взгляд нагловатый, с ленцой, но легкий настороженный прищур все же присутствует. Расслаблен. Привык, что его боятся, но готов к любой неожиданности.

Стоит правильно – вес равномерно распределен, без расхлябанности. Кулаки небольшие, но жилистые. На левой руке шрам. Вот его приятели – эти будут попроще. И по статусу, и по степени опасности. Один табачную жвачку во рту катает, а второй и вовсе с бодуна – то и дело губы облизывает. Жажда замучила. Все это откладывалось в моем мозгу, будто я сидел в нашей ривертаунской конторе и читал описание внешности в розыскном листе. Это уже входит в мои привычки – людей по косточкам разбирать? Не знаю, может быть, и так.

– Ты идиот? – вздохнул Марк. – Тебе же сказали, парень, что ты ошибся адресом.

– Вот, значит, как… Старичок тряхнул мошной и нанял двух грязных фермеров?

– Меня зовут Марк Брэдли.

– Даже так?.. Шериф, ты ошибся округом! – ощерился бандит. – Ривертаун находится на востоке. Ты заблудился?

– Значит, слышал, – кивнул Марк. – Уже хорошо. Быстрее найдем общий язык. Так вот, мальчики, мистер Харт – мой старинный друг, и вы сделали большую ошибку, когда решили забрать эту лавку. Давайте подумаем и прикинем, что может последовать за этими словами, и разойдемся по-хорошему – без крови.

– Не боишься, что мы тебя здесь и закопаем?

– Ну вот видишь, ты опять начинаешь хамить. Ты джентльмен или бродяга?

– Я…

– Ты обычный городской придурок. Разговор закончен. Валите отсюда!

Я напрягся. Ситуация, как ни крути, подходила к неизбежной развилке. Или мы спокойно расходимся, или парни прут буром, рискуя получить пулю или заряд картечи. Нет, они не идиоты и должны прикидывать свои шансы.

И тут… дьявол!

По рукам ударило острой болью. Три удара. Проклятые датчики! Я скривился и – сам того не желая – дернулся. Этого хватило, чтобы запустить проклятый «обратный отсчет». Один из бандитов, который все это время не отрывал от меня глаз, рванул из-за пояса револьвер. Я тоже не стал мешкать. Мы выстрелили почти одновременно! Еще один выстрел! Еще! Кто-то крикнул! Сильный удар в бедро, и в глазах потемнело от боли. Перед глазами поплыл розовый туман. Нога предательски подогнулась. Холодный каменный пол встал на дыбы и ударил по лицу. Крики начали отдаляться. Где-то далеко раздалось несколько выстрелов. Навалилась непроглядная темнота. Мелькнула какая-то глупая мысль, но ее тотчас закрутило в круговерть ослепительных звезд и унесло. В бездну… Вместе со мной.

– Талицкий, старый ты бродяга! Только посмей взять и умереть! Я тебя сам пристрелю!

Встревоженный голос Брэдли доносился откуда-то из темноты. Глухо, как через толстое стекло. Совершенно неожиданно вернулось зрение. Появились запахи. Пахло порохом, кофе, табаком и потом. Навалилась боль. Не смертельная, но… Черт меня побери! Выстрелите себе в ногу и попробуйте описать свои чувства! Я увидел встревоженного Харта, который навис надо мной.

– Как вы, Алекс?

– Вроде жив… – прохрипел я и удивился своему голосу. Он был чужим и незнакомым.

– Вы ранены, но будем надеяться, что ничего серьезного.

– Что с этими…

– Все хорошо. Они мертвы.

– Слава богу, – выдохнул я. Вот уж никогда бы не подумал, что буду радоваться чужой смерти. Этот мир неплохо прошелся по мне. Как паровой каток. Правый глаз плохо видел. Такое чувство, что на него плеснули горячим шоколадом, и тот начал застывать, стягивая кожу.

– Талицкий, matj tvoju tak, какого дьявола ты подставился под эти пули?!

– Извини, Марк… это все нервы.

– Волью литр валерьянки, но чуть позже! Дай только с законниками разобраться.