– Торговец, капитан, ювелир и мошенник… – задумчиво протянул я. – Какого дьявола вы задумали, ребята? Контрабанда? Нет, это слишком мелко для вас.

Стукнула дверь, и буквально через минуту ко мне в комнату ввалился Марк Брэдли.

– Привет! Хочешь немного новостей, Талицкий?

– Ты решил выпустить меня на волю?

– Ну… если ты обещаешь хорошо себя вести, то вечером я выведу тебя в люди.

– Наконец-то! – вздохнул я. – Первым делом доберусь до ресторана на углу и закажу себе отбивную размером с твою шляпу. Жареную картошку, много зелени и пиво! Господи, как я люблю пиво!

– Что-то ты разошелся, приятель! – хмыкнул Марк. – Картошка, пиво… Не многовато радостей для первого вечера?

– В самый раз!

– Ты выздоравливаешь, Алекс! Рад слышать.

– Уж я-то как рад! Ладно, что за новости?

– Помнишь разговор со здешним законником? – Брэдли оседлал стул и полез в карман за сигарой. Я рассудил, что если напарник собирается курить в моей комнате, нанося таким образом тяжелый вред моему выздоравливающему организму, то и я могу позволить себе выкурить трубку, не опасаясь каких-либо санкций со стороны миссис Эртон.

– Насчет захвата недвижимости в Вустере? – уточнил я. – Разумеется, помню.

– Так вот… Все эти случаи касались лишь очень дорогой недвижимости в центре города.

– Лавка Харта на такую не тянет.

– Там дело не в лавке, а во всем доме, – отмахнулся Брэдли. – Он заселен пожилыми людьми, и эти молодчики хотели всех выселить, а потом продать весь дом. Не это главное.

– Рассказывай.

– Так вот… – Он ухмыльнулся и начал рассказывать: – Как я сказал, все случаи относятся к дорогим кварталам. Дело, как ни крути, рискованное, и ради какой-нибудь хибары никто мараться с этим делом не станет. Логично?

– Вполне.

– Как выясняется – не везде и не всегда! Помнишь, когда ехали на конке к старику Харту, кондуктор бухтел про похороны?

– Признаться – очень смутно…

– Умер один из домовладельцев. Крепкий мужик, который на здоровье не жаловался.

– Ну-ну… Не тяни.

– Поговаривают, – Брэдли затянулся сигарой, выпустил дым и улыбнулся, – что ему предлагали продать дом, но он, само собой, отказался. Дом относительно новый и приносил хороший доход! Не проходит и двух недель, как он умирает. Еще неделя – и к его наследнице заявляется парень, который арендует офис в этом доме, и предлагает выкупить этот дом, чтобы безутешной вдове не пришлось заниматься делами. Вдова же – в слезах, соплях и трауре! Ей в этот момент меньше всего хотелось заниматься такими делами. Она отказалась.

– И к ней заявились совсем другие люди, – продолжил я, – не столь вежливые и куда менее обходительные.

– Да.

– И кто же этот таинственный арендатор, который мечтал выкупить дом усопшего?

– Ты правильно понял, мистер Талицкий. Это наш Крьотофф.

Вечером выйти на «свободу» не получилось – мне было нечего надеть для этого лечебного променада, а Марк Брэдли, вовремя обновивший свой гардероб, наотрез отказался выходить на улицу в сопровождении «оборванца, который выглядит так, словно только что прибыл в город из глухой провинции». Да, Марк всегда был щепетилен в этом вопросе.

Мой пошитый в Ривертауне костюм был безнадежно испорчен. Мало того, что брючину пулей пробили, так еще и сюртук так заляпали кровью, что не отчистить. Пальто, купленное прошлой осенью, тоже выглядело не лучшим образом. В меховой парке – жарко, а кожаная куртка была так истрепана, что дальше Прошкиной пади в ней лучше не показываться.

– Не переживай, я нашел приличный магазин, где торгуют готовым платьем, – хмыкнул Брэдли, – и даже сделал заказ.

– Без примерки?

– Отнес им твой испорченный костюм.

– Спасибо. Ты настоящий друг! – Я поморщился и доковылял до окна.

– Если не ошибаюсь, – он полез в жилетный карман и щелкнул крышкой часов, – то через час они принесут несколько приличных костюмов, пальто и все остальное, положенное джентльмену, который хочет выглядеть как джентльмен!

– Трость у меня уже есть.

– Наш старик Харт был очень доволен, когда разыскал в закромах эту вещицу. Рад, что она пришлась тебе по вкусу.

Приказчики из магазина мужской одежды пришли в точно назначенное время. Пожалуй, я не буду вас утомлять всеми подробностями этого визита. В конце концов, мы ведь не в женском клубе, чтобы обсуждать фасоны, качество ткани и модные тенденции этого сезона. Выбрал два темно-серых костюма, пальто, две шляпы, перчатки, дюжину рубашек и несколько галстуков. Ну и соответствующее количество обуви, разумеется. Магазинный портной, прибывший вместе с ними, долго обсуждал с Марком Брэдли качество материала и довольно хмыкал:

– Можете не беспокоиться, мистер Брэдли! Этот юноша будет похож на человека!

Подгонять не пришлось – костюм идеально подошел к моей фигуре. Не буду озвучивать цену нового гардероба. Если коротко, то – дорого. Даже очень дорого. Марк, когда я попытался возмутиться, даже ухом не повел. Заплатил приказчику и проводил наших визитеров до дверей. Вернувшись, он заложил руки за проймы жилета и уставился на меня с таким видом, будто первый раз увидел.

– Алекс, тебя случайно не контузило?

– Вроде нет.

– Мне так не кажется. Талицкий; ты меня изрядно удивляешь! Когда ты сидишь в засаде и подкарауливаешь кабана или медведя, ты же не надеваешь фрак, верно? Тогда смирись с тем фактом, что на городской охоте свои правила! Изволь выглядеть как подобает! Ты хоть и головорез, прости господи, но с патентом!

– Сдаюсь! – Я поднял руки.

– Вот и славно. Одевайся, и пойдем прогуляемся. Тебе надо проветрить мозги.

– Мы ждем гостей? – удивленно спросил я, когда услышал, что Марк Брэдли заказывает у хозяйки приличный ужин на четыре персоны.

– Это сюрприз, – хмыкнул он и с довольным видом нахлобучил шляпу. – Придут старик Харт и еще один парень.

– Какой-нибудь местный законник?

– Увидишь.

Мы вышли из дома и неторопливо двинулись вниз по улице. Воздух… Свежий весенний воздух пьянил не хуже старого бренди! Пряный, напоенный едва уловимыми ароматами пробуждающейся природы. Даже здесь, в городе, природа брала свое. Хорошо!

– Итак, Алекс, что мы имеем? – начал Брэдли.

– Мы имеем преступный синдикат, в простонародье именуемый «бандой»…

– участники которого хотят купить дом любым способом…

– …неизвестно для какой надобности, – закончил мысль я. – И вообще, неизвестно, что они задумали. Ни одной зацепки.