— Но мой дом и там тоже, Пол, и он во многом гораздо ближемне, чем этот.

Пол выглядел таким расстроенным, что Уитни почувствовалаугрызения совести, однако единственным способом помешать ей уехать во Франциюбыло предложить руку и сердце, и Пол прекрасно понимал это.

— Но ваш отец здесь, — возразил он. — Я здесь. Разве этоничего для вас не значит?

— Конечно, значит, — прошептала Уитни, отводя глаза, чтобыон не понял, как много это значит для нее. Почему, ну почему он не может простосказать:

«Выходи за меня замуж!»

Повернувшись спиной к нему, Уитни притворилась, чтовнимательно рассматривает алую розу.

— Вы не можете уехать! — выдавил он. — Кажется, я влюбился ввас.

Сердце Уитни на миг перестало биться, а потом бешенозаколотилось. Она хотела броситься к нему в объятия, но не стоило спешить — егопризнание было каким-то нерешительным и довольно сухим. Она сделала шаг потропинке и, обернувшись, кокетливо улыбнулась.

— Надеюсь, вы напишете мне и дадите знать… когда убедитесь всвоих чувствах.

— О, нет, вы так просто не отделаетесь! — рассмеялся Пол,завладев ее руками и притягивая назад. — Ну, мисс Стоун, признавайтесь, вылюбите меня или нет?

Уитни подавила горячее желание признаться Полу в своейстрастной и вечной любви.

— Кажется, да, — заявила она, блестя глазами. Но вместо тогочтобы продолжать разговор на эту весьма интересующую девушку тему, Пол резкоотпустил ее и отступил. Выражение его лица стало отчужденным и замкнутым.

— У меня сегодня много дел, — сухо сказал он. Уитни былапотрясена, поняв, что Пол собирается уйти. Стыд охватил ее вместе с ощущением,что Пол разгадал ее уловки и понял, что она хочет принудить его жениться наней.

Они подошли к крыльцу, где стоял его модный новый экипаж.Пол задержался ровно настолько, чтобы прижаться губами к ее пальцам в короткомвежливом поцелуе, но, отойдя на шаг, остановился.

— Хотелось бы знать, сколько у меня соперников, помимоУэстленда? — требовательно спросил он. У Девушки от счастья закружилась голова.

— А сколько бы вы хотели? — улыбнулась она. Глаза Поласузились; он открыл было рот, желая сказать что-то, но повернулся и направилсяк коляске.

Улыбка Уитни померкла. Охваченная невыразимой мукой, онанаблюдала, как Пол спускается по ступенькам крыльца, и сердце выбивалопохоронный марш в такт его решительным шагам. Она вынудила его открытьнамерения и теперь знала, в чем они заключаются. Пол имел в виду всего лишьлегкий, ни к чему не обязывающий флирт и ничего больше. Он не хотел видеть еесвоей женой как до отъезда, так и сейчас.

У самой коляски Пол помедлил, хотел было взять поводья угрума и снова застыл. Он стоял неподвижно, спиной к ней, и Уитни, наблюдая заним, начала бормотать лихорадочные, бессвязные, жалобные молитвы.

В напряженном молчании, боясь и все же не в силах перестатьнадеяться, она наблюдала, как Пол медленно оборачивается, пристально смотрит нанее… и возвращается! К тому времени, как он приблизился настолько, что Уитнисмогла отчетливо различить черты его лица, колени ее тряслись так сильно, чтоона почти падала.

— Мисс Стоун, — объявил он весело, — мне только сейчаспришло в голову, что во всем, касающемся вас, у меня лишь два выхода: я могулибо избегать в будущем всяких встреч с вами и положить конец моим мукам, либожениться на вас, чтобы как можно дольше продлить их!

Глядя в любимые, сверкающие смехом — глаза, Уитни поняла,что Пол уже сделал выбор. Она попыталась улыбнуться, но, всхлипнув отоблегчения, едва сдерживая слезы, пробормотала:

— Знаешь, ты никогда бы не простил себя, если бы струсил впоследний момент и сбежал!

Пол разразился смехом и раскинул руки. Уитни бросилась емуна шею, плача и смеясь одновременно, прижимаясь щекой к тому месту на егогруди, где спокойно, размеренно билось сердце, наслаждаясь ощущением этихсильных рук, крепко, властно сжимавших ее.

На душе стало легко и радостно, словно теперь она оказаласьнаконец в безопасности после долгого тяжелого пути, и золотистый туман счастьянадежно окутал Уитни непроницаемым покрывалом. Ведь Пол только сейчас преподнесей бесценный дар — свою любовь, и Уитни была так благодарна ему, что могла бы,кажется, сейчас упасть на колени и целовать его руки. Пол любил ее, хотелжениться, и это было доказательством, неоспоримым доказательством того, что онадействительно изменилась. Уитни не просто яркая подделка, одетая по последнеймоде, красиво причесанная и играющая роль молодой воспитанной леди, чего онатак часто. боялась. Больше она не безнадежная неудачница! Она настоящая! И тожечего-то стоит! Соседи теперь не станут злословить, перешептываться, расписывать,какую дурочку она разыгрывает из-за Пола Севарина. Теперь они начнут улыбатьсяи утверждать, что Уитни Стоун всегда нравилась мистеру Севарину, и он простовыжидал, пока она станет взрослой. Уитни сможет жить среди людей, симпатии ихорошего отношения которых она так добивалась. Ей наконец-то удастсявосстановить свою репутацию в глазах окружающих и своего отца. И слезыоблегчения вновь навернулись на глаза девушки.

— Давай найдем твоего отца, — предложил Пол. Уитни поднялаголову и уставилась на него в счастливом недоумении:

— Почему?

— Потому что я хотел бы поскорее покончить со всемиформальностями и вряд ли могу просить у леди Энн твоей руки. — Хотя, — ссожалением добавил он, — по правде говоря, я бы предпочел именно это.

— Сьюэлл, где мой отец? — с беспокойством осведомиласьУитни, переступив порог дома.

— Уехал в Лондон, мисс, — ответил дворецкий, — полчасаназад.

— В Лондон? — охнула Уитни. — Но я думала, он собираетсятуда лишь завтра! Что случилось? Почему он решил вернуться раньше?

Сьюелл, который всегда все знал, на этот раз лишь недоуменнопокачал головой. Уитни смотрела вслед дворецкому, поспешно удалявшемуся внаправлении буфетной, ей казалось, что солнце ее счастья внезапно закатилось.Пол, однако, имел вид человека, приготовившегося к неприятному столкновению, нонеожиданно получившего желанную отсрочку и теперь не знавшего, чувствует ли оноблегчение или разочарование, поскольку самое страшное еще впереди.

— Когда он вернется?

— Не раньше, чем через пять дней, — объявила Уитни,расстроенно опустив голову. — Как раз к приему в честь его дня рождения. Ужепосланы приглашения всем родственникам, живущим в других графствах. Хорошо,если он вернется утром, а если нет, то мы сможем поговорить с ним лишь наследующий день. Скажем, в воскресенье, после церкви!