Сита качнула головой:

— Что бы не стряслось в доме, флигель это не затронуло.

— Я поняла. Я передам. Доброй ночи, Сита.

Экономка развернулась.

Я отпрянула. Эх, что же я не догадалась спрятаться вовремя, придётся пятиться до холла, и быстро, а в холле может поджидать дворецкий или даже сам барон. Чёрт! Я беспомощно оглянулась на Сахарка, но единорог успел исчезнуть из кресла. Когда? Куда? Как? Парнокопытный шпион, чтоб его!

Мысленной ворчание помогало успокоиться, хоть и слабо. Никогда не чувствовала себя так — загоняемой дичью. И это новое для меня чувство было крайне неприятным.

Выбравшись в тёмный холл, я спряталась за диваном, и вскоре послышались шаги.

Обошлось.

Экономка ушла, и я смогла вернуться во флигель никем не замеченной. Поднимаясь на этаж, я широко зевнула. Ночные волнения подействовали на меня как хорошее снотворное. Хотелось вернуться в кровать, натянуть оделяло до самых ушей и не думать, что завтра предстоит не менее тяжёлый день, чем сегодня.

— Госпожа! — Сита, успевшая одеться, ждала меня под дверью в спальне, мяла в пальцах кончик пояса… — Госпожа, слава Небу! В доме случился неясный беспорядок, приходила экономка.

Я кивнула:

— Да, знаю. Сита, сможешь прибрать осколки? Не хотелось бы, чтобы о происшествии узнали.

Мои слова удивления не вызвали, значит, Сита уже всё видела. Она лишь на миг задумалась:

— Госпожа, я… полагаю, я смогу заменить стекло. Окна во флигеле вроде бы совпадают размерами с окнами в кухне.

— Хорошо, — кивнула я. — Укради стекло с кухни. Я переночую в соседней спальне.

— Госпожа, там не убрано.

— Не важно, — заберу одеяла с собой. — Герцог ничего не упоминал о Чёрных Котах?

— Госпожа?

Я бы предпочла поговорить с герцогом напрямую, но нет никакой гарантии, что мы завтра встретимся. К тому же таймер обратного отсчёта тикает. Я не забыла, но после забега по ночному дому я уже волновалась о другом.

Я коротко пересказала случившееся. И про «визит» мужчины с треугольными ушами, и про выдвинутый мне ультиматум, и про то, как не могла разбудить Ситу.

— Госпожа, я немедленно доложу герцогу!

— Да, пожалуйста, — не знаю, как она это сделает, но она права, чем скорее, тем лучше. — И ещё передай герцогу, что мне нужно с ним кое-что обсудить.

Подслушанный разговор, если быть точной. Что я могу на словах передать? Что кто-то что-то затевает? Что я видела подробную карту неизвестного участка? Что в бухгалтерских каракулях разобрала слово «чай»?

— Да, госпожа.

Сита перетащила одеяло и плед в соседнюю спальню, предупредила, что уйдёт выполнять поручение. В ответ я снова широко зевнула, запоздало прикрывшись ладонью.

Едва голова коснулась подушки, я уснула с радостной мыслью, что утром мне никуда не нужно бежать, и до полудня я совершенно свободна, разве что герцог придёт, но ему я рада. Кто же знал, что утро начнётся рано, и совсем не так, как я ожидала.

Выспаться всласть мне не дали. В комнату ворвалась Сита. Я попыталась отвернуться от неё, перекатившись на бок, но Сита оказалась настойчивой, и я сдалась, открыла левый глаз:

— Пожар, потоп, землетрясение?

— Хуже, госпожа. Барон ждёт вас немедленно.

— Хм?

Можно я буду непослушной дочерью? Всё равно меня не любят.

— Госпожа, барон сказал, что вы должны сопровождать его во дворец.

Я резко села. Дворец? Это многое меняет. Да это вообще всё меняет!

— Ты знаешь…?

— Сожалею, госпожа, нет. Единственное, что мне удалось выяснить, курьер доставил срочное послание.

Сита уже тащила меня в ванную. Холодная вода, ударившая в лицо, помогла взбодриться. Я отослала Ситу, заверив, что прекрасно умоюсь сама, и девушка не стала спорить, умчалась. Когда я через три минуты вышла из ванной, на застеленной кровати меня уже ждало светло-песочное платье расшитое золотыми цветами, а на столе — завтрак. Я опомниться не успела, как очутилась на стуле. Сита вручила мне чашку с травяным отваром и занялась причёской. Быстро разделив волосы на пряди, она лишь пригладила их щёткой, не стала тратит время на полноценное расчёсывание, заколола наверх, щедро утыкав голову шпильками.

В дверь постучали:

— Почему так долго?! — прорычал лично явившийся барон. — Царос ждёт!

— Отец, известно, зачем я так срочно понадобилась царосу? — крикнула я через дверь, а Сита забрала пустую чашку и вручила мне сваренное вкрутую яйцо.

— Быстрее! Иначе…, — но угрозу барон так и не придумал.

За яйцом последовал бутерброд с мясом. Сита помогла мне протереть руки смоченным в воде полотенцем, подала чистое бельё, затем нательную сорочку, платье, помогла обуться и, последний штрих, подала мне кружевные митенки и палантин.

— Леди, вы обворожительны!

— Мили! — рявкнул теряющий терпение барон.

— Иду.

Сита распахнула дверь.

Отец оглядел меня с ног до головы, скривился, но ничего не сказал.

Зато, когда мы вышли в холл, порадовала мачеха:

— Какая неуместность, — выдохнула она, глядя на меня. — Это дневное платье!

Я затормозила:

— Да? Отец, я совершенно не знакома с модой. Раз леди говорит, что платье, подаренное мне герцогом, для утра негодно, я должна переодеться, в правильное платье из тех, что предоставили мне вы.

Мачеху перекосило, а барон скорчил зверскую рожу и, надо же, рожа была адресована драгоценной супруге, а не мне.

На улице у парадного крыльца нас ожидал экипаж барона, и я без возражений забралась в салон. Хотя экипаж герцога стоял через дорогу, ехать отдельно будет глупо:

— Я не представляю, как приветствовать цароса, — напомнила я очевидное.

За короткую поездку освоить то, что леди осваивают годами — прелесть перспектива.

— Знаю! — раздражённо буркнул барон, захлопывая дверь перед носом Ситы. — Трогай!

— Моя горничная…, — напряглась я.

— Помешает. Здесь и так тесно. Вставай. Ног под платьем не видно, согни уж как-нибудь. Опустись и наклонись вперёд. Но не перекашивайся.

— Может быть, вы могли бы мне показать, отец?

Барон побагровел, однако согласился, что показать проще, чем объяснить, и весь путь до Королевского острова я тренировалась кланяться, запоминала фразы приветствия и благодарности. Поучения барона в основном сводились к одному: молчи и не отсвечивай, авось, не опозоришься.

Урок длился до самых ворот. Барон приказал мне ровно сесть, вскоре дверца открылась, и в экипаж заглянул гвардеец. Барон показал приглашение. Гвардеец поклонился и захлопнул дверцу. Экипаж медленно двинулся по мосту.