— Да.

— Но почему ты не живешь со своим мужем?

— Майкл, так сложились обстоятельства. Я нехочу посвящать тебя во все подробности и говорить на эту тему. Единственное,что я могу сказать, так это то, что, несмотря на то что придет время и мой мужсо мной разведется, я больше никогда не выйду замуж.

— Никогда не говори «никогда».

— Никогда, — довольно резко ответила я и, каквсегда, улыбнулась.

Наклонившись к Майклу поближе, я дружескипоцеловала его в щеку и ласково произнесла:

— Спасибо за потрясающий вечер.

— Давай я доведу тебя до квартиры.

— Нет. Езжай. Тебе пора выспаться. Завтрановый рабочий день. У нас завтра много дел?

— Полно.

— Во сколько я должна быть у тебя?

— В двенадцать, потому что первая встреча ужев час.

— Тогда у нас еще есть время, чтобы немноговыспаться.

— Было бы здорово, если бы мы выспалисьвместе. Может, поедем ко мне и вместе встретим рассвет?

— Я думаю, что нам лучше сохранить прекрасныевоспоминания об этом вечере.

— Ника, ты не подумай обо мне плохого. Я могуположить тебя спать совершенно отдельно. Я не думаю, что оттого, что мыпереночуем вместе, мы не сохраним прекрасные воспоминания о сегодняшней ночи.

— Майкл, мне пора.

Я еще раз поцеловала Майкла в щеку и сословами:

— Завтра, вернее, уже сегодня в двенадцать, —пошла домой, поправляя полы своего бального платья и держа в одной руке большуюкруглую подарочную коробку.

— Майкл, спасибо тебе за все!

Майкл был очень расстроен и смотрел на менятоскливым взглядом. Я прошла мимо лифта и решила подняться до своего этажапешком. Мне нужно было немного подумать. Просто идти не спеша, думать ивспоминать… Я шла по лестнице ужасно медленно, а каждый мой шаг давался мне сособым трудом. Я ловила себя на мысли, что мне не хочется подниматься одной всвою одинокую квартиру, где так часто оставался ночевать Руслан, а теперь будетчасто наведываться Череп. В этой квартире мне ужасно холодно даже в жару,грустно, одиноко, скверно и ужасно паршиво. Мне хотелось вернуться к Майклу, броситьсяему на шею, поплакаться на свою жизнь, но я знала, что уже никогда не смогуэтого сделать, потому что уже давно уяснила одно жизненное правило: если тыкогда-нибудь откроешь мужчине свою душу, то это когда-нибудь выйдет тебе боком,и придет момент, когда мужчина, не раздумывая, туда наплюет только по однойпростой причине, что ты была слишком искренна и обнажена. Мужчина должендовольствоваться тем, что ты ему позволяешь. Он должен видеть и восхищатьсятем, что снаружи, и никогда, ни при каких обстоятельствах ему не нужнопоказывать то, что внутри.

Поднявшись на свою лестничную площадку, яувидела парочку стоявших на ней незнакомых мужчин. Мужчины курили и наблюдализа каждым моим шагом.

— Здрасте, — только и смогла сказать я,пытаясь пройти между ними.

— Здрасте, — в один голос ответили мужчины иточно также одновременно затушили свои сигареты.

— Ты Вероника? — спросил один из них,осматривая меня все тем же пронзительным взглядом.

— Нет, — покачала я головой и проскользнуламимо них, но один из мужчин схватил меня за руку и повторил свой вопрос:

— Ты Вероника?

— Нет.

— А кто ты?

— Я ее сестра.

— Хорош гнать. Мы тебя по фотографии узнали.Пошли вниз.

— Куда?

— Вниз.

— Зачем.

— К одному человеку съездим, поговорим.

— Я никуда не поеду!

Я хотела было закричать, но тот, который былбольше и шире в плечах, схватил меня за волосы и слегка подтянул к себе.

— Слышишь, дрянь, только попробуй издать ещезвук. От тебя не только разбитого фэйса, от тебя вообще ничего не останется! Потвоей физиономии я вижу, что с тобой уже поговорили. Так знай, что это мелочи.Мы поговорим с тобой еще круче. Так что иди вниз и не дергайся.

Не убирая руки от моих волос, мужчина достализ кармана тонкий, но острый нож и поднес его к моему подбородку.

— Смотри, как лезвие сверкает. Где у насщитовидная железа? Может, проверим анатомию при помощи ножа?

— Я думаю, что не стоит.

— Тогда вперед и без глупостей. Незнакомецразмотал мои волосы, взял меня под руку и приставил руку с ножом к моему бедру.Ощутив, что я не собираюсь ни кричать, ни бежать и вообще делать каких-либоглупостей, тут же подтолкнул меня вперед.

— Иди нормально, спокойно. Если кто-то изсоседей посмотрит в окно, то должен подумать, что мы просто влюбленные. Хотя яглубоко сомневаюсь в том, что кто-то будет смотреть в окна в такое самое сонноевремя. Но бывает всякое. Может, кому не спится.

— А как же моя коробка с платьем?

— Вполне симпатичная коробка. Возьмешь ее ссобой. Будешь наряды менять.

— Где я должна их менять?

— Приедешь, сама все увидишь.

Спустившись по лестнице, мы подошли кнезнакомой машине, за стеклами которой ничего не было видно. Мужчина распахнулзаднюю дверцу машины и сказал мрачным голосом:

— Встать на колени, уткнуться лицом в сиденье.Руки за голову.

— Ребята, да вы что?

— Делай то, что тебе сказали!

— Да я и так плохо себя чувствую. У меняголова разваливается. Я вас умоляю. Отпустите меня домой.

Но в этот момент передо мной опять блеснулнож, и от страха у меня чуть было не подкосились ноги.

— Ребята, да вы что?

— Быстро в машину!

— Можно я тогда просто на сиденье сяду? Мне жебудет очень тяжело на коленях ехать. Еще и руки за голову. У меня сотрясение иушиб головного мозга! Если не верите, то можете отвезти меня к врачу.

— Мы тебе в последний раз говорим, чтобы тыисполняла наши команды, а иначе мы тебя не к врачу, а сразу на местное кладбищедоставим, чтобы ты на нем немного отдохнула.