— Ребята, — пришла ему на помощь Динка, — похоже, Северин видит то, что не видим мы, типа божественная кровь и все такое. Если говорит, что здесь опасно, значит, так и есть. Он, конечно, скользкий тип, — она притворно сердито посмотрела на оборотня, — но точно не паникер.

«Наконец у кого-то проснулся здравый смысл», — подумал парень. Северин поймал себя на мысли о том, что ему чертовски приятно, что этим кем-то оказалась Дина и что она его поддержала.

— Я не вижу, но чувствую, — заявила Ангелина, — тут происходит что-то… — Она щелкнула пальцами, подбирая слова. — Что-то сильное. Давайте хотя бы отойдем подальше.

Общими усилиями Сашу и Глеба удалось отвести в другой конец палаты. Ребята укрылись за массивным сестринским столом.

— Что там? Что ты видишь? Они кидаются друг в друга невидимыми магическими фаерболами? — с любопытством спросила Дина.

Северин снова поднял взгляд на противников. Пол был усеян блестящими фигурными кусочками металла. Вокруг тени царила настоящая куча-мала. Собаки, медведи, вороны, выдры. И все они пытались дотянуться до темной фигуры, укусить, оцарапать, оторвать хоть кусочек.

Юноша содрогнулся. Хотя это тип — «Учителем» Северин мог его назвать только в кавычках — и был откровенным врагом и вообще изрядным гадом, никому не пожелаешь оказаться на его месте.

— Там какой-то бешеный зверинец, — ответил оборотень Дине.

Шаман продолжал бить в бубен, подбадривая свое воинство свирепыми боевыми криками.

Северин не смог отвести взгляд. Вместо старого деревянного обруча, обтянутого замызганной оленьей кожей, он увидел окно. Вокруг юноши встало северное редколесье, на горизонте, как спина гигантского серого дракона, поднимались горы. В центре всего этого было огромное дерево, уходившее вверх за облака и вниз, откуда-то он знал это, к самым корням земли.

Звук бубна звал, Северину показалось, что он слышит голос:

— Иди, иди к нам. Тут тебе будет хорошо, не нужно будет скрывать свою суть, прятаться за человечьей шкурой. Мы станем почитать тебя, тут ты найдешь свое место.

Он почувствовал, как его тело наливается силой, на загривке поднимается шерсть.

Стряхивая наваждение, юноша до боли вцепился руками в край стола. Голос пропал. Северин с трудом отвел взгляд в сторону.

— А что ты видишь? — спросил оборотень Дину.

— Ну, — девушка пожала плечами, — они просто стоят и пырятся друг в друга. И еще мне послышался вроде как стук, будто в барабан бьют, или там… — она хихикнула, — в бубен. Но очень слабо, не уверена, что это не глюк. Было бы здорово посмотреть на все твоими глазами, — Дина улыбнулась парню, и от этого внутри вдруг стало тепло и хорошо. Будоражащее возбуждение улетучилось как дым.

«И нафига мне эта тундра?» — подумал Северин.

Он взял девушку за руку. Дина вдруг вскрикнула.

— Нет, нет, не отпускай, — округлившимися глазами она смотрела на шамана. — Я вижу! Вау!

— Но как? — Северин почувствовал себя совершенно сбитым с толку.

Девушка пожала плечами:

— Не знаю, наверное, это какая-то магия между нами. Дай посмотреть, пожалуйста.

Оборотень поднял взгляд на противников.

Шамановым помощникам приходилось несладко. От беззвучных ударов темного мага они разлетались в стороны. Некоторые поднимались и снова бросались в атаку, а большинство просто исчезало, и тогда очередная бляшка разлеталась сверкающими брызгами.

Бубен изменил ритм. Звери исчезли. Вокруг старого шамана стали появляться призрачные фигуры. На них были полуистлевшие кожаные одежды, в руках — старые потрескавшиеся бубны. Черепа с клочками седых волос смотрели на тень злобно и настороженно. Предшественники шамана откликнулись на его зов, окружив старшего плотным, непроницаемым кольцом.

«Учитель» протянул неестественно удлинившуюся руку в угол, и старик вдруг завизжал, призраки дрогнули. В темных когтях извивался крупный, почти седой лис.

— Молодой шаман, помоги мне! Убьет ваш албасы моего мать-зверя[2], совсем помру. Одни с ним справляться будете! — раздался высокий, дрожащий от страшной боли голос. — Это ваш темный меня с ним сразиться просил. Обещал помочь, но обманул, однако, не пришел!

Глеб дернулся, как будто его внезапно разбудили.

— А ты не врешь? — спросил он шамана. — Это все Ян придумал? И тебе не нужно его тело?

— Ай, зачем мне не веришь! Не нужно мне это тело, разве я другого не найду! Это ваш черный просил так сказать, чтобы албасы пришел! — закричал шаман. — Ай, помоги! Ай, убивают, едят мой кут![3]Не нужно мне тело твоего друга, не беру его, мать-зверь мне порукой! Ну же, молодой шаман, мы будем в расчете! Дай мне своей крови! Быстрее!

Северин не успел ничего предпринять, как Глеб перескочил через стол и бросился к шаману. Подхватив по пути какую-то мензурку, он разбил ее о стену и полоснул себя по запястью.

Оборотень увидел, как, не долетев до пола, темная, дымящаяся кровь превратилась в золотистое сияние. Старик раскрыл рот, и оно, как будто втянутое мощным пылесосом, исчезло между гнилыми зубами. Лис извернулся, выскользнул из когтистых пальцев мага и исчез.

Шаман стукнул в бубен и оказался сидящим верхом на низкорослом, широкобрюхом, черном с белыми пятнами коне.

— Однако, скоро вернусь! — прокричал он, скрываясь в открывшейся посреди пола дыре.

Глеб бессильно сполз на пол.

— Он же сейчас умрет! — Голос Дины вернул Северина к реальности.

Подхватив висящий рядом халат, оборотень бросился к другу, туго перетянул руку, останавливая кровотечение. Закричала Дина.

Северин почувствовал спиной странный холод, обернулся и встретился взглядом с красными горящими глазами. Темный маг стоял прямо над ними.

— Однако, вернулся, — шаман возник в воздухе там же, где стоял раньше. Вытянув в сторону «Учителя» руку, он заунывно запел:

О вы, что высотой с сосну!

С кровавыми глазами!

О вы, на вороных конях!

С кровавыми глазами!

На черные свои мечи облокотившиеся,

На черные пики опирающиеся!

Желтыми земляными червями называл он вас.

Говорил: вы грязь под ногами его!

Маг повернулся к старику, и Северину показалось, что он заметил в красных горящих глазах недоумение.

С грохотом пол вздыбился и разлетелся на куски. Парень едва успел подхватить Глеба и откатиться в сторону.

Снизу поднималась исполинская бочкообразная фигура в черной угловатой броне. Вторая, такая же, возникла с другой стороны мага. В прорезях латной маски виднелись кроваво-красные глаза, горевшие жаждой убийства. Почти такие же, как и у их противника.