Хозяин этой находки Сафар. Свой трофей Борис найдет в штабной землянке. Он мог ее безошибочно описать. Кровать с шарами, рядом тумбочка, над ней выгнутый осколок зеркала от прожектора, у окна походный стол на козлах. На стене карта, а рядом на гвозде висит кожаная кобура и в ней двенадцатизарядный револьвер…

В глубину леса уходили траншеи, еще кое-где над одиночными огневыми точками сохранились легкие накаты, у тропинок, лесных дорог стояли высохшие шалаши, полусгнившие срубы землянок. В песчаном карьере ремесленники нашли закоптелый чугунный котел, вмазанный в кирпичную подставу, в глубокой яме валялись ржавые консервные банки. Борис старался показать себя сведущим в военных делах. Здесь по его мнению стояли тылы пехотного полка.

Лес становился гуще. Валежник сухо потрескивал под ногами, царапал руки и лицо, будто здесь десятилетия не ходили люди. Скоро Сафар и Борис вышли на просеку, необычайно короткую. Их удивило, что срубленные сосны были разделаны и лежали вповалку на мягком ковре пожелтевших игл.

— Огневая батарея корпусной артиллерии, — пояснил Борис. — Снарядам нужен выход, без просеки точности попадания не достигнешь, да и можно поранить своих же людей.

Действительно, у сваленных сосен еще год с небольшим назад находилась огневая позиция. Следы от колес тяжелых орудий заросли травой. Ничего интересного ребята здесь не нашли. На скате одной землянки валялся бензиновый бачок, а к дереву, возле рукомойника, было прислонено автомобильное колесо.

Наконец, в просветах между деревьями показалась Нева. Борис и Сафар наперегонки бросились к берегу, изрытому окопами глубиной в человеческий рост. На дне их валялись гильзы, осколки снарядов, клочья шинелей. Сафар жадно набивал карманы гильзами. От тяжести карманы отвисли, брюки едва удерживались на поясном ремне, и ему приходилось то и дело подтягивать их руками.

На левом берегу лежали окопы первой линии немецкой обороны. У Бориса глаза светились радостным огоньком, пропала медлительность и у Сафара. Им осталось лишь соорудить плот для переправы. Борис вбежал на бруствер, начал разбирать накаты одиночной огневой точки, сталкивая вниз загнивающие бревна. Сафар отправился разыскивать телефонный провод, чтобы вязать бревна, но вместо провода нашел спрятанную в кустах исправную рыбачью лодку.

От долгого лежанья на суше лодка немножко рассохлась. Законопатив тряпьем дыры, ребята приспособили вместо весел узкие дощечки. Борис сел за гребца, Сафару выпала черновая работа — вычерпывать каской просачивающуюся воду. Переправа заняла много времени, но обошлась без происшествий. Течение в тех местах быстрое, смельчаков отнесло на полкилометра от намеченного места высадки.

Немецкие землянки были куда беднее, чем рисовала их фантазия ремесленников. Внутри — крохотный столик, вдоль стен нары, кое-где застланные прелой мешковиной Ребята находили простреленные каски, разбитые приклады винтовок. Но не за такими же мелкими «трофеями» они забрались сюда, на противоположный берег Невы.

От окопов первой линии в лес вели многочисленные ходы. Вскоре Сафар и Борис пришли в лесной городок. По обе стороны просеки, накрытой камуфляжной сеткой, виднелись землянки, — здесь размещался штаб вражеской дивизии. Некоторые землянки делились на две половины, вместо нар стояли кровати, наворованные в колхозных избах. В офицерских землянках ремесленники находили ящики с винной посудой, ворохи фотографий. И ни одного автомата, ни одного револьвера, хоть бы неисправного. Борис, хотя и хвастал перед товарищами своими военными познаниями, но не знал, что вслед за наступающими подразделениями идут трофейные команды, которые собирают брошенное противником оружие и военное имущество.

В самой крайней землянке лесного городка Борис нашел пустую кобуру, у Сафара находки были еще беднее: карта Европы и железный крест. Фашистский орден — плохой «трофей». Ни один уважающий себя ремесленник не будет хранить такую дрянь.

Борис подарил Сафару кобуру и уговорил пойти дальше, к Шлаковой горе, видневшейся по ту сторону болота. Ремесленникам приходилось пробираться по трубам торфяного массопровода, кое-где пробитым снарядными осколками. На одном участке звено трубы диаметром не меньше метра и длиной до трех метров, вырванное взрывной волной, валялось в молоденьком сосняке. Борис при помощи шеста перебрался через обрыв. Этот же акробатический трюк, правда, с трудом, проделал и Сафар. А дальше в цепи массопровода не оказалось трех звеньев, пришлось ребятам пробираться по колено в болотной топи.

По дороге к Шлаковой горе виднелась на островке, заросшем кустарником, разрушенная землянка и зенитное орудие, уткнувшееся в землю стволом. Спрыгнув с трубы, Борис побежал напрямик к огневой позиций. Сафар не мог приноровиться к заболоченной дороге, чуть отставал. И вдруг впереди него поднялся земляной столб. Взрыва Сафар не слыхал. Запомнил одно — под ногами дрогнула земля, и сразу же потерял сознание

Позже стало известно, что в поисках «трофеев» они набрели на еще не обнаруженную саперами огневую позицию, подходы к которой, конечно, были заминированы.

В училище все ополчились против «трофейщиков».

На уроке у токарей Мария Ивановна прочитала рассказ. Два школьника из белорусского села Червонный шлях Григорий и Андрей нашли в лесу мину и полевой телефонный аппарат.

Находка была поделена полюбовно. Но, придя домой, Андрей почувствовал, что, утаивая «трофей», он поступает нечестно, и отнес телефонный аппарат в сельский Совет. Григорий же спрятал мину в сарае, водил туда товарищей, хвастал своей смелостью. Андрей рассказал про спрятанную мину учителю…

В этом месте Мария Ивановна захлопнула книгу и спросила у ребят:

— Прав ли Андрей?

Оленька сказала, что поступок Андрея честный и принципиальный. Антон с ней не согласился. По его мнению Андреи поступил подло…

Горячо спорили ремесленники. Антон остался в одиночестве. Мария Ивановна сидела все время задумчивая, а когда все устали от спора, встала и укоризненно посмотрела на учеников.

— А почему вы, ребята, не поступаете так же, как Андрей? Ведь из-за вашей трусости пострадал Борис. Вы сами собираете и прячете «трофеи». Это опасная забава…

…Прием «трофеев» напоминал сдачу ремесленниками инструментов перед уходом на каникулы. Георгий вел сдаточную ведомость. Гильзы, патроны и обломки военного оружия складывались в тупике коридора, за столовой.

Комсомольский комитет выпустил стенную газету. Передовую написал Евгений Владимирович. Но эта статья, пожалуй, была мало похожа на передовую:

«Ребята, сегодня среди вас нет Бори Овчинникова. А кто виноват? Конечно, прежде всего, сам Борис. Но назовите хотя бы одного ученика, который бы осудил сборы «трофеев». Ненужное увлечение привело к беде. Борис потерял ногу, стал инвалидом. На год позже вас он закончит училище».

Рядом с передовой статьей шли выписки из донесений милиционеров о несчастных случаях от подобранных «трофеев». Внизу газеты крупно было выведено: «Товарищи ученики, сдавайте «трофеи»».

С утра Николай Федорович уезжал по делам, вернулся и, не раздеваясь, прошел к столовой. То,