— Но ведь я делаю то, что может вамнавредить?!

— Вы выполняете свою работу. Только и всего. Ивы мне не враг. Вы — мой друг.

— Какой же я вам друг?

— Я не вижу в вас никакого врага. Если вы исобираете информацию, то не для себя, а для своего шефа. Я думаю, что таинформация, которую вы собираете, скорее всего, не представляет для васникакого интереса. Она только для вашего шефа, и не более того. Я даже уверен втом, что вы и сами не знаете, какую информацию должны собрать. Вам простосказали, что вы должны делать, и все. Так что я не держу на вас зла. Вы можете по-прежнемувыполнять свою работу, а я буду стараться себя обезопасить, только и всего. Ине беспокойтесь. Ваш шеф ничего не узнает. Не думайте, я не маленький мальчик,а умудренный жизненным опытом мужчина. Я не прибегу к нему, как потерпевший, ине буду кричать, что я вас разоблачил.

— Спасибо и на этом.

— А по-другому просто не может быть. Вы можетемне доверять.

— Вы весь такой положительный, что мнестановится просто неловко.

— Я такой, какой я есть.

— Вы слишком долго прожили в Америке.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что если бы вы были истиннорусским, то выставили бы меня за дверь и забыли, как мое имя. А вы…

— Что я?

— Вы ищете оправдание моим поступкам и даже вплохом пытаетесь найти хорошее. Вы загнали меня в тупик.

— Ника, поверьте мне, я не хотел вас никудазагонять. Ни в коем случае. Скажите честно, вы хотите мне плохого? Может быть,вы за что-то на меня злитесь?

— Нет, что вы. — Мои глаза были искренни.

— Тогда почему я должен на вас злиться? Вымолодая, красивая женщина. Естественно, вам нужны деньги. Вы взялись за первуюпопавшуюся работу, где прилично платят. Я знаю, как тяжело в России молодым икрасивым женщинам, которые хотят от жизни чего-то большего, чем серость иобыденность. Я вас понимаю и не вправе вас осуждать. Но ваш рабочий день ужезакончился, сейчас вы уже не на работе, я не отказываюсь от своего приглашенияи предлагаю вам совершить со мной ночной пикник на озере. Конечно, вы можетемне отказать, послать на все четыре стороны — и это ваше право. Я на вас необижусь. Вы хотите уехать домой?

— Я не хочу домой. Я поеду с вами, — нераздумывая ни минуты, ответила я и направилась в коридор.

— Одну минутку.

Майкл зашел в спальню, взял «дипломат» иоткрыл мне входную дверь. Я не стала говорить ему о том, чтобы он оставил свой«дипломат» на квартире, потому что это было просто бессмысленно. У подъезда насждал красный кабриолет, при виде которого у меня перехватило дыхание.

— Вот это да, — только и смогла сказать яперед тем, как сесть в машину.

— Вам нравится?

— Вы меня еще спрашиваете? Это простобожественно.

— Это действительно прекрасная машина. А в еебагажнике находится сейф повышенной прочности.

— А для чего вам сейф?

— Как для чего? Для того, чтобы положить внего мой «дипломат». Не буду же я сидеть на пикнике в обнимку с «дипломатом».Вы опять сделаете мне замечание или начнете надо мной откровенно смеяться.

— Смеяться мне сейчас хочется меньше всего, —грустно произнесла я и повернулась назад для того, чтобы посмотреть, как Майклпрячет свой «дипломат» в сейф багажника.

Сев рядом со мной, Майкл торжественно включилмотор и скомандовал:

— Ну что, сказочная ночь начинается?

— Сказочная ночь?

— Ну да. Я приглашаю вас в сказку про Золушку.Ника, улыбнитесь! Немедленно улыбнитесь! Вы не представляете, как вам идетулыбка.

Я улыбнулась и тихо проговорила:

— Майкл, вы слишком долго прожили в Америке.Вы просто сумасшедший. После всего того, что вы обо мне узнали, вы решилиустроить мне незабываемую ночь. Так может поступить только или сумасшедший, илиодержимый. Кто вы?

— Я одержимый. Я одержим вами.

— Вы наговорили мне столько комплиментов…Открылась правда, а это значит, что я их не стою.

— Может быть. Кстати, на заднем сиденье васждет подарок.

— Меня?

— Вас.

— Майкл, ты это серьезно? Извини, я случайноперешла на «ты».

— Думаю, что нам уже давно нужно было перейтина «ты». Посмотри на подарок и оцени.

Я обернулась и увидела стоящую на заднемсиденье кабриолета большую и красочную коробку.

Потянувшись, я поставила ее к себе на колени ибыстро открыла крышку. В коробке лежало неимоверно красивое блестящее бальноеплатье, украшенное множеством роз и различных кружевных рюш.

— Боже, какая красота!

— Скажи, на что это похоже?

— На сказку о Золушке. Мне кажется, что у неебыло точно такое же платье. Кстати, ты ее читал?

— Читал. Я же бывший русский, а какой бывшийрусский не читал сказку о Золушке?

— Я рада, что ты про нее не забыл.

— Ее читали все… Даже в Америке русские сказкине забываются.

Я приложила платье к себе и рассмеялась. Я исама не знаю, почему я засмеялась: то ли оттого, что в этот момент я былапо-настоящему счастлива, то ли оттого, что это платье заставило меня поверить всказку, ту самую сказку, которую я уже давно позабыла.

Подъехав к светящемуся разноцветными огнямиресторану, наш кабриолет плавно остановился, и ровно через минуту к нашеймашине, плавно покачивая бедрами, вышли две миловидные официантки. В рукаходной был красочный торт со свечами, а в руках второй — довольно большойсоломенный сундучок с провизией. Майкл открыл заднюю дверцу кабриолета,поставил торт с сундучком на сиденье и достал кредитную карточку, чтобы заплатить.Затем посмотрел на одну из официанток и произнес:

— Будьте так любезны, проводите девушку вкомнату, где она смогла бы переодеться.

— Кто, я? — Я смотрела на Майкла испуганнымиглазами.

— Ты, Ника. Ты. А кто же еще?

— Но ведь мы едем на пикник…

— И что? Это не просто пикник. Это лунноепутешествие.