исключением, конечно, случаев, когда ему перечили. Кроме того, он был набожным иудеем и неукоснительно соблюдал субботу.

И все же бизнес «Лански и компани» мог бы оставаться сравнительно небольшим, если бы не событие, которое для организации, призванной служить нуждам людей, было равносильно небывалому богатству. 16 января 1919 года была ратифицирована Восемнадцатая поправка к Конституции США, которая через год стала законом. Поправка запрещала производство, продажу и транспортировку спиртных напитков, вина, пива и других одурманивающих веществ. Спустя девять месяцев Конгресс, преодолев вето президента Вильсона, принял Закон Волстеда, ужесточивший запретительные законы и создавший механизм их исполнения. Женский христианский союз умеренности одержал победу, «благородный эксперимент» начался.

Пожалуй, никогда еще в истории государственной глупости не предпринимался эксперимент, столь обреченный на провал, и уж тем более никогда еще схема, внешне пропитанная благочестием и праведностью, не начиналась с таким цинизмом. Америка была пьющей страной еще с доколониальных времен, и ничто не указывало на то, что запрет может изменить ситуацию. Напротив, запрет стал открытым приглашением к нарушению закона, причем нарушению самым дерзким, гламурным и захватывающим способом. Пьянство в Америке всегда ассоциировалось с вечеринками и приятным времяпрепровождением, а теперь запрет давал американцам возможность предаться длительному и нелегальному разгулу. Еще в период принятия закона о запрете те самые законодатели, которые за него голосовали, планировали способы получения личных запасов спиртного. Год отсрочки» давал богачам достаточно времени, чтобы запастись вином на долгие годы вперед.

Кроме того, это дало время легальным барам и ресторанам превратиться в нелегальные «спикизи», так что к началу 1920-х гг. в одном только Нью-Йорке их насчитывались тысячи. Это также позволило таким людям, как Мейер Лански и его друзья, разработать тщательно продуманный план закупки и сбыта алкогольных напитков, так что, когда закон Волстеда наконец вступил в силу, у них была практически безотказная стратегия обхода закона. В самый канун введения сухого закона комики ночных клубов шутили о различных способах получения спиртного, которые станут доступны на следующий день. Если бы не запрет, такие люди, как Лански, Лучано и Сигел, могли бы и дальше оставаться владельцами мелких игорных салонов и жить в многоквартирных квартирах с холодной водой. Но запрет открыл золотую дверь к богатству — для Лански оно стало одним из самых больших личных состояний в Америке — и все это за то, что он помог американцам противостоять непопулярному закону. Прибыль, как считал Лански, была намного больше, чем от игорных операций; штрафы были намного меньше, а вероятность того, что эти штрафы будут приведены в исполнение, была ничтожно мала. Опять же, он занимался бизнесом в сфере услуг. И ему еще не было двадцати.

С самого начала бутлегеры были двух видов. Одни торговали дешевым, разбавленным спиртным и самодельными напитками из подвальных кузниц. Другие торговали настоящим. Лански советовал своим сообщникам присоединиться к последней группе. Отчасти это объяснялось его снобистской натурой. Но, по его мнению, если заниматься продажей эрзац-ликеров — а в бутылке с надписью «Scotch» может быть только подкрашенная вода, спирт-сырец и немного настоящего виски для аромата, — то клиентура будет состоять в основном из бомжей с улицы и самых захудалых баров, и повторного бизнеса будет мало. Если же, напротив, предлагать хороший, не обрезанный, импортный виски и джин, не подвергавшийся подделке, то можно было иметь дело с обеспеченными людьми — наряду с самыми дорогими барами и клубами, — которые готовы были заплатить все за высокое качество и которые, научившись доверять своему бутлегеру, возвращались за тем же самым. Лански также прочитал книгу «Получение прибыли», написанную несколькими годами ранее профессором экономики Гарвардского университета Уильямом Тауссигом. В ней профессор Тауссиг изложил закон спроса и предложения. Его смысл, объяснял Лански своим малограмотным коллегам, таков: «Если у вас есть много того, что люди хотят, но не могут получить, то вы можете удовлетворить спрос и получить деньги». Среди его друзей это быстро стало известно как «закон Лански», и с этого момента он стал основной заповедью, по которой жила организованная преступность, так же как по ней жило и жило все это время легальное капиталистическое общество.

Но это еще не все. По мере того как запрет на торговлю алкоголем начал поднимать преступный мир из слабо организованной группы друзей, родственников и знакомых в стратосферу большого бизнеса, все более очевидными становились последствия принятия закона Волстеда. Для рядового потребителя запрет означал, по сути, одно: повышение стоимости спиртных напитков, чтобы покрыть риски, связанные с их продажей. Но времена были благополучные, и рядовой потребитель понимал ситуацию и с радостью платил за нее. Деньги можно было делать во всех направлениях. Зарубежные винокуры могли повышать цены для нелегального американского рынка. Появившиеся по всей стране «спикизи» мгновенно стали процветать, поскольку могли брать со своих «членов» больше, чем раньше брали в легальных барах за выпивку по стакану. Вскоре, по оценкам специалистов, только на острове Манхэттен насчитывалось не менее двадцати двух тысяч «спикизи» — гораздо больше, чем когда-либо существовало легальных баров. (Одно из популярных «спикизи» на Пятьдесят второй улице, Jack and Charlie's 21 Club, которым управляли два брата по фамилии Криндлер, стало предтечей сегодняшнего шикарного и элегантного ресторана «21», а также престижных ликеров марки «21»). Зарабатывали и производители фруктовых соков, миксеров и подсластителей, поскольку вкус некачественных спиртных напитков можно было замаскировать колой и сиропами. (Смешанный «коктейль» был вынужденным изобретением времен сухого закона). Бутлегеры в самых маленьких городах могли делать деньги. Даже бедные итальянцы из Нижнего Ист-Сайда, годами варившие у себя дома собственные вина и спиртные напитки, оказались владельцами прибыльных винных магазинов по соседству. Во все эти источники денег и погрузился Мейер Лански. По мере того как росла сеть его связей в других американских городах, где местные игроки не хуже его знали, что их клиенты тратят больше за игровыми столами, когда их сдержанность ослаблена алкоголем, вполне естественно, что его группа расширила свою деятельность до нелегального импорта спиртного.

Самые первые попытки контрабанды спиртных напитков в США были неуклюжими и наивными. Например, термин «бутлегерство» возник из-за того, что бутылки со спиртным засовывали в верхушки огромных ботинок, чтобы обмануть таможенных инспекторов на американских границах. Некоторые проносили спиртное под громоздкими пальто[14].

Для американских бутлегеров самым удобным источником спиртного была Канада с ее протяженной и относительно неохраняемой границей, значительная часть которой проходила по дикой местности, и по мере того как бутлегерство становилось все более прибыльным, его методы становились все более изощренными. Например, перед пересечением границы водитель грузовика с грузом