– Доброе утро! – говорю с большим энтузиазмом, чем следовало.

– Как там Мичиган?

– Хорошо. Сижу на веранде и любуюсь Гранд-Траверс-Бей. Вид как на открытке.

– Правда?

– Знаешь, как ни странно, он мне не запомнился таким красивым.

– Ты ее видела? – Судя по резкому тону, он не хочет, чтобы я предавалась долгим воспоминаниям. Ему нужен короткий ответ, наладила ли я отношения с матерью или нет.

– Собиралась отправиться к ней утром. Хочу так подгадать время, чтобы мама еще была дома, а Боб уже нет.

– Чем ты занималась вчера вечером? Не мог тебе дозвониться.

– Ужинала во французском ресторане, – говорю я, и по спине пробегает дрожь.

– Ах да, я прослушал твое сообщение. Тебя пригласил владелец винодельни. – Он смеется. – Кто бы мог подумать.

Насмешливое отношение к Эр-Джею меня коробит.

– Он делает отличное вино. Ты был бы удивлен, насколько оно вкусное. А рядом очень уютный ресторан, и вид открывается восхитительный.

– Не вздумай влюбиться, – говорит мне Майкл. – Я хочу, чтобы в выходные ты уже была дома. Не забудь, в пятницу благотворительный вечер в городском парке.

Очередной вечер по сбору средств. Опять рукопожатия и похлопывания по плечу. Никакого восторга от таких перспектив я не испытываю.

– Да, помню. Разумеется, я там буду. – Поразмыслив несколько секунд, я добавляю: – Знаешь, мне иногда хочется, чтобы ты пришел на какой-то вечер только ради меня.

Закончив фразу, я жалею, что произнесла ее. Я жду долгих десять секунд, прежде чем Майкл спрашивает ледяным тоном:

– И я должен понять, что ты имеешь в виду?

У меня сводит живот.

– Майкл, мне сегодня предстоит такое, о чем даже думать страшно. Ты же можешь пожелать мне удачи?

– Я уже высказал свое мнение: считаю, ты совершаешь ошибку, разворошив прошлое. Я был против, но ты не приняла во внимание мои слова. Ты рвешься вперед, чтобы все испортить. Возможно, и понимание фразы «пришел на какой-то вечер только ради меня» у нас тоже разное.

Я не позволю ему собой манипулировать.

– Послушай, я знаю, ты не одобряешь то, что я собираюсь сделать, но мне необходима твоя поддержка и доверие. Я не хочу причинить нам вред – если понятие «мы» еще существует. – Возможно, причина в том, что я за тысячу миль от Майкла, а может, в том, что провела вечер с другим мужчиной, но я ощущаю себя необычайно смелой. – Иногда я задаю себе вопрос, поженимся ли мы когда-нибудь? Мне уже тридцать четыре года, Майкл, я не могу сказать, что еще некуда спешить.

Сердце бухает в груди, я замолкаю и жду. Боже, что я наделала?

Мне слышно, как он откашливается, как обычно перед началом важного выступления.

– Я понимаю, ты сегодня на пределе. Могу сказать, что да, «мы» существует. Я, по крайней мере, в этом уверен. И был уверен с самого первого дня. Я хотел подождать, пока Эбби окончит школу, а потом думать о замужестве.

– Это случится уже следующей весной. Вполне можно задуматься о планах на будущее. Мы можем хотя бы поговорить.

– Бог мой, Анна. Что с тобой такое? Да, можем. Так и сделаем, когда ты вернешься. – Он смеется так же, как делает во время дебатов. – А теперь мне пора бежать. Будь аккуратна. – Он медлит. – Ну и удачи, конечно.

Сегодня мне очень трудно принять решение. Сомнение вызывает все, от украшений до прически. Что надеть, легинсы или юбку? Выпрямить волосы или оставить вьющимися? Выбрать помаду или блеск? Надеть цепочку с кулоном или не стоит?

– Черт! Только этого не хватало, – вздыхаю я, когда коробочка с румянами падает на пол. По полу рассыпаются розовые крошки. Дрожащими руками пытаюсь все собрать. Может, я упустила время, слишком долго готовилась? Может, мама уже не испытывает ко мне тех чувств, которые должна испытывать к дочери? А вдруг и вовсе вычеркнула меня из жизни, когда приняла сторону Боба? Он ведь мог за это время здорово промыть ей мозги.

Боб меня ненавидит, в этом нет никаких сомнений. Меня охватывает липкий страх, в голове проносятся картины нашей встречи одна страшнее другой. Если так и будет, это не сулит мне ничего хорошего. Он накричит на меня? Или даже попытается ударить? Нет, я не помню, чтобы Боб имел склонность к рукоприкладству. Откровенно говоря, я никогда не слышала, чтобы он повышал голос. Даже в тот момент моей жизни, когда я назвала его извращенцем. Он стоял и смотрел на меня с выражением недоумения на лице.

В половине девятого я подъезжаю к их дому. Руки дрожат, и я сильнее сжимаю руль. Надеюсь, как и в прошлый раз, сегодня я увижу маму на улице. Одну. Тогда я подойду к ней и скажу, что очень виновата и хочу извиниться. Но ее машина одиноко стоит во дворе, а из дома никто не выходит.

Я сбрасываю скорость и в одном из окон замечаю какое-то движение. Это мама? Вдруг, когда я позвоню, мне откроет Боб? Узнает ли он меня? Будет ли возможность уйти, сославшись на то, что я ошиблась адресом? Или все-таки лучше подождать, когда мама днем вернется домой?

Нет. Я должна сделать это сейчас. Уже вторник, у меня не так много времени.

Я останавливаю машину на обочине, но на этот раз решаю пройти прямо по подъездной дороге к дому. Она не вымощена, лишь посыпана гравием, и камушки врезаются в тонкую подошву туфель. Интересно, как мама ходит по этой дорожке? Внезапно вспоминаю, что финальная сцена перед нашим с папой отъездом произошла на этой самой дороге. Папа тогда включил заднюю скорость, и мы поехали, а мама бежала за машиной, как верный пес. Мы уже были у ворот, когда я увидела, что она подвернула ногу, упала на колени и зарыдала. Я знаю, папа тоже это видел. Он поспешил выехать на главную дорогу и нажал на газ. Я повернулась назад и несколько минут смотрела, как из-под шин вылетает россыпь крошечных камней. Потом я отвернулась. Смотреть не было сил, и я решила, что лучше покрыть сердце еще одним листом стали.

Я кладу руку на лоб. Не хочу больше об этом вспоминать!

Подхожу к дому и ступаю на крыльцо. Вблизи старый деревянный дом выглядит еще хуже, чем с дороги. Серая краска облупилась, дверь того и гляди упадет с петель. Неужели Боб не может ее починить? И зачем я надела этот кулон? Похоже, он стоит дороже, чем весь дом. После стольких лет равнодушия в душе внезапно возникает желание помочь маме.

Из-за двери доносятся разговоры и смех. Узнаю голос Эла Рокера. По телевизору идет программа «Сегодня». Перед глазами всплывает сцена из прошлого: мама стоит в ванной комнате у зеркала, из гостиной доносятся звуки программы, которую она слушает, пока красится. Может, мой выбор карьеры связан именно с этой ее утренней привычкой? Я надеялась, что однажды она меня услышит. Или я просто предпочитаю задавать вопросы, а не отвечать на них?

Делаю глубокий вдох. Затем еще один. Откашливаюсь, поправляю кулон на цепочке и нажимаю на кнопку звонка.