— Ну, не знаю… Может, пошла за покупками? Хотя… Оль, даже не представляю. Господи! Куда же она ушлындала-то?

Гуров, стоявший рядом с Ольгой, задумчиво оглянулся в сторону подошедшего к ним Дмитрия и спросил:

— Дим, тут у вас какое-нибудь заведение наподобие сауны имеется?

— Да, Лев Иванович, есть. При городской бане, такой, полуподпольный вариант. Едем туда?

— Да, едем.

— Димочка, а ты откуда знаешь про всякие тут сауны? — дернула парня за рукав Ольга.

— Работа у нас такая… — усмехнулся тот. — Как-то пришлось туда выезжать — у одного борова и его ухажерки проблемы возникли. Не буду говорить — какие. Это что! Нас как-то местные сатанисты вызвали на кладбище. Доигрались, идиоты, — у их предводителя сердце прихватило. Им тут же стало не до своих месс — давай скорее звонить в «Скорую». Ну, мы и приехали. Я пошел, а санитары — ни в какую: хоть с работы, говорят, увольняй! О, комедия была!..

Вскоре они остановились у длинного одноэтажного кирпичного здания, большинство окон которого было закрыто кубиками пустотелых зеленых стеклоблоков, свернули за угол и подошли к металлической двери.

— Здесь! — кивком головы указал Дмитрий.

— Ой, что-то мне туда так не хочется идти… — Ольга потрясла головой и передернула плечами.

— Не бойся, у меня есть очень веский аргумент, который сможет убедить любого наглеца, — улыбнулся Гуров и постучал кулаком в дверь.

Через некоторое время щелкнул замок, и из-за двери осторожно выглянул какой-то мордастый тип лет сорока пяти в полотняных рубашке и штанах.

— Чего надо? Кто такой? — неприязненно спросил он, подозрительно воззрившись на Гурова.

Подставив под дверь ногу, чтобы тот не смог ее закрыть, Лев показал ему свое удостоверение и лаконично объявил:

— Уголовный розыск! Открывай свою богадельню!

— Да, да, конечно… — растерялся тот. — Только, понимаете, у нас здесь сейчас отдыхают уважаемые люди, которые… М-м-м… не настроены на какую-либо огласку. Поэтому…

— Дверь открой! — жестко приказал Гуров. — Мне твои тутошние политесы и реверансы — до фонаря. Это вы тут меж собой можете разбираться и «понтовать» — кто главнее и кто круче. А я из Москвы сюда ехал не для того, чтобы расшаркиваться перед местной криминальной публикой. Живо!

Кривясь и поеживаясь, банщик снял цепочку, и дверь, из-за которой вывалило облака пара, наконец-то распахнулась. Оглянувшись, Лев ободряюще улыбнулся и кивком головы позвал юную пару за собой:

— Не робейте! Пусть нас боятся.

Они зашагали по устланному ковровой дорожкой коридору, облицованному дорогим сайдингом, с роскошными люстрами под потолком.

— Мне нужна Аделина. Она здесь? — строго поинтересовался Гуров.

— Д-да… — неохотно выдавил банщик, остановившись у одной из дверей. — Она здесь с… главой администрации!

Отодвинув его в сторону, Лев бесцеремонно толкнул дверь и вошел в роскошно обставленные апартаменты, где за столом, в компании с двумя крупнотелыми мужиками, замотанными в простыни, сидела деваха лет двадцати двух и хохотала с повизгиванием. При появлении здоровенного незнакомца сурового вида все трое мгновенно замолчали и озадаченно уставились на него. Сидевший слева лысоватый шатен с объемистым «рюкзаком» живота, недовольно засопев, открыл рот, собираясь что-то сказать, но Гуров его опередил:

— Главное управление уголовного розыска. Кто здесь гражданка Меркалина?

— Я… — дрогнувшим голосом откликнулась компаньонка любителей сауны. — А… в чем дело?

— Одевайтесь, выходите. Мне необходимо задать вам несколько вопросов.

— А ты чего тут раскомандовался? — недовольно воскликнул обладатель «рюкзака». — Здесь я командую! Понял? И если ты сейчас же отсюда не ушуршишь, тебя увезут в наручниках.

Он демонстративно достал телефон и начал набирать чей-то номер. Иронично улыбнувшись, Лев поинтересовался:

— А ты в Москву прямо сейчас поехать не хочешь — без штанов, в одной простынке? Зато в наручниках… Я тебе это в момент устрою за активное противодействие следственным мероприятиям! Посидишь там у нас с уголовничками, порадуешь их своим появлением, а наши ребята тем временем перетряхнут всю вашу районную шарашку на предмет хищения бюджетных средств и получения взяток. Гарантирую — выведут тебя на чистую воду, моргнуть не успеешь. Ну, так как?

Приятель «пузана», явно струхнув, опасливо забубнил вполголоса:

— Арнольдыч, да ладно! Из-за какой-то шлюхи такой геморрой наживать?! Пусть идет! Уважаемый, — обратился он к Гурову, — извините за резкость тона моего друга. Все в порядке! Она идет!

В этот момент из коридора послышались какие-то голоса, и до Льва донесся вскрик Ольги:

— Лев Иванович!

Одним движением выхватив пистолет, он выбежал в коридор и увидел сразу троих поклонников сауны южного этнотипа, которые, подступив к Дмитрию и Ольге, что-то угрожающе говорили им. Новиков, прикрыв девушку собой, очень жестко им возражал. Внезапное появление Гурова и наличие у него оружия южан очень удивило и даже обескуражило. Они замерли, растерянно таращась на человека, явно не хилого и, безусловно, «труса праздновать» не привыкшего.

— Руки подняли! Живо! — Команда прозвучала столь жестко и уверенно, что все трое сочли за благо немедленно ей подчиниться.

Выпущенные из рук простыни, обмотанные вокруг волосатых торсов наподобие древнеримских тог, попадали на пол, и Ольга поспешно отвернулась, зажав рот ладонью, чтобы не рассмеяться.

— Оля, это те самые, что тогда к вам приставали? — поинтересовался Лев.

— Да, они! — не оглядываясь, кивнула девушка. — Они и сейчас начали приставать, вроде того, пошли с нами, а то плохо будет.

— Это им сейчас будет плохо… — рассмеялся Гуров, отчего «бонвианы» сникли и растерянно переглянулись. — Кто такие? Фамилия, имя, отчество? Род занятий?

— Альви Рустамов, частный предприниматель, — помявшись, промямлил стоявший в середине.

— Джабраил Каларбеков, тоже частный предприниматель, коммерция… — неопределенно подвигав руками, сообщил стоявший слева.

— Махмуд Тамбиханов, преподаватель технического колледжа… — пробасил стоявший справа.

— Ну, и какие у вас претензии были к этим молодым людям? — строго прищурился Лев.

— Начальник, ну, мы ее видели вместе с Куклой… то есть с Аделинкой, поэтому подумали, что и она тоже «работает»… — пожимая плечами, заговорил Рустамов. — Если бы мы знали, что она не при делах, кто бы стал чего тут говорить? Простыни можно поднять?

— Что не знали-то? — сердито возразил Дмитрий. — Я же вам ясно сказал, что она — моя девушка, и такими делами не занимается.

— Ай, извини, не поняли! — изобразил огорчение Каларбеков. — Можно простыни поднимем?