– Чего? – вытаращился Брэдли.

– Я хотел перекрасить стены.

– Какого черта ты мне врешь? Какие маляры, какие стены?

– Марк, мальчик мой…

– Арли… не морочь мне голову.

Если отбросить в сторону причитания и легкое богохульство, то мистер Харт столкнулся с обычными бандитами, которые решили прибрать к рукам это помещение. Я думал, что такое бывает только в нашем мире. Как оказалось, и здесь никто не удивляется, если крепкие ребята покушаются на вашу недвижимость. Тем более если владельцу на том свете прогулы пишут. Квартал хороший, жилье стоит дорого, а за старого антиквара и заступиться-то некому.

– Мальчики, вы не суйтесь, – начал кряхтеть старик. – Право слово, это будет лишним. Я подыскал комнату на окраине и договорился с тамошним хозяином. Он выделит место для моих пожитков.

– Почему ты не обратился к шерифу?

– Они ничего не сделают.

– Погоди, старик, – нахмурился Марк. – Что значит «не сделают»? Парни что, разучились стрелять по бандитам?

– Эти ребята… которые хотят забрать мою лавку. У них хорошие покровители. Марк, эта игра на чужом поле не принесет тебе ничего, кроме проблем. Тебе и твоему другу. Не надо… Право слово – не стоит.

В нашу холостяцкую квартиру, как вы понимаете, я вернулся без Марка, который на всякий случай остался в лавке старика Харта. Отказался от ужина, предложенного миссис Эртон, и поднялся в свою комнату. Вывернул на кровать вещи из рюкзака. Судя по всему, нам предстоит провести несколько веселых дней.

Сгреб коробку с патронами, достал из баула трофейную винтовку. Она лучше подойдет для городских условий. В Вустере не принято ходить вооруженным до зубов по улицам. Жители не поймут. Еще, глядишь, и ребят шерифа кликнут, а с ними, видимо, не все так просто.

Заглянув в комнату Марка, я забрал из его саквояжа короткий двуствольный дробовик, с которым он никогда не расставался. Четыре пачки картечных патронов, пачка патронов для револьвера… Хм… надо взять жестянки с кофе и сахаром. Неудобно «объедать» мистера Харта. Табак, трубка, сигары для Брэдли. Вроде ничего не забыл? Ну и славно.

Когда вышел из дома, начинало смеркаться. Погода, и без того не радовавшая здешних жителей, окончательно испортилась. Начался проливной дождь, и улицы быстро опустели. Несколько прохожих, уныло бредущих под зонтами, парочка бездомных бродяг и какой-то благообразный джентльмен в дорогом пальто, укрывшийся от непогоды под парусиновым навесом табачной лавки. Тусклые фонари, лужи… остатки снега, почерневшего от угольной пыли. Серая городская скука. Я бы с большим удовольствием остался в Прошкиной пади, но делать нечего – надо отрабатывать аванс Ростовского.

– Мистер Талицкий?

Сбоку, из хищного зева подворотни, появилась фигура мужчины в пальто. Судя по всему, он здесь давно и, несмотря на зонт, изрядно промок. Дьявол! Не люблю, когда на меня так выскакивают! Рука скользнула в карман пальто, где лежал револьвер.

– Что вам угодно?

– Не подумайте ничего плохого! – Он успокаивающим жестом поднял руки. – Мы хотели с вами поговорить, только и всего.

– Кто это «мы»? – Я бросил взгляд по сторонам.

– Люди, которые хотят обсудить некоторые разногласия, которые возникли между нами.

– Мистер, будьте любезны, выражайтесь точнее. Я тороплюсь. У меня нет разногласий с живыми, а мертвые и вовсе не интересуют.

– Понимаю и не настаиваю. Вот, возьмите мою визитную карточку. В любое время…

Он аккуратно достал из кармана кусочек картона и протянул мне. Медленно и осторожно. Так подают собаке кусок мяса, если не хотят, чтобы та тяпнула дающего за руку.

– Хорошо, – кивнул я.

– В любое удобное для вас время, – повторил он и вежливо притронулся к шляпе.

– Прощайте.

– Лучше уж – до свидания! – Он повернулся и ушел в темноту.

Визитку я сунул в карман, не читая. Один из «часовщиков»? Пожалуй. Больше некому.

Не считая этой встречи, добрался до лавки мистера Харта без приключений. Разве что промок, как собака. Марк, по обыкновению, вправлял мозги старому другу: убеждал, что старость – это не самое лучшее время, чтобы остаться без крыши над головой. Старик вяло сопротивлялся, напирая на то, что мы зря лезем в это дело.

Вот это как раз даже не обсуждалось. Нам с Брэдли хватило переглянуться и пожать плечами, чтобы понять друг друга. Так дела не делают. Тем более этот человек – из нашего круга, а тут какая-то шпана, пусть и со связями, старика на улицу выставляет. Шваль – она везде шваль. Во всех мирах и пространствах. И поступать с ними нужно так, как они того заслуживают. Их надо уничтожать как крыс – без соплей и сожалений. Благородные жулики и бандиты, которые поражают своей любезностью, остались на страницах книжек.

– Харт, не устраивай мне заунывный оргазм на ночь глядя! – не выдержал Брэдли. – Не ной! Иди отдыхай, а мы с Алексом пораскинем мозгами насчет завтрашней встречи.

На этой фразе спор и закончился. Мы отправили Харта отдыхать, а сами устроились на двух колченогих стульях, которые нашлись среди разного антикварного хлама, сваленного в задней комнате. Сидели, пили обжигающий кофе, пускали табачный дым в потолок и думали, что делать с гостями – сразу пристрелить или попинать немного для моциона?

– Парни заявятся завтра в полдень, – рассказывал Брэдли, – удостовериться, что хозяин начал паковать свои вещи.

– Как придут, так и уйдут. – Я зевнул, нахохлился, поднял повыше воротник и сунул руки в карманы. – Прохладно здесь. Кстати, можем сказать, что мы купили эту лавку.

Я обвел взглядом магазинчик. Керосиновая лампа на столе освещала лишь небольшую часть перед прилавком. Где-то в темноте поблескивали развешанные по стенам клинки и угадывались садовые скульптурки, изображавшие полуголых дамочек с амфорами. Прямо передо мной, на кирпичной стене, висела картина, на которой была нарисована женщина с котенком на руках. Да, в этом мире тоже любят этих пушистых обормотов.

– Купить? – удивился Брэдли. – Зачем?

– Для всеобщего покоя и благоденствия. Сколько она может стоить?

– Учитывая здешние цены… – протянул Марк и задумался. Глубоко затянулся, выпустил дым и прищурился. – Три тысячи марок, не меньше. Самое дорогое – квартирка над лавкой.

– Большая?

– Нет. Столовая, кухня, ванная и маленькая спальня.

– Надо предложить Харту этот вариант. Только и делов, что утром сходить к нотариусу и заверить сделку. Ничего не потеряем, кроме пары монет, заплаченных чернильной крысе.

– Нотариус возьмет пять процентов от стоимости, – прикинул Брэдли. – Сто пятьдесят марок. Раздери меня дьявол, но это дорогое удовольствие! Бандитов, по словам старика, не больше трех. Проще их пристрелить и вывезти за город. Можно разделать тела на части, чтобы не надорваться. Я уже стар, чтобы возиться с трупами.